Асагао проводил его в гостиную, и теперь Судзуки сидит на бежевом диване. Он скрещивает ноги, затем тотчас вновь ставит их прямо, смущенный своей развязностью. Потирает большим пальцем правой руки указательный палец левой руки, затем дотрагивается большим пальцем левой руки до большого пальца правой, как будто удостоверяясь, что все еще владеет собственным телом. Оглядывается, чтобы посмотреть в соседнюю комнату. Там обеденный стол и встроенная кухня.
– Итак, вы…
Вопрос возвращает его обратно в реальность. Он поспешно поднимает глаза. Асагао сидит на другом диване напротив него.
– Да-да, что?
– Вы занимаетесь продажами?
– Ну да, да, именно, – отвечает он по инерции, но затем поспешно поправляет себя: – Я хотел сказать, да, я нахожу новых клиентов, но я также занимаюсь репетиторством. – Если он не добавит этого, то его легенда не сработает.
– Тяжело, наверное…
– О, я к этому привык.
«Или привык бы, будь это правдой».
– Так вы хотите преподавать Кентаро?
– Да. – Словно демонстрируя свою решимость, Судзуки смотрит прямо в глаза Асагао.
Прическа мужчины выглядит немного растрепанной, как будто он всегда причесывается пятерней. Но он совсем не кажется неопрятным, и даже вблизи ему невозможно дать его возраст. У него острый взгляд и резко очерченные брови. Щеки и подбородок словно обтянуты кожей без единого грамма жира под ней. Линии между бровями и в углах рта больше походят на шрамы или травление, как на металле, чем на морщины или признаки усталости.
– Я обхожу дома, где есть дети, учащиеся в младшей и средней школе, – начинает излагать свою историю Судзуки, не вполне уверенный в том, насколько она должна быть подробной. Все, что ему остается, – это прислушиваться к своему внутреннему чутью, понимая, что идея изначально была абсурдной.
– Вы занимаетесь продажами, но у вас нет визитной карточки?
– Ох… – На мгновение у Судзуки темнеет перед глазами. У него такое ощущение, будто они сели за стол играть в сёги и он проиграл с первого же хода. – По правде сказать, я отдал свою последнюю визитку в предыдущем доме. Простите, пожалуйста.
Его сердце бьется как сумасшедшее. Он продолжает на ходу сочинять свою легенду, в которой, разумеется, нет ни слова правды. Выдумывает название частной репетиторской компании, называет адрес офиса, говорит о количестве учителей в штате, их большом опыте и их авторских методах обучения, сочиняет собственную карьеру учителя на дому, нанизывая одну более или менее правдоподобную деталь за другой. Он также притягивает за уши причину, по которой обходит дома без каких-либо рекламных проспектов и буклетов, находит извинение своей помятой повседневной одежде вместо делового костюма. Из его слов выходит, что компания в последнее время начала работать по всей стране и в последний месяц Судзуки было поручено обойти дома в городке Нэтодзава.
Все это похоже на балансирование на туго натянутом канате, но месяц, проведенный во «Фройляйн», кажется, не прошел для него даром, и вся эта чушь, которую ему приходилось рассказывать клиенткам, пытаясь продать им диетические продукты, наконец ему пригождается.
Закончив свое представление, Судзуки делает глубокий вдох и выдыхает через нос. «Довольно убедительно, учитывая, что это импровизация на ходу», – думает он.
– Так что вы думаете? Может быть, Кентаро стоит позаниматься с частным учителем?
– Что ж, – голос Асагао звучит спокойнее, чем ожидал Судзуки, в нем никаких признаков злости или раздражения. – Сколько это будет стоить?
– Ох! – голос Судзуки едва не срывается. Он совсем забыл про эту деталь… – Про самое главное-то я запамятовал, оставив напоследок! – Несколько театральным жестом он взъерошивает волосы. Он понятия не имеет, каков диапазон цен на домашнее преподавание. – Давайте обсудим это, – он приподнимает брови. – Насколько это будет в моих силах, я хотел бы предложить вам ту цену, которая вас устроит.
– Цену, которая меня устроит, гм? – Асагао улыбается. В выражении его лица проскальзывает заинтересованность – как легкий бриз, прошелестевший в лесной листве.
Телефон Судзуки начинает звонить. Монотонно. Настойчиво.
– Вам кто-то звонит, – замечает Асагао.
– Да, это, наверное, из офиса, – Судзуки поднимается с дивана. – Вы не возражаете?
Это точно Хиёко. Телефон выдали ему во «Фройляйн».
– Конечно, – говорит Асагао, махнув рукой. – Без проблем.
Судзуки берет телефон, быстро нажимает на кнопку «принять вызов», прижимает телефон к уху и отворачивается к стене, спиной к Асагао.
– Ну? – не терпящим возражений тоном задает вопрос женский голос.
– Я еще только в середине презентации. – Помня о том, что Асагао за его спиной, Судзуки продолжает разыгрывать роль торгового агента.
– Какой еще презентации? Ты проник в дом этого парня или нет?
– Да. Сейчас я провожу презентацию.
– Почему ты так разговариваешь?
«Я не могу прямо сейчас тебе объяснить». Он украдкой бросает взгляд на диван, чтобы проверить, там ли Асагао, и обнаруживает, что мужчина куда-то исчез. В то же мгновение слышит голос за другим своим плечом: «Я пойду приведу Кентаро». Все волоски на его теле поднимаются дыбом. Судзуки поворачивается на голос, чтобы увидеть, что Асагао стоит прямо рядом с ним и со спокойным выражением лица показывает пальцем на второй этаж. А он вообще не почувствовал его приближения… Ни малейшего ощущения того, что тот подошел к нему почти вплотную.
Судзуки с энтузиазмом кивает. Его лицо расплывается в широкой улыбке.
– Я сейчас с ним разговариваю, просто положись на меня, хорошо? – Он говорит тихо, подавляя свое страстное желание заорать в трубку.
– А ты хорошо проводишь там время, никуда не торопишься… – Голос Хиёко звучит теперь скорее расслабленно. – Скажи мне, где ты находишься.
– С ними всё в порядке?
– С кем?
– С парой ребят на заднем сиденье машины.
«С парой этих доверчивых, не особенно умных ребят».
– Ах да, с ними всё в порядке, – ее тон не особенно убедителен. – Мне нет никакого резона убивать их просто так. Но если ты в ближайшее время не скажешь мне, где находишься, с ними недолго все будет в порядке.
– Послушай… – Судзуки объясняет, что происходит, говоря быстро и ровно. На одном дыхании он сообщает ей, что пока не уверен, что этот человек действительно преступник, что он проник к нему в дом и выяснилось, что у мужчины есть семья, и что он пытается стать репетитором его сына. В течение всего времени, что Судзуки говорит, он не спускает глаз со входа в комнату.
Его приводит в ужас мысль о том, что Асагао возникнет из ниоткуда у него за спиной и толкнет его. А потом поезд метро ворвется в комнату и раздавит его своими бешено вращающимися колесами, несмотря на то, что они находятся в жилом районе, рядом с которым даже нет станции метро; несмотря на то, что Судзуки – в обычной гостиной обычного дома. Он живо представляет себе головной вагон поезда, выезжающего из тоннеля и пробивающего стену дома насквозь, разбрасывая во все стороны осколки бетона и древесные щепки. Поезд встает на дыбы, как дикая лошадь, на миг зависает в воздухе, как бы паря, а затем обрушивается на Судзуки всей своей чудовищной массой. В нем нет машиниста. Под ним нет рельсов. Это просто длинная вереница громадных прямоугольных вагонов, металлическое чудовище, перемалывающее его в кровавую кашу.
