— Это всё. Теперь отключи свою камеру.
Убийца посмотрел на экран и вдруг внезапным ударом распахнул бронированную дверь, а сам бросился к выходу из квартиры. Грейс инстинктивно метнулась к двери, вместо того чтобы начать преследование убийцы. Металлическая панель немного повернулась на петлях, приоткрыв угол темной комнаты. Грейс схватилась за ручку и резко толкнула дверь.
Потом она выключила брошенную Гэбриэлом маленькую камеру и побежала за ним. Она промчалась по лестнице, сжимая в руке пистолет, держась начеку. Выскочив из дома, она заметила, что убийца, бегущий как хорошо тренированный атлет, поворачивает за угол улицы. Ей ни за что не удалось бы его догнать. Тем более с травмированной лодыжкой.
Опустошенная, она прислонилась к машине и закрыла лицо руками. Что она натворила?!
36
Грейс пропустила пять звонков от Наис, не смея ей признаться в том, что все рассказала убийце. Вернувшись к себе в квартиру, она упала на диван, чувствуя себя такой же грязной, как ее жилище, замаранное руками убийцы и этих десятков тысяч интернет-пользователей. Большинство ящиков оставались полуоткрытыми, из одних торчала одежда, из других смятые листы бумаги. Книги были выброшены из шкафа, мусор устилал пол кухни и ванной комнаты. А довершала ощущение, что она здесь больше не у себя дома, распахнутая входная дверь с взломанным замком.
Не ответив уже на седьмой звонок Наис, она решила прослушать звуковое сообщение, оставленное напарницей:
«Я все видела в прямом эфире. Ну и негодяй же он! Скажи мне, что у тебя все нормально и что произошло, когда он выключил звук. Жду тебя в аэропорту. Сейчас… Ровно 20:42. Регистрация на рейс заканчивается в 21:30. Если поторопишься, у тебя еще есть шанс успеть на самолет. Позвони мне, Грейс».
Даже если бы у нее хватило сил уйти, Грейс не могла оставить свою квартиру в таком состоянии, без замка на входной двери, с разбитым стеклом в гостиной и открытой дверью в тайную комнату.
Надо было вызвать ремонтников, что заняло бы по меньшей мере день, а более вероятно, два или три. За это время расследование ускользнет от нее и по ее вине убийца выйдет на след Нэйла Штейнаберта и убьет его. Возможно, у Наис будет шанс обезвредить его, но нет никакой гарантии, что она сможет одержать верх над таким изощренным врагом, пользующимся молчаливой поддержкой властей.
Оказавшись в затруднительном положении, Грейс всегда старалась снизить степень драматизма ситуации, находила нечто отвлекающее от неприятности. Она попыталась придумать шутку, которая подняла бы ее подавленное настроение, помогла бы найти новые силы; но на этот раз у нее не было желания, а одиночество давило на нее, как никогда прежде. Будь рядом с ней семья или хотя бы друг, она могла бы поручить заботы о ремонте и наведении порядка в квартире кому-то, кому доверяет, а сама помчалась бы в аэропорт.
Она думала об этом, когда волосы на ее затылке зашевелились. За ней наблюдали. Кто-то стоящий у нее за спиной. Она была в этом уверена. Было ли это осторожное дыхание, которое она скорее почувствовала, чем услышала, тихий скрип паркета, или это легкое движение воздуха коснулось ее кожи?
Никак не проявляя своей тревоги, она взяла пистолет и, выхватив его, одним прыжком развернулась на 180 градусов.
Он смотрел на нее, стоя в проеме входной двери. Испуганный, сразу поднявший руки, показывая, что у него мирные намерения.
Грейс опустила оружие.
— Я только зашел узнать, не нужна ли вам помощь.
Ее старик-сосед вежливо стоял на пороге, одновременно колеблющийся и искренний в своем предложении. Только сейчас Грейс смогла его хорошенько рассмотреть. С тех пор как иногда напевала ему по ночам, она представляла его моложе, с более густыми волосами и более печальным лицом. А мужчине оказалось лет восемьдесят с лишним, на висках сохранились густые пучки седых волос, а вот верх черепа был совершенно лысым. Губы его открывались и закрывались, словно он пытался как можно лучше сформулировать некую дерзкую мысль, но ему это никак не удавалось.
— Заходите, — сказала наконец Грейс.
— Если предпочитаете побыть одна, в тишине, я вас прекрасно понимаю.
— Меня зовут Грейс Кемпбелл, — произнесла она, пытаясь изобразить улыбку. — Прошу вас.
— Кеннет Гилкрист, — ответил сосед, шагая через порог.
Он остановился посреди гостиной и посмотрел по сторонам так, как будто вошел в музей.
— Я думал, мне будет стыдно при встрече с вами, а я, напротив, чувствую себя так, будто знаю вас много лет. О, я говорю это вовсе не для того, чтобы заставить вас чувствовать в отношении меня то же самое, — уточнил он, взмахивая рукой, словно хотел исправить неудачно вырвавшееся слово. — Я просто…
— Понимаю.
— То, что вы делали для меня все это время… я никогда, правда, никогда не смогу вас за это отблагодарить, миссис Кемпбелл, — произнес он тоном, полным старинной вежливости, неотделимой от много значивших понятий «долг» и «честность».
— Об этом не беспокойтесь, вы это делали всякий раз, когда мой голос помогал вам пережить тяжелый момент жизни.
Он благоговейно покачал головой.
Грейс давно не встречала такого предупредительного человека. Он казался ей пришельцем из давнего прошлого, который был бы на своем месте в эпоху дороживших своей честью горных кланов, населявших некогда эти удаленные края.
— Да благословит вас Господь, миссис Кемпбелл, — мягко сказал он.
— Сейчас самое время. Или уж никогда, — ответила Грейс и тут же пожалела о своих словах, способных ранить истинно верующего человека.
Но нет, старик прошел еще дальше по гостиной и внимательнее осмотрел обстановку.
— Вас обокрали?
— Дело немного сложнее, но, по сути, так и есть.
— Вы работаете в полиции… полагаю.
Грейс опустила глаза на пистолет, который так и держала в руке.
— Да, я инспектор, — ответила она, убирая оружие в кобуру.
Старик с задумчивым видом покачал головой.
— Инспектор полиции, которая по ночам поет через стену квартиры считалочки, чтобы успокоить соседа, которого она даже не знает… Скажите, что я могу для вас сделать, миссис Кемпбелл.
Грейс долго смотрела на него, а потом решилась на то, чего никогда бы не сделала всего лишь час назад.
— Мистер Гилкрист…
— Называйте меня, пожалуйста, Кеннет.
— Кеннет, — продолжила Грейс, поднимаясь, — я расследую очень важное дело, из-за которого мне надо уехать очень далеко, однако…
— Я буду стоять перед вашей входной дверью до тех пор, пока слесарь не вставит новый замок, — опередил он ее. — И то же самое сделаю с дверью вашего балкона. Мне это представляется настолько очевидным… Это пустяки в сравнении с тем, что вы сделали для меня.
