— В чём дело? — ухмылка Безымянного стала ещё шире. — Не ты ли только что был так уверен, что спасёшь его?
— Так мы играем или нет? — недовольно произнёс Фукоу.
Шиёки зажмурился и выхватил у тэнгу маску Судьи. Он нацепил её дрожащими руками, и лицо мальчишки скрылось за бесстрастной маской юноши с длинным носом, похожим на клюв. Его глаза едва виднелись в прорезях маски, и казалось, что оттуда глядит совершенно чужое существо, такой же безымянный бог, призванный вершить судьбы других.
Фукоу щёлкнул пальцами — и в его руке появилась свеча в форме кипариса. Хмыкнув, он коснулся фитиля, и тот послушно вспыхнул. На бледное лицо Фукоу легли синие отсветы.
— Она горит ровно четыре минуты. Время пошло.
Шиёки застыл, подобно свече. Из-за маски Ханэ не мог определить, куда он смотрит, но почему-то ему казалось, что брат избегает смотреть на него. Шиёки стоял, как вкопанный, и потирал нос маски.
Ханэ отвернулся. Удача уже давно была не на его стороне, и ему бы смириться с тем, что через четыре минуты его не станет. Уж лучше бы Шиёки никого не звал, и он ушёл бы тихо, чем так… Безымянный всегда знал, куда больнее бить. Знал, как обыграть даже самого искусного хитреца, а Шиёки он и подавно видел насквозь.
— Две минуты, — нарушил тишину голос Фукоу.
Плечи Шиёки вздрогнули. Он обхватил себя руками, словно в надежде, что ему не придётся делать выбор.
— Так нельзя, мальчик, — вкрадчиво проскрипел Безымянный. — Если ты не сделаешь выбор, это будет считаться за проигрыш. Почему ты колеблешься? Твой выбор в любом случае будет искренним, разве нет?
— Полторы, — вклинился слуга Безымянного.
— Не дави на мальчика, Фукоу. Он и без твоих объявлений нервничает.
— Я всего лишь слежу, чтобы игра шла по правилам, — поджал губы Фукоу. — Если время выйдет, а он не примет решение, не я ли буду виноват?
Вокруг снова воцарилась тишина. Нарушало её только тяжёлое дыхание Шиёки. В какой-то момент он поднёс руку к лицу, словно хотел сорвать маску к чертям.
— Эй, нельзя её снимать, пока игра идёт! — возмутился Фукоу. — Ты же её с лицом сдерёшь!
Не слушая его, Шиёки потянул маску в сторону. Вот только она не сдвинулась с места. Маска сидела на его лице, как приклеенная, и как бы мальчишка её дёргал, всё было тщетно.
— Понравился ты ей, видно, — из уст Безымянного вырвался булькающий звук, отдалённо похожий на смех. — Не бойся, я её потом сниму. Если ты не захочешь стать моим Судьёй, конечно.
— Полминуты, — это короткое слово прозвучало, как приговор.
Только теперь Ханэ стало по-настоящему страшно. В нём всколыхнулось дикое желание жить. Он устремил полный отчаяния взгляд на брата. Ханэ не собирался его умолять — глупо и унизительно. И всё же, он не мог отвести взгляда от лаковой маски, за которой скрывался Шиёки.
Шиёки мог сколько угодно хотеть помочь, он был отходчивым и легко мирился, но слишком мало времени прошло, чтобы обида ушла. Будь иначе, Безымянный предложил бы игру с другими условиями.
Он же всегда играл так, чтобы выиграть наверняка.
Ханэ краем глаза заметил, что восковой кипарис почти весь расплавился, и закрыл глаза. Когда блюдце из-под свечи со звоном разбилось об камень под ногой Фукоу, Ханэ понял, что время вышло.
Глава 12
Ханэ окружала темнота, и вокруг было так холодно, что пробирало до костей. В ушах зазвенел чей-то истошный вопль, а за ним — громкий хохот. Ханэ открыл глаза. Увы, он по-прежнему ничего не видел. Оставалось только ползти на ощупь. Куда-нибудь, лишь бы не оставаться здесь.
— Эй! — кто-то схватил его за плечо цепкими пальцами. — Мы не так договаривались!
Его обдало ледяным дыханием. Мороз пробрался шипастыми крючьями под кожу, и Ханэ отстранённо подумал, что это, видно, его наказание.
— Разве это запрещено правилами? — послышался голос Шиёки. — Ты сказал, маску нельзя снимать, так я и не снимал. Так что, я выиграл?
— Не так быстро, — оскорблённо зашипел Безымянный. — Мы не говорили, что принимаем твоё решение.
— Ну, это было довольно находчиво, не могу не отметить, — послышался весёлый голос Фукоу.
— Он разбил нашу маску!
— Да, но вы ведь можете создать новую.
Голоса ненадолго смолкли. А потом тишину прервал Безымянный:
— Ты явно неравнодушен к этому клану, а, Фукоу? Сначала Ханэ, теперь этот… наследничек.
Последнее слово Безымянный выплюнул с досадой и злостью. Ханэ не видел, что происходит, но вокруг витал запах свежей крови, а Шиёки странно хлюпал носом, когда говорил. Похоже, мальчишка разбил маску на себе и сильно поранился осколками.
“Вот же додумался, — с горечью и нахлынувшей благодарностью подумал Ханэ. — Безымянный ненавидит проигрывать. Он это тебе припомнит”.
— Не стану отрицать. Но мальчик ведь не нарушал ваши правила. Он просто нашёл свой выход. Если вас так беспокоит потеря маски, я лично прослежу за тем, чтобы новую создали как можно скорее.
Безымянный фыркнул.
— Ладно, болтун. Тебя я ловлю на слове. А ты, мальчик… ты получишь, что просил.
Ханэ вздрогнул, когда невидимые когти полоснули по груди и горлу. Боль длилась всего несколько мгновений. Когда она прекратилась, вранолюд сипло закашлялся и выплюнул ядовито-кислый сгусток. Трава перед ним зашипела, и в нос ударил едкий запах.
Темнота отступила так резко, будто у него в глазах включили свет. В траве светился комок белого пламени, пульсировал, как живой, пока его вдруг не загребла когтистая лапа.
— Что ж, Ханэ, за тобой должок, — рассмеялся Фукоу. — Впрочем, можешь не торопиться, у тебя целое посмертие впереди, чтобы его вернуть. Пока же, я с вами прощаюсь.
Фукоу и Безымянный переглянулись. Тэнгу глянул себе за спину — туда, где лежал кирин.
— Ах… да. Полагаю, мне надо его осмотреть?
— Уж потрудись, — ворчливо отозвался Безымянный. — Не задерживайся здесь. Как знать, может с другим игроком нам сегодня повезёт больше.
— Слушаюсь и повинуюсь, — шутливо произнёс Фукоу и отвесил в сторону Безымянного низкий поклон.
Безымянный с шипением рассеялся в воздухе. Как только это произошло, Шиёки сорвался с места. Поднявшегося было Ханэ сбило с ног живым “снарядом”. Безымянный убрал заразу и отчасти излечил его, но потраченные силы Ханэ никто возвращать не собирался.
Сцепив зубы, Ханэ схватил мальчишку за подбородок, повернул туда-сюда, изучая залитое кровью лицо и сдавленно выдохнул. Выглядело не так страшно, как он предполагал, заживёт.
— Прости, прости, я просто не знал, не знал, что ещё придумать, — сбивчиво шептал Шиёки, пытаясь стереть кровь с щёк. — Я боялся, что иначе я тебя… ты… умрёшь.
