Он отвернулся от толпы, ведя за собой Элени. Возможно, со временем они привыкнут друг к другу. В конце концов, Элени – красивая женщина и им удастся наладить отношения.
Помолвка проходила в большом бальном зале дворца.
На одной стене огромного зала были стеклянные двери, через которые можно было выйти на большую террасу с видом на Итеус – столицу Аксиоса. Дворец построили много веков назад на склоне высокого холма над городом, где он был максимально защищен.
Сегодня вечером все двери были распахнуты настежь, а гирлянды волшебных огней свисали с невидимых проводов, натянутых между парапетом и крышей террасы, создавая впечатление светового водопада над головами гостей.
Как только Ксеркс и Элени подошли к дверям бального зала, оркестровая музыка стихла, а дворцовый персонал, разносящий еду и напитки, остановился. Один из дворцовых чиновников объявил о прибытии принца, и вскоре тот оказался в центре бального зала в толпе доброжелателей.
Он машинально улыбался, рассеянно слушая поздравления, и оглядывал зал в поисках Калисты.
Странно. Почему он ищет ее? Она была его любовницей только на одну ночь, но теперь все кончено, и вскоре он будет официально помолвлен. Ему не следует думать о ней.
Вечеринка продолжалась, и Ксеркс попытался вернуть свои непокорные мысли к настоящему, а не сосредотачиваться на прошлом и на женщине, о которой ему не следовало думать. Женщина, о которой он обязан думать, сейчас стоит рядом с ним.
Ксеркс представлял Элени паре аксиосских аристократов, когда один из его адъютантов тихонько заговорил ему на ухо, извиняясь, что побеспокоил его в такой важный момент. Потом пошел за адъютантом из бального зала на террасу.
Небольшие группы гостей собирались тут и там, сверкая драгоценностями и сияя так же ярко, как городские огни под дворцом. Ночной воздух был теплым, а значит, им предстоит еще одно долгое и жаркое аксиосское лето.
Ксеркс нахмурился, следуя за своим адъютантом в темный угол террасы вдали от главных дверей и гостей. Его не волновала собственная безопасность здесь, во дворце, но у него разыгралось любопытство. Кто захотел поговорить с ним под покровом теней?
Помощник остановился и поклонился, а потом ушел. У парапета зашевелилась фигура.
– Спасибо, что увиделись со мной, ваше высочество, – произнес знакомый чистый, приятный голос.
Ксеркс почувствовал, как его пронизывает горячий поток сильного желания.
Калиста.
Она вышла из тени, и его сердце сжалось. Сегодня она была не в военной форме, а в простой футболке, джинсах и черном жакете. Ее волосы собраны в хвост, а под глазами были темные круги.
Бледная, она выглядела так, словно не спала несколько дней.
Он уставился на нее, оглядывая с головы до ног. Прошедшие пару месяцев он не позволял себе глазеть на нее. А сейчас он почувствовал себя так, словно ему дали напиться после долгих месяцев в пустыне.
Он выгнул бровь:
– Калиста, не так ли? Разве вы сегодня не на дежурстве?
На ее лице появилось странное выражение.
– Да, – резко ответила она. – Простите за беспокойство, ваше высочество, но мне нужно срочно поговорить с вами.
Он насторожился от дурного предчувствия. У Калисты было не так много причин, чтобы обратиться напрямую к нему. По сути, он не мог придумать ни одной причины, которая позволяла бы ей отрывать его от важного официального мероприятия.
Он рассматривал ее бледные щеки и темные круги под глазами. Хотя он провел с ней только одну ночь, он знал: она не вызовет его из‑за пустяка, потому что соблюдает протокол.
Значит, произошло что‑то серьезное.
– Что случилось? – спросил он.
Она с опаской посмотрела через его плечо туда, где были гости. Из бального зала доносилась музыка. Скоро ему придется танцевать с Элени.
– Мы можем поговорить в другом месте? – Ее руки были напряженно опущены вдоль тела, а пальцы сжаты в кулаки.
– А вы как думаете? Моя помолвка в самом разгаре. Сейчас не время для разговоров по душам.
– Я… – Она снова вздохнула, потом разжала и сжала пальцы. – Я действительно не хотела вам говорить… Но я подумала, вам следует узнать немедленно.
– Узнать о чем?
Глаза Калисты были очень темными, она сильнее побледнела.
– Простите, ваше высочество, но я беременна.
Принц словно окаменел, выражение его лица было нечитаемым.
Калисту затошнило, но не от беременности, а от волнения. Несколькими неделями ранее она чувствовала себя прекрасно. Но сейчас в ее плохом самочувствии нет ничего удивительного. Она только что пришла от врача и испытывала шок от того, что узнала. Вероятно, сейчас ей меньше всего надо разговаривать с Ксерксом, но она не могла ждать. Он должен обо всем узнать, и чем раньше, тем лучше.
Она собиралась во всем ему признаться до того, как объявят о его помолвке, чтобы он решил, как ему поступить. Хотя она ничего от него не ждала.
Он – принц, а она – телохранительница. Они не пара.
Ее снова затошнило. Во рту пересохло, а сердце забилось как сумасшедшее. Ее холодные пальцы покалывало.
Ксеркс стоял напротив нее, невероятно красивый в черно‑золотой униформе, а булавка с рычащим львом, обозначающая Хранителя трона, блестела на черной ткани. Униформа подчеркивала его рост и властность. Его красивое лицо было невыразительным, а глаза мрачными как ночь.
Калиста приуныла. Она неделями боролась с влечением к нему, которое усиливалось каждый раз, когда Ксеркс был рядом с ней. Он делал именно то, что обещал: игнорировал ее. И она пыталась делать то же самое. И думала, что это будет легко.
Но это оказалось невозможно. После близости с Ксерксом она стала уязвимой. Желание сделало ее совсем другим человеком. Она трепетала всякий раз, когда думала об их ночи и той свободе, которую обрела в объятиях Ксеркса. И как бы она ни пыталась образумиться, запретные эмоции кружили ей голову.
Она не понимала, что с ней происходит. Ей казалось, что одной ночи хватит, чтобы удовлетворить свои необъяснимые побуждения, избавиться от них раз и навсегда. Они просто удовлетворили свои физические потребности, поэтому ей было невдомек, отчего ее по‑прежнему тянет к Ксерксу.
Принц приподнял бровь идеальной формы:
– Что‑что?
Неужели он заставит ее повторить свое признание?
Калиста вгляделась в его лицо, стараясь отыскать прежнего Ксеркса, который обнимал и страстно целовал ее. Но перед ней был только властный принц, который смотрел на нее, как на грязь под ботинком.
Ей хотелось встретить его взгляд с ее привычной стальной решимостью, но она не смогла этого сделать, потому что была сломлена.
