Проще всего было бы решить вопрос с пилотом, оставив его на земле, в пещере дождаться окончания боя, а потом отправить на Арим и бросить доживать жизнь там, где он никому не будет опасен. Анник не уставала повторять, что есть люди, из которых просто не сделаешь кеттрал. Беда в том, что Гвенна не совсем ей верила. Вернее, в общем верила, но не могла убедить себя, что это относится к Джаку. Каждый раз, как она готова была махнуть на него рукой, ей вспоминалось трудное плавание к Скарну и то, каким он был разумным, рассудительным, когда не испытывал страха. И еще в памяти все бились слова Лейта. Лейт называл Джака лучшим пилотом на Островах, а ей позарез нужен был пилот.
Конечно, можно обучить и других, но это когда крепость останется за ними, а чтобы ее отбить, чтобы покончить с Ралленом и его прихвостнями, пилот нужен был сейчас – нужен, чтобы забить его в бочку и вытащить на Скарне, где тот подчинит птиц.
Она едва не выбрала Делку. Та была старше Джака, слабее и медлительнее, зато она была решительной и надежной. Но сама Делка ее и отговорила.
– Командуешь ты, – сказала она, покачав головой, – и если прикажешь, я не откажусь. Но по-моему, ты совершаешь ошибку.
– Эту ошибку, – буркнула Гвенна, – зовут Быстрый Джак. Который обделается при виде обнаженного меча.
– Там же не должно быть обнаженных мечей. Ведь так задумано. Тишком туда, цапнули птиц – и тишком обратно. Джака переклинивает в бою, а боя случиться не должно.
Гвенна стиснула зубы:
– «Не должно» еще не значит «не будет». Кто точно предскажет, как сложится?
– Никто, конечно, – согласилась Делка. – Ты рассчитываешь на удачу. Я, когда Джак начинал учиться, была уже на Ариме, но слухи даже туда доходили. Такие пилоты рождаются хорошо если раз в поколение, а коли Раллен настигнет вас в воздухе, вам нужен будет лучший.
Гвенна бросила взгляд через всю пещеру: Джак, стоя в тени большого сталактита, упорно отрабатывал приемы с мечом. Двигался он правильно, тек как вода, но это легко, когда никто не дает сдачи.
– Пошло оно все! – вырвалось у нее.
Делка, к ее удивлению, улыбнулась:
– И правда.
– Думаешь, он справится?
– Не знаю, – пожала плечами женщина. – Но есть ведь что-то еще. Птица – та, огромная.
– Аллар-ра, – задумчиво кивнула Гвенна.
– Его птица. Джак ее выучил.
Это и решило вопрос, насколько его можно было решить. Следующие девять дней Гвенну швыряло от раздражения к нетерпению – напоследок она пыталась вбить кое-что полезное в головы подчиненных, выковать план, благодаря которому обошлось бы без потерь, и все это время боялась, что вот сейчас, перед самым делом, Раллен обнаружит их укрытие, перекроет верхний вход и оставит их гнить внутри. Она чуть ли не с облегчением забралась наконец в бочку. По крайней мере, пришло время действовать, даже если действие сводилось к сидению в душной вонючей темноте и борьбе с рвотой.
Пока она ждала птицу, облегчение угасло до тупой боли в костях и мышцах. Следить за временем в темноте не получалось. Она пробовала отсчитывать удары сердца, но оно билось так громко и сбивчиво, что после первой сотни Гвенна постаралась переключиться на другое – плеск волн о камни, сердитые вопли чаек, – лишь бы не думать о теснивших со всех сторон клепках.
Как она ни ловила слухом звуки внешнего мира, а в своей крошечной дощатой тюрьме едва не пропустила появление птицы. Кеттралы имели обыкновение падать к земле с криком – и большинство пилотов поощряли эту привычку, – но для переноски грузов не было нужды пикировать. Птица тихо, на малой высоте подлетела с востока. Гвенна уловила «ффрр» больших перьев под ветром, а потом бочка пугающе качнулась: это птица, подхватив сеть с грузом, подняла ее в воздух.
Довольно скоро Гвенна привыкла к движению, к скрипу толстых веревок, к протестующим стонам ящиков. Для птицы ноша была велика, и Гвенне неоткуда было узнать, попала ли она в одну партию с Талалом и Быстрым Джаком. Да это и не имело значения. Все добро предназначалось для Скарна. Встретятся на месте.
Перелет выдался недолгим, куда короче плавания, и спуск оказался таким же внезапным, как взлет, – полсекунды внезапной тошной невесомости и толчок, от которого чуть не раскрошились зубы.
Гвенна извернулась в своей бочке, попыталась размять сведенные ноги. После нескольких часов неподвижности длинные мышцы спины болезненно натянулись. Еще предстояла зверская работенка – выбираться наружу, и она заранее предчувствовала, какой свинцовой тяжестью обойдутся первые несколько шагов. Но это все было предсказуемо и решаемо. А первый шаг уже позади.
Она задумалась, как там остальные. Талал был немногим выше Гвенны, а вот Джаку пришлось хуже всех. Он лез в бочку первым: скреб коленями, потом локтями, потом плечами по закраине. Гвенна, глядя на это, гадала, как он переживет полдня в этой ловушке, следила за его лицом, высматривала признаки паники, которая могла прорваться наружу, когда над ним забьют крышку. Пилот молча скривился, ободрав незажившее после укуса сларна плечо, и, словно почувствовав на себе ее взгляд, обернулся. Просто взглянул. Не нахмурился, не кивнул. Даже не моргнул. Казалось, он лишь потому соглашается сидеть в бочке, что воспротивиться не осталось сил.
«Однако он здесь», – напомнила себе Гвенна.
Он молча выдержал долгое ожидание и короткий перелет. Остальное – похищение птицы, полет на ней… Это именно то, что он, будь он проклят, умел. Она за то и рискнула взять его с собой.
Гвенна шевельнулась, поудобнее перехватила ломик-рычаг… и застыла, услышав приближающиеся голоса. Трое. Все мужчины. Нет, поправилась она, вслушавшись. Четверо. Четвертый молчал, но она различила шорох еще одной пары подошв по камню. Мужчины остановились в нескольких шагах. Она представила, как те стоят над грудой бочонков и ящиков. Медленно, беззвучно приложила ладони к доскам, приготовившись рвануться, если придется.
– С которых начнем?
Густой, громкий голос. Человеку отчего-то было весело.
– Тебе решать, Рен. Все равно все придется перетаскать.
– Не обязательно, – вставил третий тонким и хитроватым голосом. – Могли бы парочку… потерять. Свалились, мол, с обрыва.
Пауза и общий смех.
Гвенна напряглась. Конечно, они шутят. Нет смысла волочь добро с Крючка, чтобы потом разбить об утесы. Даже охвостье Раллена не настолько лениво.
– Там жратва для нас же, болван. Она тебе лишняя?
– Не вся же для нас. Половина достанется Раллену. Хорошую еду, конечно, жалко, но почему бы не избавиться от тяжеленных… тыкв?
Тыквы! Это бочка с Джаком. Мятежники перевалили желтые и зеленые овощи в два дерюжных мешка, освободили место для пилота. По спине у нее медленно пополз холодный ужас. Она разом ощутила всю тяжесть бессилия. Что толку в боевой выучке, когда не можешь шевельнуться, и в боевом духе, когда до боя не дошло? А хуже всего, не она одна слышала этот праздный треп. Быстрому Джаку слышно не хуже. И он лучше ее помнит, что на крышке его бочки крупными красными буквами выведено: ТЫКВЫ.
