Молодой, пожав плечами, швырнул лопату на землю.
– Чтоб тебе раньше прийти! – буркнул он и, протиснувшись мимо Валина, скрылся за пологом.
– Что за крыса сдохла у него в заднице? – обратился Валин к старшему, когда полотнище упало на место.
– Ты его не слушай, – отозвался солдат, вручая Валину свою лопату. – Хеллем – новичок. Думал, легион – это блеск мечей и в каждом городке по глазастой милашке…
Тут он запнулся, потому что впервые заглянул Валину в глаза. Тот поудобнее перехватил лопату. Он не желал зла старому воину, но стоит тому поднять шум, сбежится весь лагерь. Что еще хуже, его провал сделает напрасными все прежние смерти – Финна Черное Перо, убитых гонцов. Логика, приказывающая бить живых во имя мертвых, была извращенной, но, если не готов сдаться, придется ей следовать. Ударом плашмя он мог бы просто вырубить солдата. Валин покрепче уперся ногами в землю.
– Что это у тебя с глазами? – заговорил наконец солдат.
В его голосе слышалось любопытство, а не подозрительность. Валин медленно втянул в себя воздух – в палатке было душно, стоял густой запах свежевзрытой земли, а вот страхом не пахло.
Он несколько расслабился и с деланым равнодушием ответил:
– Уж какими Бедиса наделила. Днем вроде как карие, а в темноте кажутся темнее.
Солдат еще посмотрел и хлопнул его по плечу:
– Не мое дело. Спасибо, что подменил. – Он махнул на яму. – Правду говоря, копать-то не так много осталось – может, еще фут-другой. А там только подровнять, чтобы красиво.
– Никогда раньше не видел красивого походного сортира, – усмехнулся Валин.
– А я никогда раньше не видел принцессу, которая шла бы форсированным маршем со своим войском, – отозвался солдат. – Еще раз спасибо, друг.
– Не благодари, – отмахнулся Валин. – Лучше выручи, если какой ургул нацелит копье мне в задницу.
Солдат еще хихикал, когда за ним опустился входной клапан.
«Императрица…» – угрюмо размышлял Валин.
Он ожидал, что застанет ил Торнью на Нетесаном троне, а Адер – загнанной в какой-нибудь темный угол Аннура, растерянной и страдающей, если вообще живой. Он явно недооценил сестрицу. Вот она, среди армии на марше, очевидно, возглавляет эту армию, не говоря уже об отдельном полку Сынов Пламени. Итак, разъяснилась по меньшей мере одна загадка – хотя оставалось непонятно, чем Адер заслужила такую верность религиозного ордена. Убившая, если верить Длинному Кулаку, его верховного жреца.
Он медленно, задумчиво выдохнул. В Адер он ожидал найти робкого, но ревностного союзника. Между тем она пользуется полной поддержкой церкви Интарры и Рана ил Торньи. Вместо того чтобы оплакивать отца, дочь его заменила. Что это означает, точно не скажешь, но, видит Шаэль, это все не к добру.
Усилием воли Валин вернул мысли к насущной задаче. Отхожее место должно иметь приглядный вид, не то Адер откажется им пользоваться – и он еще час свирепо копал, утаптывал землю вокруг ямы, приспосабливал поверх резное деревянное сиденье. Весило оно в половину Валина. Смешно и нелепо таскать такое в походе, но вот оно здесь – уступка чувствительности императорских ягодиц.
Устанавливая сиденье, Валин обдумывал, как по-разному им с сестрой, должно быть, видится мир. С Каденом они шли разными путями, но оба не избежали муштры, испытаний, закалки наравне с людьми совсем иных сословий. Адер же, судя по всему, вела роскошную жизнь знатной аннурской девицы. Неожиданно для себя Валин взъярился. Он теряет друзей, сам вынужденно убивает и предает – служа империи, ради мести за отца и спасения брата. А чем в это время занимается Адер? Нежится в отдельном шатре, пока измотанные переходом солдаты копают ей особый нужник!
Он рассчитывал на ее помощь в свержении новоявленного порядка, а обнаружил, что она сама и есть этот драный порядок. Мурашки закололи кожу, когда Валин сообразил, что и заговор мог состояться при ее участии. По детским воспоминаниям, сестра не казалась ему годной для интриг и убийств, но ведь все меняются.
Валин отринул недобрые подозрения: нет смысла гадать, когда через несколько часов станет ясно наверняка. Бросив лопату под стену палатки, он обвел взглядом плоды своих трудов. Он не слишком хорошо представлял, как здесь все должно выглядеть, но обстановка была скудновата. Если что-то упустил, винить все равно будут солдат, начинавших работу.
Кивнув самому себе, он встал на деревянное сиденье и, дотянувшись кончиком поясного ножа, вспорол холстину над головой. Постаравшись не разорвать дыру больше необходимого, ухватился за центральный опорный столб и выполз на крышу. Холстина немного провисла, но, распределив вес тела по туго натянутой материи, он устроился достаточно надежно. Оглянулся через плечо: крыша палатки скрывала его от проходящих под стенами. Дальше он видел солдат, занятых своими делами, но ночь выдалась темной, на нем была черная форма, да еще начался дождь и, пока он осматривался, перешел в ливень. Ожидание предстояло холодное и мучительное, зато видно в такую погоду не дальше нескольких шагов, и это удача. Он втянул голову в плечи и стал ждать.
Первыми явились эдолийцы с фонарем – свет играл на мокрых доспехах. Кеттрал учили использовать такие ошибки противника: фонарь в руках не позволял стражникам видеть в темноте дальше освещенного круга. Они думали разогнать тени, а сами лишали себя возможности разглядеть что-то в этих тенях. Валин замер, а когда они вошли, заглянул в палатку, прикрыв своим телом отверстие, чтобы свет не пробился наружу.
Один солдат посмотрел в дыру, другой – пнул оставленную под стенкой лопату.
– Инструмент бросили, – буркнул он.
Второй пожал плечами:
– Мне-то что?
Валина ни один не замечал. Типичные эдолийцы. Готовы простоять ночь навытяжку перед шатром Адер, а взялись проверять нужник и не догадались задрать голову. В последний раз оглядев крошечную палатку, оба вышли – надо думать, вернулись на пост. Валин остался наедине с барабанившим по холстине дождем.
Адер собралась в палатку только к полуночи, тихо ругнулась, откидывая промокший полог, и принялась выжимать волосы. Валин и сам вымок до костей и дрожал, но заставлял себя не думать о холоде, сосредоточив все внимание на сестре.
Вблизи она показалась ему выше и тоньше, чем в трубу; по лицу было заметно, как она измученна. После напрасной попытки отряхнуть от капель золотую ткань, она сдалась и, оставляя на полу лужу, сорвала с себя платье. К удивлению Валина, под ним обнаружилась легионерская форма – сукно и кожа, конечно, лучшей выделки, чем у солдат, но куда практичнее изукрашенного драгоценностями наряда.
– Упрямое дурачье, Кент их побери, – бормотала принцесса, расстегивая брючные пуговицы и, видимо, продолжая недавний разговор. – Нам местные вцепятся в глотки раньше ургулов…
Валин медленно развел края отверстия, просунул в дыру голову и плечи. Внутрь пролилась струйка скопившейся в складках воды – Адер гневно вскинула голову, и тогда Валин упал вниз, в воздухе перевернувшись ногами вперед. Она успела открыть рот, но он уже обхватил ее горло, перекрыв крик и воздух. Попытку отбиться он прервал ударом под колени, свалив девушку в сырую грязь.
