– Ревнуем? Мы ревнуем? Да класть я хотел на твою жизнь в Замке, слабоумная моя! – взорвался Этьен. – Кто дезертировал? Кто нас бросил? Забыла, что мы собирались жить в Париже втроем?
– Ты тупой придурок!
– Сама ты идиотка!
– Вы что, рехнулись оба?! – вмешался Адриен.
– Она действует мне на нервы! – прошипел Этьен.
– Что-то ты не сильно нервничал, когда нуждался в моей помощи!
– Что за намеки?! А ну-ка объяснись!
– Кто списывал у меня все задания в лицее?
– Ну да, списывал, а ты не брезговала моими денежками!
– Твоими денежками? Что ты лопочешь?
– Забыла поездку в Сен-Рафаэль?
– Ну хватит, успокойтесь! – воззвал к друзьям Адриен.
– Не лезь, молчун! Вечно скрываешь свои мысли!
– Сейчас выскажусь: я думаю, ты не должна выходить замуж.
– Почему? Назови хоть одну вескую причину.
– Ты слишком молодая.
– А ты не понял, что в день смерти деда моя молодость закончилась! И руку помощи мне протянул Маню. Он заботился обо мне… А вы оба укатили в Париж и были очень довольны собой. Не стали себя утруждать. А он стал.
Они замолчали. Успокоились. Взглянули друг другу в глаза. Пожалели, что сцепились. Этьен свернул еще один косячок. Нина спустилась на кухню за виски и стаканами, потом они еще минут пятнадцать сидели и молчали. Небо посветлело, и Адриен сказал:
– Вы должны кое-что знать…
– Наконец-то решился! – бросила Нина. – Ты предпочитаешь мальчишек, так?
– Нет, не так, – вмешался Этьен. – Он предпочитает мою сестру.
Адриен покраснел.
– Я начал писать роман.
Они смотрели, не понимая.
– Писать легче, чем говорить, – добавил Адриен.
– И обо мне напишешь? – обрадовалась Нина.
– Само собой… Я рассказываю о себе, куда же мне без тебя…
– Я тоже стану героем романа? – встревожился Этьен.
– А в чем дело? Разве есть что-то, о чем следует молчать? – спросил Адриен.
Они смерили друг друга взглядом.
– Я что-то пропустила? – удивилась Нина, но ответа не дождалась и продолжила допрос: – Какое имя ты дашь мне в твоем опусе?
– Решай сама.
– Анжелика.
– Ну ты и придумала, – расхохотался Этьен.
– А ты что выберешь? – спросил Адриен.
– Курт. В честь Курта Кобейна.
* * *
– Да.
– Нина Бо, вы берете в мужья Эмманюэля Жан-Филиппа Дамамма?
– Беру.
– Теперь вы муж и жена перед Богом и людьми. Можете поцеловаться.
Грянул орган, зазвучал Бах, гости перекрестились и начали поздравлять молодых. Нина взглянула на белое распятие и подумала о дедушке, упокоившемся одиннадцать месяцев назад, и постаралась не впустить в свой мозг ужасную мысль о том, что сейчас хоронят ее. Этьен с Адриеном все-таки заронили в ее душу зерно сомнения, и его необходимо уничтожить прежде, чем оно прорастет. Она не знает, что уже слишком поздно: корчуя корни, крону не обрезают…
16:00, присутствующие выстраиваются для групповой фотографии, потом Дамаммы приглашают на фуршет в садах прихода. Триста человек – почти весь город – примут участие в праздничном ужине.
К Нине подходят незнакомые люди. Говорят одно и то же: «Ты такая красивая…», «Вы очаровательны…», «Вам будут завидовать…». Она всем отвечает коротко: «Спасибо…»
Больё, Адриен и Жозефина держатся вместе. Луиза улыбается и выглядит счастливой, она восхищается Ниной. Мари-Лор пьет шампанское, бокал за бокалом, и весело болтает – как обычно. Адриен думает о чем-то постороннем – как всегда. «О чем он может размышлять? – спрашивает себя Нина. – Адриен и Луиза. Я ничего не замечала. Думаешь, что знаешь все о своих друзьях, а на самом деле не знаешь ни черта!»
– Как поживает мадам Дамамм? – спрашивает Эмманюэль и целует ее в шею.
– Она счастлива… А как дела у моего мужа?
– Он с ума сходит от радости… Люблю тебя.
«Это нереально…» – думает Нина, отступает в сторонку, в тень, и устраивается на стуле. Кто-то протягивает ей бокал шампанского. «Я на собственной свадьбе, – говорит она себе. – Сегодня моя свадьба…» Она снова обводит взглядом собравшихся. Среди них много друзей Эмманюэля, почти все – его ровесники, тридцатилетние мужчины. Их спутницы хороши собой, они высокие, стройные, две беременны, другие держат на руках златокудрых младенцев. Коляски и несколько инвалидных кресел стоят рядом. Время от времени друзья Маню смотрят на Нину и улыбаются ей как… сообщники. Она сорвала крупный куш: Эмманюэль Дамамм разбил немало сердец, а малышка поймала его в свои сети. Это не может не восхищать. Самые близкие удивились, когда Маню сообщил, что женится на Нине. Все случилось слишком быстро, а они ни разу не видели его влюбленным. Главный красавец их банды даже романы заводил скоротечные!
Нина уже несколько минут чувствует себя неважно. Что-то или кто-то причиняет ей дискомфорт. Одно лицо среди других незнакомых лиц. Она сжимает в пальцах ножку бокала, «берет его крупным планом», словно фотоаппаратом, и узнает. Смутное проясняется. Человек у буфета объедается колбасой. На нем плохо сшитый костюм, он разговаривает с женой как ни в чем не бывало! Кто его пригласил? Кто посмел? Как свекор и свекровь могли проявить подобную неделикатность? Нина с трудом поднимается на ватных ногах, ищет глазами Эмманюэля, ей хочется убежать.
«Машина новая, бак полный…» Слова друзей внезапно обретают иной смысл.
Кто-то хватает ее за руку, сжимает, почти слишком сильно. Эмманюэль.
– Все хорошо, любимая?
– Нет… – отвечает Нина. – Он здесь.
– Кто?
– Человек, убивший моего деда.
На секунду Нине кажется, что он не понял смысла произнесенной ею фразы.
– Ах да… – наконец произносит он. – Я пригласил его на бокал вина
[132], сотрудникам компании очень льстит участие в наших торжествах.
– Ты его пригласил?
– Да… Прости, надо было сказать.
– Но… он убийца!
– Это был несчастный случай, милая… Бедняга Блонден не преступник… Ну же, улыбнись… Сегодня ты не имеешь права дуться.
Нина онемела. «Бедняга Блонден…»
– Иди поговори со своими свидетелями, кажется, они заскучали.
