52
Утро четверга
Они впятером разместились в крошечной комнатке три на три метра: Лусия, Пенья, Ариас, Саломон и один из служащих университета, которому поручили следить за экранами камер. Он единственный сидел, остальные стояли перед ним. Его форменный костюм был обсыпан перхотью, взлохмаченные волосы давно не встречались с расческой, и по́том от него несло, как от быка.
Лусия заметила, как капли испарины стекают по бычьему затылку, где курчавились черные волосы, и решила, что это у него от стресса. Не всякое утро следствие ЦОП требует показать изображения с камер.
– Пабло, вас ведь так зовут? – сказала она около одиннадцати часов.
– Да…
– Пабло, нам нужны изображения с двух камер у восточного входа и с двух у северного. А начнем мы с пяти часов вечера вчерашнего дня… Я вижу, у вас два экрана. Пожалуйста, настройте их параллельно и увеличьте скорость изображения. Сможете?
– Думаю, да, – ответил Пабло, сглотнув.
– Гениально.
Толстяк пробежался пальцами по клавиатуре, и они увидели силуэты людей, входящих и выходящих из университета. В пять часов выходящих было гораздо больше, чем входящих.
– Стоп, – сказала Лусия, когда на экране появились Асса и Харуки, выходящие из здания юридического факультета со стороны авеню де-лос-Маристас. – Остановите и отмотайте на минуту назад.
Тот приподнялся на стуле и выполнил ее просьбу. Лусия заметила время: 19:30. Ладно. Эти ребята раньше всех приходили в университет, а уходили позже всех, когда занятия уже кончались. Они обожали то, чем занимались… Когда Лусия увидела на экране живую Ассу, которая шутила и заливалась веселым смехом вместе с Харуки, у нее сжалось горло. Она сдержала вздох. Японский студент уже давно не смеялся. Можно было побиться об заклад, что он уедет в свою страну раньше срока и в душе у него навсегда останется клеймо, как от каленого железа. А по ночам его станут мучить кошмары, он будет просыпаться среди ночи в холодном поту, и его хриплое дыхание будет напоминать шорох мертвых листьев в руинах дворца его веры в мировое добро.
Лусия следила глазами за ускоренным изображением и за маленьким электронным счетчиком времени, что крутился в углу экрана и отсчитывал прошедшие минуты и часы. Поток тех, кто выходил из здания, редел, а поток входящих вообще прекратился.
– Стоп! – вдруг резко сказал Ариас. – Отмотайте назад!
Алехандро… Он только что появился у северного входа.
– Переключите правый экран на нормальную скорость, – сказала Лусия. – Все отлично, Пабло… Вы прекрасно справляетесь.
Толстые пальцы Пабло оставляли на клавиатуре мокрые следы. На экране Алехандро второй раз миновал двери.
– Давайте дальше, Пабло, скорость нормальная…
Пабло повиновался. Лусия внимательно следила за дверью, надеясь, что кто-нибудь выйдет вслед за студентом. Она не спускала глаз с экрана.
– Он возвращается! – крикнул вдруг Ариас.
Она быстро наклонилась. Алехандро действительно снова вошел в здание минуты через две после того, как только что оттуда вышел.
– Ускорьте, пожалуйста, но будьте готовы быстро перейти в нормальный режим.
Она внимательно следила за счетчиком времени. Пять минут. Десять. Четверть часа… Наконец появился Алехандро. Вид у него был подавленный; похоже, он пережил сильный стресс. Не начав еще спускаться по ступеням, бросил взгляд назад.
– Стоп! – крикнула Лусия.
Пабло вздрогнул и нажал на клавишу своим толстым пальцем. На экране появилось красивое лицо юного испанца. И застывшее на нем выражение сомнения не оставляло. В глазах его было что-то напоминавшее очень сильную тревогу.
А может быть, и страх…
* * *
– Я проверила распечатку звонков, – сказала Лусия. – Алехандро позвонил Ассе через минуту, то есть сразу после того, как вышел из здания юридического факультета во второй раз, и был в таком состоянии, словно за ним по пятам гнался дьявол.
– И каково твое заключение? – спросил Пенья.
– У меня вот какая гипотеза: Алехандро вернулся, потому что что-то забыл. И внутри произошло нечто, что его испугало. Или поразило. Он позвонил Ассе, но не раньше, чем вышел из здания. Потом, я думаю, он с ней встретился. Что они говорили друг другу? А главное, что же увидел или услышал Алехандро? Что привело его в такое состояние?
– То есть ты хочешь сказать, их убили из-за того, что Алехандро что-то увидел или услышал прошлой ночью в здании факультета? – поинтересовался Пенья с беспокойством и недоверием.
– Все произошло неожиданно, – настаивала Лусия. – Если Алехандро увидел что-то такое, что представляло для них опасность, то мы должны любой ценой узнать, кто еще находился в здании в то же время, что и он. Продолжайте, Пабло. В ускоренном режиме, пожалуйста.
– К вашим услугам, – ответил тот, не отрываясь от экрана.
Он позабыл о своем стрессе; его наполняло сознание, что он принимает участие в расследовании чрезвычайной важности. В расследовании двойного убийства. И ничего другого! Он находился сейчас в самом центре работы. Ему не терпелось поскорее встретиться с друзьями в кафе и рассказать им все, что он только что увидел и услышал.
– И вот что, Пабло, – сказал у него за спиной женский голос, холодный, как его утренний душ, пока вода еще не пролилась и не потеплела, – обо всем этом никому ни слова. Вам ясно?
Его плечи почти неуловимо обвисли.
– Да, лейтенант.
Хотя он и побаивался этой миловидной маленькой брюнетки, но даже и не собирался следовать такой инструкции. А Лусия, стоя рядом с ним, внимательно наблюдала за счетчиком времени.
23:15.
23:16.
23:17.
23:18.
23:19.
Вдруг появился еще какой-то силуэт. Высокий, худой. Черное пальто, очки. Выражение лица одновременно озабоченное и высокомерное.
Альфредо Гюэль.
53
Утро четверга
– Чертовщина какая-то, – сказала Лусия.
– А это еще что за тип? – подал голос Ариас.
– Один из профессоров, – сказал Саломон.
– Наш приятель Альфредо… Тот самый, у которого постоянно забинтована рука и который не признает, что брал в библиотеке «Метаморфозы», – заметила Лусия.
Она вспомнила, что сомнение зародилось у нее гораздо раньше, когда она спросила, что у него с рукой, и он заговорил о каком-то несчастном случае. В его голосе ясно чувствовались нотки фальши.
Она быстро достала телефон и сказала:
– Гражданская гвардия Саламанки утверждает, что в последний раз он еле ушел от погони.
