— Я позвоню Марте, — сказал Рик. — Она даст объявления в СМИ. Мы найдем его.
Джия повернулась к Рику:
— Он мог зацепиться поводком за что-то и не может высвободиться.
— Не беспокойся, — сказал Рик. — Мы найдем его. Может быть, стоит пойти на пляж.
— Не знаю. — Слезы навернулись ей на глаза. — Он никогда не бывал там.
— На самом деле мы ходим с ним туда почти каждое утро.
— Правда? — Он кивнул, и она спросила: — Почему я об этом ничего не знаю?
— Потому что мы ходим очень рано утром.
— Пока я еще сплю?
Рик кивнул.
— Тогда пойдем туда.
Они почти бегом бросились к пляжу. Джия звала Джина, пока не охрипла. Но его нигде не было.
При мысли о том, что она больше никогда не увидит озорного любящего малыша, Джия расплакалась. Рик обнял ее и прижал к себе.
Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем она взяла себя в руки.
— Прости. Я не собиралась так расклеиваться.
— Все нормально. Я понимаю.
— Но я не плакса. Я не плакала, когда погибли мои родители. Я не плакала, когда узнала, что я не Бартолини. Так почему я плачу из-за бездомного щенка, который мне даже не принадлежит? Я же сильная.
— Даже сильные люди плачут.
— Ты же не плачешь.
Он приподнял бровь.
— Откуда ты знаешь?
Она пожала плечами:
— Разве ты плачешь?
— Я плакал. Но я никому об этом не говорил.
— А что случилось?
Рик какое-то время молчал.
— Это было очень давно. Я защищал своего дядю и старался найти подтверждение тому, что он не твой отец, не из-за его виллы.
— Ты хотел спасти его репутацию?
Он кивнул.
— Но больше всего мне хотелось доказать, что он не такой, как моя мать. Что он ставит интересы других людей выше своих собственных.
— Значит, ты и твоя мать по-прежнему не слишком близки?
Рик покачал головой.
— Я не видел ее уже много лет. Она так хочет, и я тоже.
— Надо же, я думала, что у меня одной проблемы с родителями.
— Поверь мне, ты не одна.
— Если хочешь поговорить об этом, я здесь.
Он пристально посмотрел на нее.
— Тебе когда-нибудь говорили, что с тобой очень легко разговаривать?
— Нет. — Она улыбнулась. — Но спасибо на добром слове.
Они пошли дальше, держась за руки.
— Моей матери нужно было запретить иметь детей. Она сама так говорила. Я был ошибкой, о чем она часто мне напоминала.
Джия ахнула. Ее мать ни разу в своем дневнике не писала, что Джия была ошибкой, пусть даже она и была неожиданным результатом короткой связи.
— Моя мать хотела жить с комфортом, и она была готова на все ради этого — даже спать с каждым мужчиной, который, по ее мнению, мог бы обеспечить ей такую жизнь. А я просто был несчастным последствием ее отношений с мужчинами.
— Но твой отец…
— Не знает обо мне. Как я уже говорил тебе, моя мать сама не знает, кто был моим отцом — если, конечно, ей можно верить.
— И ты ей не веришь?
Он пожал плечами:
— Думаю, если она даже и знает это, все равно никогда мне не скажет.
— Но почему она не хочет сказать тебе правду?
— Единственное, что я могу предположить, — она боится, что это усложнит ее жизнь, очень комфортную жизнь. Мужчина, за которого она вышла замуж, когда я был маленьким, не любит детей. Вот так я и оказался у тети и дяди. Ничто не должно было встать между моей матерью и тем образом жизни, которого, по ее мнению, она заслуживала.
— Мне очень жаль. Даже представить не могу, как тяжело все это было для тебя.
Она сжала его руку.
— После смерти тети мой дядя не бросил меня. Я знал, что его не очень радует перспектива быть отцом-одиночкой, но он не выставил меня за порог.
Рик остановился и повернулся к ней. Лучи заходящего солнца упали на его лицо. Она смотрела на него и видела его совсем другим. И она знала, почему. Стена, которую он воздвиг вокруг себя, рухнула. Он позволил ей увидеть себя ранимым, и это делало его еще более привлекательным.
Она не знала, кто сделал первый шаг. Она? Или он? Как бы там ни было, их губы соприкоснулись, и ее пронзило острое желание.
Она не колебалась, когда его язык коснулся ее языка. У нее из груди вырвался стон. Она отлично знала, к чему может привести этот страстный поцелуй. Но в ту минуту ее это не волновало. Она хотела жить одним моментом. И такое случилось с ней впервые.
В объятиях Рика она чувствовала себя счастливой, живущей здесь и сейчас. Ее не волновало прошлое. И будущее. В этот момент у нее было все, чего она могла желать, — и даже чуть больше.
И тут зазвонил телефон.
— Прости, — сказал Рик, прерывая поцелуй. — Я должен ответить. Это могут быть новости о Джине.
Джия кивнула. Она очень надеялась, что это хорошие новости.
Рик поднес телефон к уху.
— Марта, вы что-нибудь узнали? — Последовало молчание. — Где? — Снова молчание. — Спасибо. Мы проверим.
Сердце Джии забилось чаще от зародившейся в ней надежды.
— Что?
— На южном берегу заметили щенка. Они думают, что это может быть Джин.
— Но это так далеко.
— Я послал им его фото. Скоро все узнаем.
Джия задумалась. Куда мог направиться щенок? В какое-нибудь знакомое место?
Телефон Рика пикнул, и Рик прочитал сообщение и нахмурился:
— Это не он.
— Я знаю, куда он пошел.
* * *
Что случилось там, на пляже?
Рик сидел за рулем, направляя машину в сторону виллы его дяди. Что заставило его рассказывать ей о своем прошлом? Он никогда прежде никому не говорил об этом.
Но было что-то такое в Джии, что породило в нем желание утешить ее, пусть даже ему пришлось рассказать о себе больше, чем ему хотелось. Она ему очень нравилась. Но он знал, что это опасно. Женщины, которых он любил в прошлом, причинили ему слишком большую боль.
Но Джия была не такой, как они. Она была доброй, внимательной и любящей. Именно поэтому он сейчас мчался в сторону виллы, чтобы найти потерявшегося щенка, который завоевал сердце Джии.
Он вспомнил поцелуй, которым они обменялись на пляже. Да, она была особенной.
