* * *
– Отпустить человека домой и затем потребовать от него немедленно вернуться – это не очень-то красиво. – Цикада садится в массивное кресло, стоящее у стены, и пристально смотрит на Иваниси, который сидит, упершись локтями в стальную поверхность стола. – Разве твой драгоценный Джейсон ничего об этом не говорил?
– Криспин, – голос Иваниси звучит раздраженно, он буквально выплевывает слова. – Будто ты занимался там чем-то важным… Что ты делал? Скорее всего, просто шатался по квартире и смотрел телевизор.
– Устриц.
– Что, теперь есть устричный канал?
«Что за идиот», – думает Цикада со вздохом.
– Каким же нужно быть бездушным человеком, чтобы пытаться дать мне новую работу сразу после того, как я закончил одну, не дав мне никакой передышки.
– Оставь при себе свои жалобы. Поступил новый заказ. Я не могу его просто проигнорировать. Джек Криспин говорил: «Прощу тебя на первый раз». Это значит, что ты должен один раз меня простить. Правильно?
– Неправильно.
– Это не просто какой-то рядовой заказ. Он от политика. – Иваниси берет чашку со своего стола и делает глоток. Он изо всех сил пытается скрыть свое волнение, но выглядит это немного жутко.
– Каким же нужно быть ничтожеством, чтобы так радоваться звонку от политика… Никогда бы не мог подумать, что ты такой впечатлительный. Не заставляй меня думать о тебе хуже, чем я и так о тебе думаю.
– Все совсем не так.
– Тогда в чем дело? Что это, кстати, за политик?
– Тебе известно, кто такой Кадзи? Из Палаты представителей. Правящая партия. Он всегда очень ярко выступает по телевидению.
– Кадзи? Никогда о нем не слышал.
– Ты вообще имеешь хоть немного уважения к тому, через что пришлось пройти твоим предкам, чтобы у тебя было право голоса?
– Только не начинай это снова. Слушай, я делаю все, что могу, для своей собственной жизни. Стараюсь изо всех сил. Но меня не интересует политика.
– Рано или поздно твое равнодушие будет поглощено бурным потопом. Понимаешь, о чем я? Лучше разберись в политике, или в будущем о тебе будут слагать поучительные песни.
– Это тоже цитата твоего Джейсона?
– Криспин пел о том, что настоящие правители стран – вовсе не политики. Довольно жестко. Фашизм никогда не выглядит как фашизм, маскируясь под безобидные идеологии. Это он тоже говорил. Да, он был по-настоящему проницателен.
– Все политики одинаковы. Не важно, какие у них взгляды.
– Ты дурачок. – Иваниси надменно выпячивает грудь. – Ты когда-нибудь слышал выражение: «Оставь что-нибудь там, где оно есть, надолго, и оно начнет вонять»? Слышал, а? Если одни и те же люди слишком долго будут оставаться у власти, они станут коррумпированными; так всегда происходит и происходило, во все времена. Если все они одинаковы, то тем более нужно время от времени сменять их. Это все равно что оставить надолго воду – сначала там размножатся водоросли и она зацветет, а потом начнет гнить. И очень редко бывает так, чтобы в стране так долго сохраняла власть одна и та же партия.
Цикада презрительно фыркает. «Это же ты начинаешь скакать от восторга и суетиться из-за того, что тебе позвонил какой-то политик из правящей партии».
– Ну и чего хотел этот Кадзи?
– Большинство людей ходят в книжные магазины за книгами. К убийцам приходят, чтобы попросить их кого-нибудь убить. Это же очевидно.
– Знаешь, я просто ненавижу политиков, – Цикада почесывает ухо, – они думают только о себе. О себе и еще иногда о людях из своего окружения. Разве политики не должны заботиться о том, что хорошо для всей страны? Даже если это и означает, что их собственные последователи могут ради этого погибнуть…
– Ну уж, – Иваниси презрительно кривит губы, – политик – это не настолько благородный парень.
– А что он за парень?
– Например, такой, который использует свои деньги и влияние, чтобы убивать людей. Тот, кто приходит ко мне и говорит: «Сегодня в полдень в отеле “Тауэр” на станции “Токио” будет человек. Огромного роста – почти два метра, хорошо сложенный. Мне нужно, чтобы ты его убрал…» Такой вот парень, настоящий политик.
– И зовут его Кадзи.
– В точку. Парень, с которым приятно иметь дело.
– Так значит, цель – крупный парень, да? – Перспектива не кажется Цикаде особенно радужной. – Это не моя область деятельности, – заключает он.
– А что конкретно входит в твою область деятельности?
– Как ты и говорил раньше. Убийства семей, выполнение работы, за которую никто другой больше не возьмется, – вот на таких делах я специализируюсь, верно? А эта работа – не семья, не женщина, не ребенок, а здоровенный мужик.
– Не будь таким привередливым. Это работа. И за нее предложены хорошие деньги. Мы же говорим о заказе от политика.
– Как так вышло, что большому парню нужно умереть?
– Ты же не станешь спрашивать кого-то, кто покупает порножурнал, почему он его покупает. Кому какая разница?
– Не думаю, что Кадзи выйдет из себя, если ты его спросишь.
– Конечно же, он будет в бешенстве. Я даже не хотел брать у него эту работу. Отчасти потому, что я в курсе, что ты только что закончил предыдущее задание – и что начнешь ныть и стонать из-за того, что на тебя так скоро взвалили еще одно. Я вообще-то все понимаю. Так что я собирался отклонить его предложение.
«Брехня собачья», – думает Цикада, слушая Иваниси вполуха.
– Но со вчерашнего дня в нашем мире очень неспокойно.
Цикада смотрит в окно на балкон, находящееся за плечом Иваниси, и замечает, что дождевые облака немного рассеялись. Через них начинают пробиваться слепяще-белые лучи солнца.
– Что ты имеешь в виду? В каком еще «нашем мире»?
– Я имею в виду наш профессиональный мир. Людей, которые занимаются той же работой, что и мы.
– Ты сейчас серьезно? – Цикада хмурится. – Говоришь так, будто убийства – это индустрия…
– Опять ты за свое, заткнулся бы уже!.. У меня большая сеть доверенных информаторов. Я получаю самые разные сведения. Так что, когда появляется какой-нибудь новый профессионал, я об этом узнаю́. В конце концов, это бизнес. До меня доходят все важные слухи. Ты ведь тоже их собираешь, разве нет? Получаешь информацию в том порномагазине.
Он имеет в виду «Момо»
[20], известный в подпольном мире магазинчик журналов для взрослых, притулившийся в глухом переулке неподалеку от станции «Токио».
Женщину, которая владеет магазинчиком, тоже зовут Момо – может быть, ей просто удобно, чтобы ее называли по названию магазина, или же она назвала магазин в честь самой себя.
