Удивленная красными полосами, которые появились на щеках Драго, Джесс покачала головой. Она подумала, что это, должно быть, что-то другое, а не ревность, которая послышалась в его голосе.
— Конечно, я не для этого вышла погулять. Моя тошнота лучше всего напоминает мне о беременности, — сказала она сухо. — Я не привыкла носить украшения, а мое кольцо такое большое, что не подходит для каждодневной носки, так что я решила, что буду надевать ему по случаю.
Оценив тактичность, с которой Джесс пыталась скрыть, что кольцо ей не нравится, как он догадался, Драго почувствовал, что гнев его тает. Большинство женщин, которых он знал, пришли бы в восторг от внушительного размера камня. Но он понимал, что Джесс отличалась от остальных женщин.
— Тебе не пришло в голову, как я волновался, когда Фико сообщил, что ты пропала? — спросил он с волнением. — Боже, я очень испугался, что с тобой произошел несчастный случай или тебе стало плохо.
Он закрыл глаза при воспоминании, как бросился в госпиталь с Витторией.
— Почему ты ушла вот так?
Джесс прикусила губу, почувствовав вину за измученный вид Драго. Она знала, что он беспокоился о ребенке.
— Мне нужно личное пространство. Я привыкла к независимости, — пробормотала она. — Я еще не свыклась с мыслью, что, когда мы поженимся, Италия станет моим домом. Мне нравится Венеция, но я скучаю по Лондону, — призналась она. — Тебе этого не понять, но мне нравилось управлять «Оформителями Т&Дж», я скучаю по Майку и Газу и другим парням, с которыми работала. В Венеции у меня нет своей жизни и друзей. Особенно я скучаю по своей мастерской, где я могла вырезать по дереву. Ты не даешь мне свободно дышать, — сказала она тихо. — Я понимаю, что ты одержим и обеспокоен моей беременностью. Но я не инвалид. Беременность — это вполне естественное состояние.
— До тех пор, пока что-то пойдет не так, — вклинился Драго. — Однажды я уже был свидетелем ужасных последствий из-за осложнений во время беременности. И если я и был одержим, то только потому, что хочу заботиться о тебе и о ребенке.
— Он сжал челюсть, а когда заговорил, голос звучал глухо и опустошенно: — Я очень сожалею, что не сделал этого для моего первого ребенка.
Глава 11
Джесс с ужасом осознала слова Драго.
— Что ты хочешь сказать? — спросила она с дрожью в голосе. — Какого ребенка?
Он медленно вздохнул.
— Когда я был помолвлен с Витторией, она забеременела, — с трудом произнес он. — Мне лучше начать с самого начала. Впервые я повстречался с Витторией, когда мы были детьми. Наши семьи дружили, и пока мы росли, то часто виделись на разных мероприятиях. Моя большая любовь к Наталье, экзотичной русской женщине, которая обманула меня и украла у «Касса ди Кассари» большую сумму денег, была очень унизительна для меня, и я поклялся, что в выборе жены буду руководствоваться здравым смыслом, а не сердцем, — пояснил он мрачно. — Я чувствовал, что обязан жениться и продолжить свой род. Виттория была красива, очаровательна, и ее семья принадлежала к титулованному обществу Италии, и я решил, что она будет прекрасной женой.
— Это очень циничный подход к выбору жены, — сказала Джесс, потрясенная его эмоциями. — Ты любил ее?
— Я заботился о ней и уважал ее. — Драго поколебался. — Но я не любил ее так, как следовало. За несколько лет до моей безумной любви к Наталье, когда я очень горевал из-за смерти отца, я встретил ее и влюбился.
Джесс кивнула.
— Я понимаю. Когда я была в отчаянии после смерти Даниэля, я очень сильно влюбилась в Себа.
— Предательство Натальи больно ранило меня, — продолжал Драго. — Я больше не хотел испытать такую же боль. Поэтому мне казалось в высшей степени разумным жениться на женщине, которая разделит мои цели. Виттория понимала, что мне нужно много времени, чтобы управлять «Касса ди Кассари». — Он поморщился. — Мне стыдно признаться, что я уделял не слишком много внимания нашим отношениям. Я не знал, что она страдала расстройством нервной системы и беспричинными страхами, и к тому же, что хуже всего, у нее была фобия больниц.
Драго беспокойно ходил по комнате, охваченный воспоминаниями, которые все еще преследовали его.
— Она не говорила, что беременна, и по ней этого не было видно, пока однажды у нее не началось кровотечение. Только тогда она призналась, что на четвертом месяце. Бедная Виттория была потрясена, — с волнением произнес он. — Сначала предполагалось, что у нее был выкидыш, ее увезли в госпиталь и выяснили, что у нее отслойка плаценты. Это осложнение, которое в некоторых случаях может привести к смерти матери и ребенка. Из-за того, что Виттория не наблюдалась у врача, все оставалось в тайне, пока у нее не началось кровотечение.
Она видела, как дрогнула его шея, когда он сглотнул.
— Она потеряла ребенка.
— Мне жаль, — прошептала Джесс, сочувствуя ему и его бывшей невесте. — Потеря ребенка во время беременности тяжелое испытание.
— Это моя вина.
Она покачала головой:
— Ты не мог знать, что произойдет с Витторией. Ты сам сказал, что у нее было редкое осложнение.
— Если бы я уделял ей достаточно внимания, она бы рассказала мне о беременности, и я бы отправил ее к врачу. Я не понимал, как сильно я хотел стать отцом, пока мой ребенок не умер, — хрипло сказал он. — Виттория очень горевала, и я не стал ее винить, когда она отказалась выходить за меня замуж. Это я подвел ее и ребенка. — Он посмотрел на Джесс блестящими глазами. — Вот почему я решил сделать все, чтобы ребенок, которого ты носишь, был в безопасности. Я очень хочу этого ребенка. Но я не знаю, что чувствуешь ты, Джесс. — Он нахмурился. — Ты отдалилась. Мне кажется, что ты несчастлива и не хочешь нашего ребенка.
Слова «нашего ребенка» стали последней каплей. Сейчас она не одна, как в свою первую беременность. У этого ребенка будет любящий отец. Это радовало ее, но мысль, что она не стала матерью для своего первого ребенка, мучила ее.
— Конечно, я хочу этого ребенка, — сказала она Драго. Слезы застили ей глаза, и она почувствовала, как сердце сжалось от боли. — Ты даже представить себе не можешь, насколько сильно я хочу стать матерью.
Буря, зревшая внутри долгое время, наконец разразилась. Она закрыла лицо руками, а ее хрупкую фигуру сотрясали рыдания.
— Джесс? — Потрясенный до глубины души тем, что она так неожиданно расплакалась, Драго подошел к кровати и взял ее на руки. — Сага, извини, я расстроил тебя. Я просто хотел знать, что ты думаешь о беременности.
Он мрачно подумал, что в который раз ошибся в ней. В этой женщине, на которой он собирался жениться, было так много тайн. Он мог только надеяться на то, что однажды она доверится ему. Все, что он мог сделать сейчас, — это посадить ее к себе на колени и крепко обнять, пока она плакала. Джесс понадобилось много времени, чтобы успокоиться. Она никогда не позволяла себе так откровенно плакать и теперь чувствовала себя опустошенной. Посмотрев на Драго из-под ресниц, она увидела его холодный взгляд. Она решила, что он думает о ребенке, которого потерял вместе со своей невестой. Он явно все еще переживает ту трагедию, но ему тяжело говорить о причинах, приведших к разрыву с Витторией.
