Она как-то умеет жить сама, и он как-то умеет. И вроде бы, вместе им не хуже, а даже наоборот – какие-то новые мысли, новые повороты, новые события и новые реакции на что-то старое. Так может быть, всё в порядке?
- Выше нос, Фиалочка, - улыбнулся Вьевилль. – Когда ты радуешься, весь мир радуется, поверь. Неужели я вызываю у тебя такие тяжкие раздумья?
- Нет, это просто дурацкая привычка думать. Больше, чем следует.
- Отбросить привычку, - он смеялся. – Понимаю, что непросто, но ты попробуй? И вообще поглядишь, а нужна ли тебе такая привычка. Если что, Готье не кусается. И будет только рад увеличению семейства.
Проверить пришлось уже совсем скоро – они вошли в дом Треньяков, и их там встретили и господин Готье, и его брат генерал, и ещё с ними была важного вида светловолосая дама, Катрин не то видела её саму, но то её изображения в сети, но вспомнить, кто она, не могла.
- Да вы прям как на торжество, - восхитился господин Готье.
По дому он передвигался с тростью, но на той трости Катрин не видела того хитрого магического датчика, как у Анриетты. Наверное, это преимущество госпиталя? Или преимущество доктора Луиса?
- А мы и есть на торжество, - с довольным видом кивнул Вьевилль. – Представляю всем госпожу Катрин де Роган, которая согласилась стать моей женой, - и поднял её руку с древним кольцом.
Братья Треньяки переглянулись, ухмыльнулись и младший хлопнул по плечу старшего, тот выглядел очень самодовольно.
- Я предвидел подобный исход, - кивнул генерал Треньяк. – Госпожа Катрин, как старший в этом дурдоме, я приветствую вас от всей нашей семьи. Госпожа Вероник – это тоже всё равно, что семья, хоть мой брат и отмахивается от этого факта.
Точно, это же госпожа Вероник Даркур, до инсульта они с господином Готье появлялись везде вместе!
Госпожа Вероник очень тепло приветствовала их обоих – подмигнула Вьевиллю, улыбнулась Катрин. Но самая ослепительная улыбка была адресована господину Готье.
Вот ведь – насколько они старше, и уже довольно долго вместе, как понимала Катрин, но – улыбаются.
В столовой их поджидали Андре Флери и кот Маршал, первый бродил у стола, второй лежал на полу в пятне солнечного света. На новость отреагировали, как кому и положено – кот открыл глаза, глянул на всех и зажмурился снова. А Флери несколько мгновений изумлённо на них смотрел, а потом нерешительно произнёс «Поздравляю».
- Скажи, неужели это хоть для кого-то вот прямо сюрприз? – спросил Вьевилль.
- Что вы вроде как встречаетесь – нет, не сюрприз. Но что ты собрался жениться – да, я думал, ты ещё лет десять будешь собираться, с твоими-то обычаями, - хмыкнул Флери.
- В моей жизни за последние месяцы поменялось примерно всё, обычаи тоже, - сказал Вьевилль.
В моей тоже, подумала Катрин. Но говорить ничего не стала.
Пришёл господин Леон, он распоряжался подачей блюд на стол. Ему тоже рассказали новость, и он воодушевился.
- Как же это прекрасно! Я-то думал, наш Годфри как и вы, господин Готье, и как господин Шарль, не в обиду вам всем будет сказано, так в одиночку и состарится. А он молодец!
- Нет, в одиночку не хочу, - засмеялся Вьевилль. – Катрин, ты готова состариться вместе со мной?
- Это же входит в комплект, так? – отозвалась она.
- Надеюсь, очень на то надеюсь, - Вьевилль тихонько сжал её руку.
А дальше они уселись за стол, и вместе с обедом началось совещание. Правда, сначала всё равно выпили за помолвку племянника, и господин Шарль ещё и добавил про исторически обоснованную пару.
- Ты знал? – изумился Вьевилль.
- Знал, - кивнул тот. – Любопытный ведь факт.
Тут же все за столом оживились и потребовали рассказать о любопытном факте, и господин генерал, усмехаясь, сказал:
- Примерно пятьсот лет назад некий Годфруа де Вьевилль взял в жёны некую Катрин де Роган. И жили они долго и счастливо.
- Детей-то много породили? – поинтересовался господин Готье.
- Достаточно, среди них – знаменитый кардинал Вьевилль.
- Тогда у нашей молодёжи блестящие перспективы, - закивал господин Готье.
Но возвращаться к делам всё равно пришлось.
Говорил господин Шарль – о том, что если нужна информация, то он поможет её получить. Говорила госпожа Вероник – что до неё начали в последние дни доходить слухи о проблемах в компании Треньяка. Говорил, в конце концов, господин Готье – что перед инсультом к нему приходил посредник и предлагал выкупить компанию за неплохие, вроде бы, деньги, но Готье не собирался ничего продавать.
- Отец говорил, что тоже предлагал, или… это одно и то же? – спросила Катрин.
- Нет, Катрин, ты же теперь позволишь запросто, да? Так вот, твой отец навестил меня в госпитале лично. Проявил расположение и предложил купить компанию. Но что я без неё делать-то буду? Я ему так и сказал, и он, как мне показалось, принял такой ответ.
- И что же, господин де Роган до сих пор интересуется «Волшебным домом»? - поинтересовалась госпожа Вероник.
- Я пыталась донести до него мысль, что это не вполне его профиль, и даже попыталась пояснить – почему. Мне казалось, что меня услышали, - Катрин сохраняла спокойствие.
- Я слышал, господин де Роган очень трепетно относится ко всему, что имеет отношение к семье. А «Волшебный дом» теперь имеет к ней отношение, - усмехнулся господин Шарль.
А ведь об этом Катрин не подумала совершенно, такая мысль могла развернуть всю ситуацию другой стороной.
- Вы правы, - вздохнула она. – Я подумаю… как сообщить ему новость.
- Представляете – все ресурсы его империи на защите наших домиков, - продолжал усмехаться Шарль.
- Шарль, тормози. А то Катрин сейчас подумает, что я женюсь на ней по расчёту! – возмутился Вьевилль.
- Что плохого в расчёте? По мне так ничего. Если он сделан правильно, так и отлично, - заметила госпожа Вероник. – Чувства если и не остынут, то изменятся, а практические соображения останутся.
Интересно, была ли она замужем, подумала Катрин. Или предпочла остаться одинокой и независимой?
- А что до поиска информации, то у меня ж теперь есть ещё один гениальный родственник, - сообщил Вьевилль. – Шарль, я вообще хотел сосватать его тебе, чтоб ты нашёл ему применение. Но забегался, и позабыл.
- И кто же это? – господин генерал глянул на племянника из-за бокала.
- У Катрин два брата, один из них – это всем известный Франсуа де Роган, а вот второй пока известен мало, и наверное, это хорошо. Шарль, ты его видел однажды, не так давно.
- Тот малец, которого ты из подвала выудил?
- Он самый. И если бы не его таланты, он в тот подвал бы и не угодил. Потому что таланты несомненные, а в голове ветер. Но если я что-то понимаю, у него не только в голове ветер, а и во всех других местах тоже, и это совсем не по малолетству, а устроен он так.
