Мадлен Трасси – идеальный секретарь ректора. Не терпит никакого беспорядка.
- Здравствуйте, прекраснейшая Мадлен, - улыбнулся в трубку Саваж. – Чем могу служить?
- Здравствуйте, - судя по голову, Мадлен недовольна. – Придите немедленно, ясно? Что там за чертовщина у вас творится?
- Отчего же чертовщина? Я, конечно же, сейчас приду, сию минуту.
Отдал трубку Мари-Луиз, и подумал – да, с точки зрения ректората на факультете некромантии творится чёрт знает, что. Сначала он сам пропал, потом декан факультета пропал. И сию минуту в приёмную не попадёшь, потому что нужно ногами идти в соседний корпус, минут десять это займёт.
- Я в ректорат.
- Потом зайдите и скажите, что случилось, хорошо? – Мари-Луиз вернулась за свой стол и за машинку.
- Конечно.
Мадлен Трасси была из тех, с кем у Саважа не было ничего и никогда, ни по чьей инициативе. И почему-то сейчас это было хорошо. Она так глянула на него, что кто другой должен был от стыда под землю провалиться тут же, как-никак, опытная менталистка, но – от некроманта отскочило.
- Здравствуйте, Мадлен, - он улыбнулся скорее обычным дежурным образом, чем вот прямо специально.
- Что у вас там происходит? Где были вы, где сейчас Ла Валетт?
- Я пережил неприятное происшествие и после него попал в больницу. Но уже в порядке. Происшествие расследует магическая полиция. Где Ла Валетт – не знаю, провалился в тени почти что на моих глазах, вчера, после некоторых неприятных откровений. Мы уже работаем над тем, чтобы учебный процесс не пострадал.
- Это правильный подход – чтобы учебный процесс не пострадал, - ректор профессор Леонард Бастье, стихийник-артефактор с сильной ментальной компонентой, вышел из своего кабинета. – Мадлен, подготовьте приказ – на время отсутствия Ла Валетта Саваж исполняет его обязанности. Завтра жду на текущее совещание. И до конца недели будьте любезны или найти Ла Валетта и вернуть его на место, или выяснить, где он. И восстановить порядок на факультете, и без того о некромантах то и дело в новостях говорят!
- Что говорят, господин профессор? – уж что-то, а новости Саваж не смотрел и не слушал уже бог весть, сколько.
- Что ни день – какая-то неприглядная история. То криминал, то просто происшествие. Где-то натравили нежить на мирных жителей, где-то воспользовались тенями и ограбили дом, где-то убили человека.
- Натравить нежить почти невозможно, вам ли не знать, - покачал головой Саваж. – Вызвать, привлечь – может быть. Но чтоб натравить, некроманту нужно отдать слишком много от себя, кто пойдёт на такое в наше время? Глупости всё это, дезинформация и ложь, только вот намеренная или случайная?
- Мне тоже было бы очень интересно об этом узнать. Разбирайтесь, Саваж, и об учебном процессе не забывайте тоже. Ступайте.
- Сначала распишитесь в приказе! – Мадлен сунула под нос свежеотпечатанный документ.
Озадаченный Саваж подписал его, а потом его вдруг посетила странная мысль.
- Господин ректор!
- Слушаю вас, Саваж.
- Вы не знаете ли случайно какого-нибудь гениального артефактора?
- Гениального? – нахмурился тот.
Возраста отца, он наверное должен что-то такое знать.
- Вот прямо гениальных? – нахмурился Бастье. – Бежар? Пти Мартен? Ландри? Нет, больше никто не ум не приходит. Наверное, если гениальные – то эти трое, и то Ландри не знаю, жив ли, и о Пти Мартене тоже я давно ничего не слышал.
- Благодарю, профессор, - Саваж даже слегка поклонился.
И отправился к себе на факультет. Новости следовало переварить.
54. Поиски гения
Саваж пришёл к себе, порадовался, что у него нет никакого секретаря, который бы сидел в приёмной и жадно ждал крохи информации. Потому что, ну, нет ничего, никаких крох, и он сейчас будет понимать, откуда эти крохи можно добыть. Из тех имён, что назвал ректор, он не знал ни одного. Но с другой стороны, много ли он вообще знает об артефакторах? Особенно о тех, что не работают в Академии. А таких хватает.
Хотя нет, если подумать – знает. Луи Бежар, пожалуй, известен всему магическому сообществу – как пример образцовой магической карьеры с нуля. Он родился в простецовой семье, и никто не понял, откуда и через сколько поколений у него прорезались-таки магические способности, причём лет в пятнадцать, поздно. Он наверстал, блестяще окончил Академию, и теперь работал на «Четыре стихии» Роганов. О нём писали в прессе и рассказывали в новостях по телевидению, он служил примером образцового мага, несущего в человеческую жизнь свет прогресса, и сам Шарль де Роган не раз публично высказывался о том, как ему повезло получить такого одарённого и компетентного сотрудника. И совершенно невозможно представить себе высококвалифицированного специалиста, работающего на Роганов, а в свой законный выходной клепающего артефакты из картофеля.
А что остальные? Пойдём, поищем.
На кафедре артефакторов сидела серьёзная Эльза Дис.
- О, вы нашлись, отлично. Хотите выводы?
- Хочу вообще поговорить. Обед?
- Обед, - радостно закивала Эльза.
Они отправились в таверну снаружи академического городка, неподалёку от главного корпуса, назаказывали еды, как могут только два голодных мага, и рассмеялись, усевшись за столик.
- О вас спрашивала Марион Блуа, - сказала Эльза.
- Да, и спасибо вам, что поговорили с ней. Она спасла меня из очень неприятной ситуации. Но сейчас у меня совсем другой вопрос: вам говорят что-нибудь такие имена, как Ландри и Пти Мартен?
- О Ландри слышала. Но не сказать, чтоб вот прямо много. Он сейчас должен быть стар, как кости мамонта, если вообще жив. Лет сто, короче. Легендарный разработчик боевых артефактов времён великой войны, причём таких, что могли пользовать и простецы. Из серии – просто и очень, очень эффективно. У него там вроде был какой-то пунктик насчёт простецов – магию в жизнь и всё такое. Его звал к себе Антуан де Роган, говорил – ему не хватает такого вот спеца, но только такие спецы – они ж тоже себе на уме, и если идут под кого-то, то только в том случае, если самому очень нравится, и хочется, и интересно. Наверное, Роган не смог ничего такого предложить. И в Академию преподавать звали, предлагали возглавить кафедру артефакторики, но он не пошёл. Сказал – не хочет работать по расписанию. Но когда я была студенткой, он однажды приходил по какому-то делу к профессору Бастье, тот у него консультировался, а он с него тоже что-то хотел, как мы все поняли. Так что лучше спрашивать у профессора.
- Профессор мне его и назвал, и сказал – не знает, жив он или нет.
- Нда. Ладно, едим. Или вы расскажите, что творится-то. А то слухи по Академии гуляют со страшной силой, а фактов никто не знает.
