Второе. Пойми, для чего пленён. Основные причины: информация, выкуп, рабочая сила.
Очевидно, им нужна информация. И они спрашивали. Об Оситши, которого Ши поймал. О ходе расследования убийства саора Софэна Батиса. О Таре Нарис. О постах стражников в Омакпайе. О постах стражников в Томаране. Об охране Лоэтрака Батиса. О Риар Дайядоре. Они спрашивали о многом, но как-то лениво. Как будто получить ответы на вопросы было не так уж важно. Важнее — причинить боль.
Больше мучений доставляла не собственная боль, а крики Рэды, доносившиеся из коридора. Крики давно стихли, но их отголоски вспыхивали в голове, заставляя до хруста сжиматься челюсти.
Третье. Ты должен выжить. Заботься о себе. По возможности — ешь, пей, спи, соблюдай чистоту. Заботься о себе. Копи силы. Не отчаивайся.
Четвёртое. Не провоцируй. Не зли.
«Не провоцируй», — мысленно обратился Ши к Рэде. Как наяву он слышал её надменный смех, прервавшийся глухим звуком удара и стоном боли.
Пятое. Что же пятое? Ши пытался сосредоточиться на простых инструкциях. Они помогали отсекать ненужные мысли. Пятое. Построй стратегию выживания исходя из причины плена.
Им нужна информация. Чем позже начнёшь говорить, тем дольше проживёшь. Тем больше шансов дождаться помощи. Молчание. Пятое это — молчание. Если не можешь молчать — лги. Лги так, чтобы поверили. Смешивай незначительную правду с ложью. Молчание. Пока его было достаточно для выживания.
Звуки шагов проникли сквозь решётку. Ши задышал чаще, готовясь к возобновлению пыток. Четвёртое — не провоцируй. Пятое — молчи.
Тени мелькнули у входа, прошли мимо. В той стороне находилась камера Рэды.
— Рэда Шамрис ~
Рэда сидела, прислонившись к стене. Кандалы сковывали руки. Цепь тянулась к дальней от выхода стене. Достаточно длинная чтобы лечь, слишком короткая, чтобы добраться до решетки. Лезвия Оситши забрали всё, что могло послужить отмычкой.
Куцая подстилка из соломы пропиталась кровью. Раны были поверхностные. Но это не делало их безболезненными. Узафа даже толком ничего не спрашивала. Ей просто нравилось вырезать линии на коже. За каждого убитого охотниками Лезвия Оситши.
Послышался лязг замка. Рэда повернула голову. Показался тёмный силуэт в проёме. Худой, небольшого роста. Охотница мысленно застонала, предвкушая продолжение пыток.
— Уже соскучилась по мне, Узафа? — произнесла Рэда имя любительницы истязаний.
— Откуда у тебя это? — тихо спросил мальчишеский голос.
Рэда вгляделась в силуэт. Не Узафа. Дикш. В его руке блеснул серебристый кинжал серьги.
— На память оставила, — улыбнулась Шамрис. Разбитая губа засаднила, на языке появился вкус крови.
— Это ты убила палача? — Голос чуть дрожал, в руке блеснул кинжал побольше. Настоящий. Дикш сделал шаг вперёд, но остановился в недосягаемости.
— Ты, Дикш, верно? А знаешь, мы тебя искали…
— Чтобы тоже убить?
— Чтобы спасти. — Рэда поднялась, опираясь на стену. Солома осиным жалом вонзилась в порезы на стопах.
— Спасти? — рассмеялся Дикш. — От кого? От моей новой семьи?
— Ага. От этого сброда, позорящего имя наёмников.
— Лезвия Оситши — лучший воинский клан! — Дикш стремительно подошёл. Почти вплотную. Выставил кинжал.
Это был шанс. Рэда рванулась, пытаясь ухватиться за оружие. Дикш отскочил. Цепи со звоном натянулись, не давая к нему приблизиться.
— Это ты убила моего отца? — тихо повторил Дикш свой вопрос.
— Я воткнула ему нож в бочину. Воткнула и провернула так, чтобы рана не зажила.
Шамрис сделала паузу, глядя как лицо Дикша искажает ярость.
— Но убила его не я. Убил его ты. Ради тебя он пошёл на преступление. Твоя новая семья заставила его, угрожая твоей жизни.
— Заткнись! — Дикш трясся от гнева. Костяшки пальцев, сжимавших кинжал, побелели.
— Я всего лишь выполнила свою работу, — продолжала Рэда. — А причина его смерти — ты и твой паршивый клан.
Дикш рванул с места, целясь кинжалом в грудь Рэды. Охотница ждала этого. Лезвие скользнуло по подставленным кандалам, кончик упёрся в звено цепи. Рэда шагнула в сторону, так чтобы Дикш по инерции провалился мимо, накинула цепь ему на шею, затянула.
Кинжал со звоном упал на пол. В камеру ворвались двое Лезвий Оситши.
Сломать сыну Вогэна шею проще простого. Рэда почти чувствовала под пальцами хруст его позвонков. Этот предатель заслуживал смерти. Вступив в клан Лезвия Оситши, он подписал себе приговор.
Дикш оцепенел, мелкая дрожь била его тело.
— Не убивай меня, — пролепетал он.
Оситши медленно приближались. Кинжал лежал слишком далеко, цепи не позволили бы дотянуться. Рэда знала, что не сможет победить. Заложник ничего не менял. В глазах наемников читалось равнодушие к его судьбе. Он уже опозорил клан тем, что так глупо попался. Лезвия Оситши — жестоки к чужим, но не менее жестоки они — к своим.
Рэда ослабила цепь, сняла с шеи Дикша, пнула мальчишку в спину. Он полетел в одного из Оситши, наёмник увернулся, позволяя сыну Вогэна грохнуться на пол. Охотница успела уклониться от меча второго наёмника, но получила удар ногой в живот. Упала на колени. Потом ещё удар. И ещё.
— Слабак. Ты позоришь наш клан, — сквозь нарастающий гул в ушах послышался презрительный голос одного из Оситши.
Боль затягивала Рэду в беспамятство. Тело отказывалось слушаться. Охотница цеплялась за единственную мысль: не отпустить серьгу-кинжал, спрятанную между сжатых в кулак пальцев.
— Тара Нарис ~
Нарис решила сделать перерыв в работе и вышла на балкон кабинета Главы градозащитников Омакпайи. Её кабинета. Странно это осознавать. Он должен был всегда оставаться кабинетом Софэна.
Градозащитники на стенах исправно несли службу. Горожане наполняли улицы суетой. Звон копыт по мостовой, перестук деревянных колёс телеги, лай собак, неразборчивое бормотание попрошаек, громкие выкрики торговок, смех детей. Омакпайя словно не замечала всех тех трагедий, что в ней происходили. Проглатывала как данность и жила дальше.
Этой ночью Тара Нарис позволила себе сомкнуть глаза лишь на пару часов. Нужно как можно скорее разгрести весь тот хаос, который начался после многочисленных смертей и арестов градозащитников.
Указы о награждении, указы о казни, указы о конфискациях, указы об обысках, новые назначения, повышения, набор рекрутов, сжигание тел. Допросы предателей, которым посчастливилось выжить. Допросы близкого круга друзей и родных тех, кто не пережил бойни на стене. Нескончаемая рутина дел Главы градозащитников затягивала в трясину канцелярщины.
Солнце уже доползло до середины неба.
«Проклятье, где они все?» — мысленно выругалась Тара.
