Получив удар, от которого обычный человек гарантированно лишился бы головы, а необычный, даже будь он Архимагом, отправился бы в глубокий нокаут, мужчина, однако, немедленно вскочил, обнаружив, что секунду назад рыдавшая ученица крепко держит его за запястье.
Встретившись взглядом с холодными как лёд глазами девушки, мужчина заметил, что второй рукой она держит искалеченное тело Жиллес.
— Как ребёнка, — осознав, что тело ему более не подчиняется, одобрительно произнёс он.
Глаза владельца трости потеряли блеск и помутнели. Кожа его начала быстро сохнуть и лопаться, показывая, что под ней находится что-то не то. Следом за кожей иссохла и начала отваливаться от адамантового скелета его фиолетового цвета плоть.
Выкачав и передав учителю просто невероятный объём магической и жизненной энергии, ученица, жадно разорвав одежду мужчины, выдрала сокрытый под железными рёбрами перламутровый шар. Посмотрев на Жиллес, она с радостью заметила, что та начала восстанавливаться, пусть восстановление это имело человеческую природу.
«Надо ещё», — жадно подумала девушка, беспокойно взглянув на шар в своих руках.
Шар являлся своеобразным аккумулятором и его необходимо было срочно зарядить.
Схватив с земли сумку и трость, она, бормоча и скрипя зубами, выскочила из пещеры.
* * *
Проснулся я странно. И странность эта заключалась даже не в том, что отсутствовала положенная головная боль. И не в том, что имелось ощущение, что проспал я значительно больше суток. Имелось очень странное состояние легкости и непричастности к происходящему.
Оглядевшись, я удивился ещё больше. Точнее даже, откровенно прибалдел. Недалеко от меня, над полом, возвышались два прямоугольных каменных пьедестала. На одном из них, голым пузом вверх, покоилась моя последняя «шкурка».
На втором пьедестале лежал подвяленный временем седовласый старик. Старика, в отличии от одного неудачливого иномирца, присутствующие потрудились накрыть тонкой белой простынёй.
Кстати, о присутствующих. Они явно находились в весьма растерянном и возбуждённом состоянии. Важные и надменные, сейчас немолодые мужчины и женщины в мантиях выглядели откровенно напуганными. Испуг их совершенно не нравился второму типу присутствующих — хмурым и крайне серьёзным мужчинам с мечами на поясе.
— Скоро начнётся самое интересное, — произнёс стоявший рядом Антон.
Повернувшись, я обнаружил непонятно откуда появившегося здесь мага. При этом, если я стоял в чём мать родила, то мой тиран и учитель в одном лице щеголял своими чёрными сапогами и коричневым кожаным плащом. На поясе его висел неразлучный длинный меч.
— Они нас не видят. Ты находишься в бестелесной форме, я же в коем то веке воспользовался своими полубожественными привилегиями, — опередив мой вопрос, пояснил Антон.
В этот момент один из мечников схватил за руку одного из магов. Сжав его кисть с такой силой, что бородатый старичок побледнел и запыхтел, местный гестаповец начал что-то втолковывать близкому к истерике магу.
— Давай-ка придержим процесс и дадим им хоть какую-то иллюзию успеха, — произнёс Антон. — Заодно и поговорим, — подмигнул он мне.
Одна из женщин подбежала к прессующему старика мечнику и, указав рукой на пьедесталы, что-то залепетала. «Гестаповец» отпустил старика и немного успокоился. Маги торопливо заняли свои места у пьедесталов. Часть возле меня, а часть рядом с седовласым стариканом.
— Что здесь происходит? — покрутив головой по сторонам и осознав своё бестелесное состояние, обратился я к Антону.
— Всё предельно просто, эти милейшие люди пытаются забрать у тебя твой атрибут и передать его нынешнему правителю Империи.
— Но, я, они?! — заволновался я.
— Не дрейфь, ничего не выйдет. Старик труп, а с тобой всё будет в порядке. Я об этом позаботился, — успокоил меня Антон.
В этот момент в моей голове кое-что сложилось. Как-то разом успокоившись, я посмотрел на мага с большим подозрением.
— Я, признаться, не знал, как будет выглядеть наш итоговый разговор, — задумчиво наблюдая за происходящим в зале, заговорил Антон. — Первую закладку я вложил в тебя в предбаннике лабиринта. По моей задумке всё должно было происходить слегка по-другому. Вторую закладку я сделал в лесу, сняв на какое-то время одно из ограничивающих меня колец. Вышел, ни много ни мало, настоящий шедевр. Как вы там на земле выражаетесь: «очень годный скрипт». Но вот, в итоге, сняв оба кольца, я решил поприсутствовать лично. Между прочим, мне за это солидно прилетит, — посмотрев на меня, маг состряпал обиженное лицо.
— Ты меня использовал, да? — перешёл я к сути.
— Совершенно верно, — без тени раскаяния подтвердил Антон. — Лишь только увидев твой атрибут, я осознал, что ты, с огромной долей вероятности, рано или поздно окажешься на этом вот напичканном манаводами ложе, — кивнул маг на пьедестал. — Мне оставалось лишь слегка ускорить и подкорректировать процесс. И конечно, как полагается приличным людям, выдать тебе определённую компенсацию.
— Зачем вам всё это? — поинтересовался я.
— Видишь ли, из меня выросло очень странное и не совсем нормальное существо. С первой секунды на поверхности я твёрдо знал, что делать мне в этом мире нечего. Я в нём лишний. Но, что поделать, кое-кто начитался глупых приключенческих романов… — повернувшись ко мне, лучезарно улыбнулся Антон.
— Но вот приключение закончилось, и я на десять лет заперся в родном подземелье, умудрившись махом проскочить сразу три стадии — «Просветление», «Малую божественность» и «Божественность». В принципе, можно было сразу рвануть за учителем, но хотелось попрощаться с действительно дорогими мне людьми, благо, таковых имелось целых двое. И вот, вместо любимой женщины, я обнаружил труп любимой женщины… — голос Антона наполнился ледяным холодом.
Маги у пьедесталов задёргались, что-то пошло не так. Однако, поволновавшись, они довольно быстро успокоились.
— Кто виноват? Есть ли смысл мстить? — спросил сам себя Антон. — Конечно же смысла нет: месть не вернёт Викторию. И все же… — задумчиво произнёс он и замолк.
— И всё же, — спустя полминуты продолжил маг, — если ты встретился со злом и не стал ему противиться, ты скорее всего породишь зло ещё большее, — произнёс он. — Обдумав ситуацию, я решил, что виноваты в произошедшем три человека — Герцог ливонский, король Ленграма и наш дорогой Император. Последние двое виноваты особенно, ведь судьба доверила им реальную власть, а они не захотели достойно ей распорядиться, погрязнув в трясине трусости и мелочных компромиссов и, как следствие, развели бардак на континенте.
— Имелась, правда, одна серьёзная проблема, — продолжал свой рассказ Антон. — Находясь на уровне «Божественность» я, с одной стороны, мог за час уговорить всех троих, но с другой, не имел к этому ни желания, ни возможности. Как оказалось, к божественным возможностям прилагается божественная ответственность, с которой ты, хочешь не хочешь, вынужден считаться, — кисло улыбнулся собеседник. — Короче, действовать можно было либо опосредованно, либо взвалив на себя бремя весомых ограничений. Я выбрал второе, опустив себя на уровень «Превосходство», — устало вздохнул он.
