Лисы и куры переглядывались друг с другом и беззвучно смеялись.
– Как-ты-думаешь-где-они-могли-спрятаться? – спросил другой голос. – Максимилиан-потерял-след-вместо-этого-потянул-нас-к-дому.
Пёс громко залаял.
– Хватит-шуметь! – прикрикнул хозяин. – Нечего-злиться-что-лисы-нас-перехитрили!
Но Максимилиан успокаиваться не собирался.
– Послушать-твою-таксу-так-можно-решить-что-всё-лисье-семейство-где-нибудь-тут-в-курятнике, – засмеялся другой мужчина. – Заведи-ка-настоящую-охотничью-собаку.
– Я-сам-об-этом-подумываю, – отвечал хозяин. – Слышишь-как-тихо-в-курятнике? Разве-там-могут-быть-лисы?
Цыплята спрятали головы под крылья, а лисята прикусили себе зубами кончики хвостов, чтобы не расхохотаться.
Шаги удалились, человеческие голоса стихли.
– Опасность на сей раз миновала, – заявил папа Ларссон. – Самое время возвращаться домой, в свою нору.
– Обещайте, что вы скоро опять придёте к нам в гости, – попросила госпожа Наседка.
– С удовольствием, но не раньше, чем вы нанесёте нам ответный визит, – сказала мама Ларссон.
– Ура, ура! – пищали цыплята и подвывали лисята. – Таких замечательных друзей у нас ещё не было, теперь мы будем играть друг с другом.
Луна, похожая на жёлтого цыплёнка, всходила над лесом. Из курятника один за другим вышли папа Ларссон, мама Ларссон, Лабан, Леопольд и Лаге, Лассе-старший и Лассе-младший, Леннарт, Лео и Лукас, Лаура и Линнея, Луиза, Лидия и Лотта.
А самым последним вышел маленький Людвиг Четырнадцатый.
Он шёл, всё время оглядываясь на Тутту Карлссон, и, пока она была видна, махал ей хвостиком.
Лисье семейство направилось к клубничным грядкам. Для этого надо было пройти через двор. Там сидел в конуре Максимилиан. В свете луны он хорошо видел лис, прошествовавших мимо него строем.
Но пёс даже голоса не подал.
