Ластиэль нарочито озабоченно приподнял брови, стараясь не рассмеяться. Желание паренька пристроить сестру в хорошие руки было понятно. Предположение, что девица неравнодушна к князю кольнула, но подобное влечение он прекрасно понимал. Обаяние подобных, власть имущих мужчин легко притягивало девиц в свои сети. Паучьи сети — ничего нового. И неважно было при этом, попалась добыча из-за своей наивности или корысти — итог всегда был один, как бы в сказках не пытались воспеть положительный исход для жертвы. Видя, что девица уже, откровенно говоря, злится, подлил масла в огонь.
— Может и околдовал. А может и сама очарована. Девичье сердце просто пленить. Но ты, вижу, не рад её… выбору… И желаешь для сестрицы лучшего. Раз так… Для её же блага, вероятно, стоит прибегнуть к этой мере… Если чары сильны, может даже придется связать и повести.
— Я человек, а не… к-коза, чтоб меня на поводке вести!
— Ну разумеется! Ты не думай! Я тебя же не в качестве прислуги увести желаю. Мила ты мне. Своим скажу, что это традиция людская — с кражей невесты. И что приличием положено девице рыдать и сопротивляться. Подивятся, но поймут.
— Сестрица, не бойся! У эльфов же маги ещё. Расколдуют тебя. Уверен, для тебя это добром обернется! Да ещё и невеста!
— Как же иначе?! Тем более, что, как ты верно заметил, может, будет достаточно и подальше уйти — колдовство само и рассеется. Да и если магия ни при чем, сердце поплачет, да душевные раны вскоре затянутся.
Есения переводила взгляд с одного воодушевленно обсуждающего её судьбу мужчины на другого и не выдержала. Они оба словно нарочно её не замечали. Разве что не торговались — сразу договорились. И она понимала, что если они действительно решат её скрутить, то сопротивляться не выйдет. И слушать её тем более никто не станет.
— Да как вы… Вы же меня не слышите. Ни слова вставить не даете!
Ярец открыл было рот, чтобы вновь возразить, но Ластиэль жестом остановил его. Есения, не заметив, путано продолжала, стараясь подавить всхлипы, от чего стала заикаться, пока её снова не начали затыкать.
— Я ж-же потому и уб-бежала! Вилфред ск-казал, что дядька мой в-видел… А князь ис-спуган был за б-брата и зол, что слушать б-бы не стал! А к-когда записку х-хотела оставить увидала, ч-что дядьку кадавр вед-дет, а тот идет на меня д-донести. Не успела — совсем перепугалась. А я же не вин-новата ни в чем! Да к-кто бы меня с-слушать стал, как и в-вы сейчас! Слова д-девки против м-мужа. Да и в-волка. Л-люди же д-для них к-корм. А Джастин т-тогда из-за меня п-пострад-дал.
— А Джастин, это… — протянул несколько запутавшийся эльф.
— Как раз брат князя, — ответил за Есю изо всех сил удерживающий себя на месте Октавио. — Так не виновата, или пострадал?
— Я н-ничего не подсыпала, чтобы он н-начал превращаться! Он тог-гда ещё от рук князя п-пострадал, когда за меня п-перед ним заступился. Я ещё тогда под-думала, что же он со м-мной-то сделать может, если Джастина за т-такую мелочь чуть не убил. А его же он л-любит! А я ему — н-никто. А как уверился бы, что я в-виновата? Он же как в-вспылит! А думать н-начинает, только как ост-тынет и успокоится. А Джастин т-тоже раны залечивает б-быстро. А я же ч-человек — мое тело не т-такое крепкое, чтобы его в-вспышку п-пережить.
«Видать, девка все-таки не совсем очарована, раз видит, что никто… Но зачем тогда возвращаться-то?» — Ластиэль несколько приободрился и продолжил давить:
— И ты решила переждать чуть подальше? А кровь дракайны принести, чтобы простил и обратно под крыло взял? Или чтобы должен тебе был?
Есения завертела головой, пряча в ладонях лицо, пытаясь заглушить подступающие рыдания.
— Я п-правда Джастину п-помочь хочу! Он все это время… Д-даже в тот день, когда нас из родного мира увели по-л-людски поступил. Позволил Яреку со м-мной остаться з-запертой с будущими волками. И п-потом тоже добро от него в-видела. Да и не князь мне д-должен, а я ему. Он с-столько мне дал, а я ему н-ничего… И теперь вот, выходит, черной н-неблагод-дарностью ему отплатила. С-сбежала, в т-такой тяжёлый час.
— Столько дал… Подарки?
— Н-нет… И да. Из п-подарков он мне только книгу дал — вот эту, — Еся нежно прикоснулась к книге, висящей у неё на поясе. Это словно придало ей сил, и всхлипывать она стала меньше. — Он мне другое дал! Себя саму ус-слышать. Поверить, что я что-то могу. А как… Трогать меня з-запрещено перестал после того как в память мне влез. Д-дал знания. Даже не так…
Еся какое-то время хватала ртом воздух, не зная, как сформулировать. Посмотрев на совершенно ошалевшего от её поведения Ярека, рассердилась и укоризненно продолжила:
— Вот как так п-получается, что самый родной человек меня не слышит, а нелюдь, нежить, кощун, единственный спросил, чего я сама х-хочу? И не посмеялся, не пожурил и не п-пристыдил, как земляки всегда меня стыдили, да и ты тоже вместе с ними, а помог найти в себе силы? К-когда все отвернулись? Не требуя ничего взамен?
— Ой уж так уж и ничего? — насмешливо Ластиэль.
Есения вновь покраснела. Понимая, куда клонит эльф, и не нашлась что сразу ответить. Тот растолковал её молчание и смущение по-своему.
— Вот видишь? Все его дары всего лишь манипуляции, чтобы добиться, что ему хотелось. Но только я удивлен, что он шёл таким… окольным путем… И я тут даже не к тому, что это чудовище могло бы и силой взять. Может ему поиграть охота была — как кошка с мышкой… Просто это же не повод возвращаться? Из-за чувства навязанной обязанности? Или может даже вины? Или всё-таки он тебе дорог?
— Дорог. Но иначе чем ты д-думаешь. И он не чудовище.
— И как же иначе? И серьезно? Ты же сама от него бежишь, смерть свою предчувствуя!
— Он… Он много чего за свою жизнь наворотил, это правда. И ведёт себя очень странно порой. П-пугает… Я не пытаюсь его сейчас оправдать! Но я слышала его разговоры с самим с-собой по ночам, когда мне не спалось… И видела краем глаза записи… Он… Он раскаивался тогда, что был несдержан с Джастином. Переживал, что история с его родным миром повторится. Он же даёт с-себя живьём жрать этому замку! А не п-перекладывать это на других, как — то делал отец. Он же в такие моменты к вам не выходит! Вы не в-видите… Да и не выходит за пределы острова, потому что ему кажется, что з-замок тянется за ним. Что пробьет каким-то образом водную преграду, и история, как с его родным миром повторится и здесь… Да и меня он не обидел, х-хоть мог бы. И было дело, я думала, что конец мне придет. Но вот я перед вами жива-здорова. И…, — Еся отмахнулась, понимая, что ей не хватает слов, и всё равно всё выглядит как оправдание. Думала, что эльф вновь её перебьет, но он слушал.
— А что до того, как иначе. Я понимаю, что я ему не ровня. И помню, что он не ч-человек. Но после того, как он от меня отстал и начал учить… Он совсем по-другому себя вести стал, честно! Все равно с-строго, но будто… По-дружески? Нет, не то слово… Даже как-то по-родному… Нет, то же не то… Но он меня н-наставлял и подбадривал. Я снова стала смеяться, п-представляешь?! И плакать почти перестала… Дал мне почву под ногами п-почувствовать… И себя ещё на мысли ловила, что хочется как в сказке, сказать, что будь ты мне дядькой… А то и братом старшим. Да не в сказке ж-живём.
