– Прошлой ночью мне кое-что пришло в голову.
– …
– Я спрятал у Дамаммов сумку.
– Какую сумку?!
– Почтальонскую. Твоего деда.
– …
– Когда случилась… авария, я нашел ее на скамейке и взял. Потом прибежал в офис «Компании Дамамм» и, прежде чем идти к тебе, пристроил находку на стеллаж.
– Почему ты не сказал пять лет назад?
– Забыл. А теперь этот странный сон. Как будто…
– Ну же, говори!
– Я разговаривал с Пьером.
– …
– И он велел рассказать тебе, чтобы ты нашла сумку.
«Дверь чуть меньше размером, чем другие, недалеко от твоего бывшего кабинета. Там было полно коробок, на стене висел постер с каким-то пейзажем. То ли горы, то ли озеро…»
Адриен дал ей очень точные указания, искать долго не пришлось. Она залезла на стол и увидела ее.
Никто не прикасался к сумке Пьера Бо. Она пять лет пылилась на пятом стеллаже слева, храня на себе следы наезда.
Нина дрожит всем телом и обнимает сумку, не смея открыть ее. И как только Адриену удалось запихнуть собственность Почты Франции в это недоступное место?!
Позже она узнает, что он зашвырнул сумку так высоко благодаря энергии отчаяния…
Нина гладит старую кожу. Ее дед погиб, не успев доставить все письма, значит, они должны находиться внутри. Она прячет бесценную находку под пальто и уходит, провожаемая любопытствующим взглядом бывшей коллеги Клодин. Нина наврала, что пришла поискать сумку, которую забыла на стеллаже, когда работала с Ивом-Мари Ле Камю. Клодин не сразу узнала ее и не сумела этого скрыть, но Нине было все равно.
– Нашли, что искали?
Она вздрогнула.
– Да, большое спасибо… Пожалуйста, не проговоритесь Эмманюэлю, я готовлю ему сюрприз.
– Не произнесу ни слова, даже рта не раскрою! Вы были такой красивой парой в день бракосочетания…
Нина чувствует, как внимательно, не стесняясь, разглядывает ее Клодин… Небось думает: «Куда подевался грациозный лебедь?» Смешно, она даже не знает, куда пристроила платье цвета слоновой кости! Оно наверняка потерялось во время одной из перестановок. Маню обожает менять интерьер, покупать, торговаться, двигать мебель. И жечь старье в саду…
– Иисус милосердный, да вы беременны! – восклицает Клодин. Нина бледнеет, опускает глаза, бормочет: «Нет… До свидания…» – и убегает, как воровка. Садится в машину и вихрем уносится со стоянки – из страха встретиться с Эмманюэлем. Фу, как глупо, он же в отъезде!
Раньше Нина с нетерпением ждала возвращения мужа, а теперь внутренне ликует, собирая его в командировку. Отсутствие Маню в доме обещает ей передышку. Нина не работает, но все время чувствует себя усталой.
Она положила сумку на пассажирское сиденье, и теперь ей кажется, что Пьер сидит рядом, весь помятый и плоский, жертва трагического стечения обстоятельств. Марион обчистила дом, забрала все вещи, и у Нины остались только воспоминания. Слава богу, что она хранила в заветной коробке свадебную фотографию деда и бабушки.
В последнее перед смертью время Пьер выезжал на маршрут с двумя сумками: в одной лежала обычная корреспонденция, в другой – заказные письма. Уцелела первая, та, из которой она таскала конверты.
Ее мать тоже была воровкой… Нина не решается открыть сумку, но ни за что не вернет ее на почту и в полицию тоже не понесет.
* * *
Допрос ведет комиссар Жиро, Этьен, хоть он и штатный сотрудник, только наблюдает.
Они расследуют банальную карманную кражу, которую совершили две несовершеннолетние девчонки ангельской внешности, такие невинные, что им и без покаяния дали бы отпущение грехов. Действовали они по простой схеме. Одна останавливала на улице прохожего, спрашивала дорогу или время, другая в этот момент шарила по карманам или залезала в сумку жертвы. Забирают деньги, сигареты, кожаные бумажники, часы, а документы выкидывают в помойку. Уже два года все больше лионцев пользуются мобильными телефонами, и в городе возник обширный черный рынок трубок. Комиссар рассчитывает узнать, кому девушки сбывают краденую электронику.
Воровок задержал охранник в дорогом магазине, когда № 2 запустила руку в чужую сумочку от LVMH
[142]. Они попытались сбежать, отбивались, вырывались, оправдывались, но их скрутили и доставили полицейским на блюдечке.
Они, конечно, все отрицают, твердят: «Эти, в магазине, ошиблись, нас с кем-то перепутали!»
Между тем обе уже год промышляют вокруг парка Тет д’Ор
[143]. Их опознали, в том числе по составленным фотороботам. Эмили Рав и Сабрина Берже.
Эмили, судя по всему, мозг преступного дуэта. Дерзкая девка улыбается в ответ на вопросы комиссара и нагло пялится на Этьена. Сабрина ведет себя сдержанно, сидит молча, с опущенными глазами, как будто надеется остаться в стороне.
Задержанным нет восемнадцати, поэтому их представляет адвокат. По совести говоря, Эмили и Сабрина ничуть не похожи на тех мелких негодяев, с которыми обычно имеют дело сыщики. Две богатенькие мерзавки играют в Арсена Люпена, а держатся как эскортные шлюхи.
Скоро появятся их родители.
Этьен слышал много отмазок за время своей службы в полиции: «Это не я, мсье, я ничего не сделал. Виноваты голоса у меня в голове. У меня сил нет им сопротивляться. Я не нарочно. Вы приняли меня не за того. Это мой близнец, мы с ним на одно лицо.
– Нет у тебя никакого брата.
– Есть, мсье, клянусь всеми святыми, мы с кузеном, он моя точная копия, любим друг друга как родные братья, я напился и отключился, провалы в памяти совсем замучили. Я лунатик…»
А еще – неизменное: «Клянусь, это не повторится!» Сколько раз Этьен слышал пустые обещания…
– Я готова все рассказать, – вдруг заявляет Эмили. – Но только ему и наедине.
Она указывает пальцем на Этьена. Он огрызается:
– Не тебе ставить условия! Ты не в том положении.
– Насчет… положения у меня есть одна мыслишка! – скалится девчонка.
– Подрасти сначала…
– Не дразнитесь. Увидим, когда дойдет до дела.
– Ну все, хватит, мы тут не в игрушки играем! – Комиссар Жиро раздраженно хлопает ладонью по столу. – Вам светит реальный срок, дамы!
– Мы несовершеннолетние, нам нечего бояться! – Эмили закатывает глаза, демонстрируя презрение к «легавым».
– Очень даже есть чего, крошка! – язвительно бросает Этьен. – Мы уже сажали таких, как ты, и вполне успешно… Обычно девиц вроде вас держат отдельно от взрослых, но камеры-то рядом, так что никто не застрахован, уж ты мне поверь… На твоем месте я бы начал сотрудничать… если, конечно, ты не ищешь острых ощущений с зэчками. Уж они научат тебя жизни!
