Дальше она пошла босиком и остановилась перед дверью, украшенной панно из лакированного дерева.
– Я перед…
«Знаю. Подождите!»
– В чем дело?
«Там кто-то есть».
– Охранник?
«Если угодно».
– Он идет ко мне?
«Нет… Подождите еще, еще немного. Все в порядке, идите».
Послышался щелчок открывающегося замка.
– Что за дверью?
«Люди, но они вас не выдадут. Проходите мимо, как будто все нормально».
– Что? – переспросила встревоженная Грейс.
Она прижала ухо к двери, но та в этот момент открылась со свистом сжатого воздуха.
Глава 37
Сюрприз был полным. Там, где она ожидала найти более интимный салон, кабинет или, возможно, ресторан, находилась игровая комната, полная обручей, тобогганов, игровых ковриков, бассейнов с мячами. И посреди всего этого, в шуме резвилось множество детей, смеясь, перебегавших от одного аттракциона к другому.
– Дети, – прошептала Грейс. – Вы мне ничего об этом не говорили! – резко обратилась она к Гэбриелу.
«Это ничего не меняет в нашем плане».
– Меняет! Мое присутствие ставит их под угрозу.
«Не задерживайтесь там».
Грейс пробиралась между малышами так быстро, как только могла, стараясь не задеть их.
– Гэбриел, что здесь делают эти дети? – спросила она.
«Не воображайте сразу дурное, очевидно, это дети членов персонала поезда. Поторопитесь».
– Мадам, ты поиграешь с нами? – донесся до ушей Грейс тоненький голосок.
Опустив глаза, та увидела девочку, лет восьми, белокурую, с торчащими во все стороны кудряшками и с улыбкой, открывающей два отсутствующих молочных зуба.
– Извини, милая, у меня нет времени, – ответила Грейс на ходу.
– Как тебя зовут?
– Руби, – соврала она.
– А меня Элиза. У тебя красивое платье, – сказала девочка, прыгая.
– Спасибо, Элиза.
– Оно красивее, чем у нашей мамы.
– А, так твоя мама, значит, здесь?
«У нас нет на это времени!» – прозвучал в наушнике нервный голос Гэбриела.
– Да, наша общая мама, но она ушла. Скоро она вернется, и ты ее увидишь.
Грейс ускорила шаг. Теперь она была на середине длинного вагона.
– Как это «ваша общая мама»? Разве у каждого из вас нет своей мамы?
– Э-э, нет. Она одна на всех.
– А папа?
– Ну, те, кто имеют право его увидеть, уходят в ту дальнюю дверь и больше никогда сюда не возвращаются. Так что я о нем ничего не знаю. Мне надо посмотреть, что за этой дверью, чтобы ответить тебе.
«Инспектор, – вмешался Гэбриел, – я все слышал, но если вы хотите спасти этих детей, то задерживаясь здесь вы им не поможете. В данный момент вы для них ничего не можете сделать. Идите дальше!»
– Я схожу посмотреть, что за этой дверью, а потом расскажу тебе, что видела, – сказала Грейс, у которой перехватило горло. – Но если ты действительно хочешь это узнать, не говори вашей маме, что я здесь прошла, а то она запретит мне вернуться. Договорились? Объясни это твоим… братишкам и сестренкам.
С лукавой улыбкой, осветившей ее мордашку, Элиза живо кивнула и попыталась подмигнуть Грейс, однако попытка завершилась неловким одновременным закрытием обоих глаз.
Грейс погладила ее по светлым кудряшкам. Ей оставалось пройти последние метры, отделявшие ее от двери, когда Гэбриел вдруг крикнул в ухе:
«Кто-то идет!»
Грейс даже не успела обернуться. Дверь открылась.
Женщина лет сорока, одетая в зеленый костюм, с короткой стрижкой, с ужасом уставилась на нее. В это самое мгновение несколько детей радостно закричали: «Мама!»
– Кто вы такая? Вам здесь нечего делать! – накинулась она на Грейс, шагнув к ней.
Та засомневалась, что лучше: изобразить заблудившуюся простушку или все-таки не унижаться перед этой особой.
– Послушайте, вам нет необходимости разговаривать со мной подобным тоном. Я одна из приглашенных Пассажиром на благотворительный праздник фонда «Олимп». Я просто заблудилась, пытаясь отыскать туалет. Чем орать на меня, лучше подскажите, куда мне идти. Вашему боссу не понравится, что вы подобным образом обращаетесь с его щедрыми жертвователями.
Но женщина не потеряла своего высокомерного и надменного вида. Лишь отступила на шаг. Было очевидно, что ситуация грозит обернуться катастрофой.
Собравшиеся вокруг них дети притихли и наблюдали за дуэлью между взрослыми. Грейс очень не хотелось бить ту, которая явно играла роль матери для всех этих ребятишек.
«Это провал. Остановите ее немедленно!» – крикнул в наушник Гэбриел.
Но в тот момент, когда Грейс решила действовать, противница бросилась на нее и толкнула с такой силой, что инспектор упала. А напавшая развернулась, чтобы бежать к двери, в которую вошла.
«Она поднимет тревогу! – завопил Гэбриел. – Я не смогу ее остановить».
Грейс, уже вскочившая на ноги, понимала, что ни за что не успеет ее догнать. Она попалась. Если только…
– Она хочет поиграть в кошки-мышки! – крикнула она юным зрителям. – Поймайте ее, и получите конфетку!
Дети завопили от восторга, и те, кто оказались ближе всего к беглянке, кинулись к ней. Остановленная этим лесом маленьких ручек, пытавшихся удержать эту упрямую мышь, воспитательница закричала, требуя отпустить ее. Воспользовавшись несколькими секундами заминки, Грейс рванулась вперед так быстро, как никогда еще в жизни не бегала, и с силой толкнула женщину в спину, делая вид, что играет. Отброшенная вперед, воспитательница сильно ударилась лбом об угол вагона.
Видя, что их мать упала без чувств, встревоженные дети отступили.
– Каждый раз, когда с нами играет, она говорит, что мы ее убьем, потому что слишком непоседливые, – проронил один мальчик.
– Не бойтесь, она не умерла, просто потеряла сознание, – заверила их Грейс. – Я отнесу ее к врачу. А вы сидите здесь тихо, ладно?
«Я открою вам дверь», – сказал в наушник Гэбриел.
Грейс подхватила женщину под мышки и потащила прочь из игровой комнаты в тамбур, соединяющий два вагона. Прежде чем дверь закрылась, она поймала лукавый взгляд Элизы, которая снова попыталась ей подмигнуть.
«Выбросьте тело из поезда», – приказал Гэбриел.
– Она живая!
«Вот именно. Если она очнется, то поднимет тревогу».
В этот момент гувернантка застонала и затрясла головой.
