Он посмотрел на нее, в его глазах пылал огонь.
— Не проблема, — сказал Лука и, прежде чем Минти произнесла хоть слово, поднял ее на руки, понес к берегу.
Выйдя из воды, Лука опустил ее на землю под широко раскинувшимся деревом и накрыл своим телом. Он завладел ее ртом, и она задохнулась от жара поцелуев и ласк.
Глава 7
Лука ди Торе прошел по узкой аллее, изучая номера на домах с обеих сторон. Это было очень типично для Минти, думал он, проводить во Флоренции время необычным способом. Она отказалась от гостеприимства графа, а также отвергла предложение Луки уединиться в отеле.
Хотя отдельное проживание было не так уж плохо. Если бы их застали вместе, это дало бы почву для слухов, к которым он не был готов. Они не были готовы к этому. Все было слишком непривычным, хрупким, незнакомым. И пугающим. А Лука не привык к незнакомым вещам.
В течение восемнадцати лет он был надежным, разумным, основательным. Стоя по колено в ручье, он еще не совершил прыжок с парашютом, но начало было положено. Это было незапланированным, спонтанным.
Все рядом с ней было незапланированным и спонтанным.
Было столько причин считать это неразумным. Столько причин не давать этому ход. Но в том ручье он оказался невероятно беспомощным. Он уже отказывал ей и мог отвергнуть ее снова, у него была сильная воля. Но он полностью лишался ее, когда Минти Давенпорт была расстроена.
Когда Лука дошел до конца аллеи, то внезапно оказался не на улице, а в маленьком дворике с трехэтажным разукрашенным строением.
Узкая каменная лестница взбиралась по стене ближайшего здания, номер на другой стороне соответствовал номеру на бумаге, которую он держал в руках. Лука поправил галстук-бабочку. Все, что он знал о Магдалене, так это то, что Минти прожила у нее все лето во Флоренции. Лето перед смертью Розы.
— Лука!
Его сердце дрогнуло, когда он посмотрел наверх. Прошло меньше двадцати четырех часов с тех пор, как они приехали во Флоренцию, меньше двадцати четырех часов после того, как он оставил ее на площади к северу от Арно, по ее настоянию. Ей нужно закончить пару дел, настаивала она. Она пешком дойдет до Олтарно, где она остановилась, как раз на противоположном берегу реки Арно.
— Прогуляться на свежем воздухе после душной машины просто чудесно, — сказала она. — Как здорово, что я снова здесь. Как я могла прожить так долго без этого места?
Не желая ее оставлять, Лука предложил свою компанию, но она настояла на том, чтобы он отправился на виллу своего дедушки, расположенную в холмах в фешенебельном пригороде.
— Не заставляй его ждать, я буду в порядке.
И очевидно, она была в порядке.
— Иди скорей и посмотри, что сделала Магдалена, — позвала она. — Она приготовила для тебя закуски. Надеюсь, ты голоден. Магдалена не может удержаться, чтобы не закатить настоящий банкет, но, думаю, вечером будут только канапе и ничего существенного.
Ее возбужденная болтовня сопроводила его на узкую террасу, с которой открывался вид на двор, где он резко остановился, когда наконец-то столкнулся с ней.
— Ух ты, — все, что Минти сказала, слегка пораженная. — Ты отлично выглядишь.
Лука поправил манжеты на вечернем костюме.
— Ты уже видела меня в костюме, — поддразнил он. — Я не похож на официанта?
— Совершенно нет. Хотя — на очень сексуального и соблазнительного официанта. Идем. — И, взяв его за руку, она провела его в прохладную квартиру с высоким потолком.
Лука едва успел войти в большую, со вкусом обставленную гостиную с широко распахнутыми французскими дверями, ведущими на балкон, как его через дверь провели по коридору с деревянным полом в маленькую кухню. Минти, все еще держа его руку, прошла с ним на террасу.
Два стула стояли у кованого железного столика, который почти не был виден из-за блюда, переполненного едой. Холодное пиво уже было налито в запотевший бокал, стул слегка выдвинут.
— Проходи, садись, — сказала она.
Лука сел.
— Это для меня? — спросил он, указав на пиво.
Она кивнула.
— Ты же не за рулем, не так ли? Я знаю, что на вечере будут подавать вино, но подумала, что ты для начала предпочтешь что-нибудь легкое и освежающее.
— Да, спасибо.
Он с признательностью сделал глоток холодного, слегка вспененного пива и взглянул на блюдо. Минти права. Мужчина не может прожить только на канапе.
Во время еды они разговаривали. Минти рассказывала о прошлом вечере, который она с удовольствием провела со своей старой хозяйкой, и о том, как она ходила по магазинам.
— Для вечера у меня припасено самое изумительное платье. Подожди, пока не увидишь его.
В небольших промежутках, когда она умолкала, он поведал ей о неуютном формальном вечере, который он провел с дедом и несколькими тетушками, дядями и кузенами; а днем он работал, стараясь держаться как можно дальше от невыносимого старика.
— К счастью, у меня было много дел, — сказал он, улыбнувшись своей внимательной слушательнице. — Кажется, в последние дни я стал не таким трудолюбивым.
— Работа и никаких игр, — пробормотала она. — Кстати, ты наелся?
Минти встала. Изгибы ее тела просвечивали через тонкую ткань платья.
Лука кивнул.
— Вкусно.
Она прошла к нему босыми ногами, наклонилась и обвила руками его шею. Он почувствовал ее дыхание на своей щеке, услышал лимонный аромат ее шампуня и чего-то теплого, земного, самой Минти. Волна желания пробежала по нему.
— Надеюсь, ты не слишком хочешь пудинг, — прошептала она. — Магдалены днем не будет.
Он посадил ее себе на колени.
— Зависит от того, что за пудинг, — мягко проговорил он ей в плечо.
— Самый порочный. Но не здесь. Идем. Я хочу показать тебе свое новое платье.
— Новое платье звучит не так аппетитно, — сказал он, поймав ее губы своим ртом.
Она утонула в его объятиях на одну головокружительную секунду, затем отступила.
— Ах, я ведь еще ходила по магазинам с нижним бельем… — И, бросив через плечо соблазнительную улыбку, пошла в дом. Он одобрительно улыбнулся и прошел за ней.
«Новое белье» звучало возбуждающе, а вот его снятие интриговало гораздо больше. Он ускорился. До благотворительной акции оставалась еще пара часов. Он хотел воспользоваться каждой секундой.
Минти решила, что есть в этом доля иронии — она так старалась избавиться от образа светской львицы, но вот ей вновь пришлось случайно оказаться на благотворительном вечере, таком же, как те, которые приходилось посещать дома. Если перевести беседу на английский, а итальянское игристое вино заменить шампанским, то она снова окажется в Лондоне. В таком месте она меньше всего хотела бы оказаться, но с Лукой чувствовала себя хорошо. Подозрительно хорошо. Она посмотрела в ту сторону, где он вежливо беседовал с одним из друзей своего деда.
