– Мне представляется, что так оно и задумано, – выгнула бровь Пирр. – Помнится, в среде военных это называется «упреждающий удар».
– Знаю, как называется, – огрызнулась Гвенна.
– Сегодня, – внезапно, будто решившись, проговорила Анник и принялась запихивать в мешок полоски вяленого мяса. – Пора уходить.
Пора уходить! Будто кругом не теснилась невиданная за всю историю ургульская армия!
– Мне это нравится, Анник, – хмыкнула Пирр. – Правильно, думай о главном, не отвлекайся на частности.
– Частности я постараюсь учесть, – ответила, затягивая мешок, снайперша, – но на сложные планы нет времени. Каждая минута на счету.
– Мертвые часов не считают, – напомнила Пирр.
– Риск есть, – кивнула Анник.
– А с нами своим рискованным планом поделишься? – с досадой обратилась к Анник Гвенна. – Или ты собралась просто выйти из шатра и убивать всех подряд?
– В простоте есть свои достоинства, – заметила Пирр.
– А тебе какого хрена надо? – обрушилась на нее Гвенна. – Не так давно ты радостно пила с Длинным Кулаком и грелась у его костров. Откуда такая готовность рвануть следом за Анник? Не замечала в тебе, Кент побери, особой любви к Аннурской империи!
Взгляд Пирр стал жестким.
– Гори Аннур синим пламенем, у меня есть свои причины желать свержения Длинного Кулака.
– С нами, надо думать, не поделишься?
– Особого желания нет.
Гвенна едва не зарычала. Вот зачем крылу нужен командир! Они втроем, каждая со своим опытом, вполне могли бы составить подходящий план, только вот Анник не общительнее кирпича, и никто не знает, что творится в мозгах убийцы. Валин возился с таким дерьмом с того дня, как собрал крыло, но ведь Валин это умел, он быстро находил, за какие ниточки потянуть, чтобы собрать их вместе, а у Гвенны в голове одно – желание кому-нибудь врезать.
Она с большим усилием сдержала этот порыв.
– Ладно, – медленно заговорила она. – Согласна, надо уходить.
– Взаимопонимание! Как это приятно. Только… – Пирр нахмурилась, – можно ли на него полагаться?
Гвенна не удостоила ее ответом.
– Анник, что ты надумала?
Снайперша указала вверх, на дымоходное отверстие:
– Взобраться по жердям и наружу.
– А дальше куда? – осведомилась Гвенна.
Они окажутся на верхушке проклятого апи – и что толку? С тем же успехом можно лечь в очаг и надеяться, что тебя унесет дымом.
– Ты же знаешь, что Длинный Кулак обставил шатер сторожами.
– Их я перестреляю.
– Из чего? – изумилась Гвенна.
Откинув шкуру, снайперша показала ей грубый деревянный лук и полдюжины стрел с закаленными в огне кончиками.
Пирр одобрительно кивнула:
– А тетива?
– Из сухожилий, – ответила Анник, указывая на разделанную ею тушу.
Гвенна настороженно разглядывала грубое изделие. Во всем, что касалось луков, Анник, конечно, была знатоком. Она мастерила себе луки еще до того, как попала на Острова, но здесь у нее не было ни инструментов, ни времени на достойную работу.
– И ты сумеешь из него во что-то попасть?
– С близкого расстояния – да, – кивнула снайперша.
– Близкое – это сколько? – уточнила Пирр.
– За сорок шагов, – ответила Анник. – Самое большее – пятьдесят.
Гвенна покачала головой. Сама она из этой штуковины за полсотни шагов и в дом бы не попала. С другой стороны, она давно привыкла доверять Анник в делах, где требовалось густо утыкать что-нибудь стрелами.
– И когда ты собиралась рассказать нам об этом луке?
Все время, пока трудилась над оружием, Анник не проронила ни слова.
– Когда надо. – На свирепый взгляд Гвенны Анник ответила своим, холодным и твердым. – Чем меньше людей знают, тем надежнее.
– Мы не кто-нибудь, – взвилась Гвенна. – Мы, Кент побери, твое крыло!
Пирр поцокала языком, глядя над пламенем:
– Совсем как Валин. Отчего это всем так не терпится записать меня в кеттрал?
– Забудь, – отмахнулась Гвенна. – Главное, мы теперь на одной стороне, и, если не научимся действовать сообща, выйдет, с луком или без, самый скорый в анналах Островов провал.
Обжигая их взглядом, она пыталась выровнять дыхание, сохранить хладнокровие. Пыталась, но безуспешно.
Пирр прищурилась:
– Очень похоже на Валина. Такая же убежденность. Такая же целеустремленность. – Она обернулась к Анник. – Ты заметила?
Лучница, занятая проверкой тетивы, не ответила. Тогда убийца хитровато усмехнулась:
– Вы с Валином составили бы милую парочку, Гвенна. Может быть, «милая» – не совсем подходящее слово, но…
– Хватит! – рыкнула Гвенна.
Присягнувшая Черепу вскинула руки:
– Не хотела задеть за живое. Ну ладно. – Она села прямо. – Довольно болтовни. Составляем план. Сотрудничаем. Анник перестреляет кучу народу, посеет кругом смерть и опустошение. Дальше что?
– Лошади, – ответила снайперша. – Доберемся до лошадей. Потом до леса.
Гвенна скривилась. Совершенно безумный план. Беда в том, что лучшего она предложить не могла. Надо было предупредить Аннур. Значит – побег. Другого пути нет. Только побег, к сожалению, скорее всего, обернется смертью при первой попытке.
– А когда кто-нибудь заметит, что по лагерю разгуливают не ургулки?..
– Тогда начнется жертвоприношение, – улыбнулась Пирр.
Гвенна снова покачала головой:
– Ты же понимаешь, что это смерть. План дерьмовый и погубит нас всех.
Анник обдала ее ледяным взглядом:
– Есть другие предложения?
– Нет, – беспомощно призналась Гвенна.
– Утешайся тем, – острее ножа усмехнулась Пирр, – что Ананшаэль не привередлив. Его равно порадуют и наши жизни, и их.
* * *
«То-то радуется Повелитель Могил!» – думала Гвенна, в пасмурной, почти непроглядной темноте утирая кровь с лица и молясь Халу, чтобы никто не заметил, как она волочет за палатку последний труп.
Ананшаэль. Хал. Мешкент. Ей пришло в голову, что лучше было вы выбрать других богов, но, когда сама вся в крови и грязи, а кругом полмиллиона ургулов, поздно пятиться.
Они выждали до полуночи – к этому времени большая часть всадников завернулась в шкуры, радуясь последнему ночлегу в апи. Гвенна полагала, что шатры собираются бросить, – сворачивать их никто не думал. Может, оставят при них сотню-другую стариков, малолетних и хворых – приглядывать за передвижным городом, пока весь народ прет через границу. Такой напор пугал Гвенну. Она видела, с какой скоростью всадники Длинного Кулака пересекли степь, а ведь их тогда обременяли груз и пленники. Гвенна предпочла бы дождаться, пока ургулы не уснут покрепче, но к утру каждый час мог решить дело – и вот она крадется по лагерю, плашмя прижимая к бедру чужой меч и пытаясь, не поворачивая головы, смотреть разом во все стороны.
