И все-таки, как он проник в квартиру?
Если что-то необъяснимо с логической точки зрения, нужно хорошенько подумать. Возможно, мы что-то упускаем.
Собрав с полу вычищенные смерчем, распотрошенные об неизвестного наволочки, я сгребла их в таз. Просто так заявиться в подвал я не могу, после сегодняшнего разговора мисс Поллет забросает меня вопросами. Стирка — идеальный повод!
Не скрываясь, деловито погромыхивая тазом, я миновала бдящую с удвоенной силой заведующую и спустилась в полуподвальное помещение, где стояли машинки. К счастью, пытать меня и допрашивать на ночь глядя мисс Поллет постеснялась. Или же получила от мистера Хэмнетта четкие указания меня не трогать? Честно сказать, мне было все равно. Все личные переживания — нравлюсь я ему или нет, что именно он подразумевает и на что намекает — вытеснил страх. Я исступленно боялась за наши с Самантой жизни, потому что догадывалась, кто к нам мог так внаглую пожаловать.
Тусклая лампа под потолком горела и чуть раскачивалась. Незнакомая девушка с усталым лицом, в униформе горничной — похоже, после работы не успела переодеться — как раз выгружала свои вещи из обеих машинок разом.
— Привет! Сегодня наша очередь с Юной, — не слишком любезно сообщила она, решив, что я попытаюсь втиснуться не в свой день. Ну, прикрытие мое было именно таким, так что я пролепетала извинения и бухнула тазик у двери, обозначая сразу, что настаивать не буду.
— Я никогда такими не пользовалась! — добавив положенного благоговения в голос, проблеяла я. Провинциалка же, что с меня взять. — Вы мне не расскажете, как они работают? Не хотелось бы вдруг что-то сломать.
Снисходительно усмехнувшись, девушка принялась мне объяснять про рычажки и режимы стирки. Я слушала вполуха — все запомнила в первый же день, когда мисс Поллет нам все показывала. Меня интересовало другое.
— А что здесь так воняет? — перебила я собеседницу на полуслове. Та смешалась, замолчала и потянула носом.
— Так канализация же! — поморщилась она. — Люк вон, пригнан, наверное, неплотно. Что поделать, бывает.
— Да? И часто бывает? — я подошла ближе к чуть выступающему над гладким бетонным полом люку. Выглядел он тяжелым и монолитным. Ни ручки, ни зазора. Откуда тогда вонь?
— Да постоянно! — с досадой отозвалась девушка, сгребая вещи в огромный холщовый мешок. И на всякий случай напомнила, чтобы я не вздумала посягнуть на машинки: — Я сейчас вернусь!
С этими словами она оставила меня в подвале в одиночестве. Наконец-то!
Присев на корточки, я оглядела конструкцию попристальнее. Поддела пальцами крышку, чуть не обломав ногти. Бесполезно, приварено намертво.
Приварено ли?
Воровато оглядевшись, я послала крохотный импульс магии. Поисковик облетел металлический монолит, втянулся в незаметную глазу щель и развеялся.
Ага. То есть щель все же есть!
Как любого горожанина, меня мало интересовало устройство канализационного люка и вообще системы. Работает, и ладно. Но сейчас мне по понятным причинам было очень и очень любопытно. Как-то же оно должно открываться для того же ремонта? Наплевав на брезгливость и исходящий от люка запах, я провела по нему пальцами, ища неровности и выступающие части… и таки нашла!
Что-то щёлкнуло, зажужжало, и почти бесшумно, без скрипа, люк откинулся вверх и назад, гулко ударившись об пол. Вонь в подвале стала нестерпимой. Прикрывшись рукавом и стараясь дышать через раз, я перегнулась через край и вгляделась в далёкую темноту. Где-то глубоко внизу плескалось то, о чем и думать-то не хотелось.
Надо будет спросить у Саманты завтра, вонял ли несостоявшийся похититель? По-моему, это нереально — пройти по канализационным стокам, пусть даже каким-то образом не вымокнув напрочь в том самом, и не пропитаться специфическим запахом.
Разве что… магия?
Я чуть не забыла. Мы же имеем дело с магом недюжинной силы, способным двигать дом и маскировать его ото всех так, что финт не рассекретили минимум два года, а то и дольше.
Уж избавиться-то от амбре ему точно будет раз плюнуть.
— Фуууу, что за вонь! — возмутились в коридоре.
Я подскочила и едва успела водрузить тяжеленную крышку на место, как в подвал зашла та же самая соседка с новой порцией белья. Она уже успела переодеться, как и я, в домашнюю пижаму и халат, умыться, и выглядела не так заморено.
— Я пойду, наверное. Спасибо, что все показала! — протараторила я, старательно пряча руку с потемневшими кончиками пальцев в гуще порванных наволочек. Девица проводила меня подозрительным взглядом, но видя, что я не покушаюсь на ее законную очередь на стирку, смолчала.
Наверху, в квартире, я тщательно заперлась на все замки и еще раз обошла комнаты в поисках улик. Ничего.
Надеюсь, завтра Саманта вспомнит хоть что-то полезное о похитителе.
Теперь главное — двери нараспашку не держать и обязательно переспрашивать, кто там, по ту сторону. Ломиться он не осмелиться, на шум обязательно сбегутся другие жильцы, под замком мы в относительной безопасности… если только гад не вскроет его магией! Подумав, я приволокла и поставила под дверь таз, а в него поставила небольшую кастрюльку. Замедлить это злоумышленника не замедлит, но хоть оповестит нас о вторжении.
Глава 20
Спала я отвратительно. Вскакивала при каждом шорохе — а учитывая, что под нашими окнами пусть не слишком оживлённая, но дорога, с пешеходами, поздними-ранними выгуливающимися собаками, ревущими двигателями и прочим, то вздремнуть мне удалось немного.
Сдавшись, с рассветом я поднялась, позёвывая, и принялась готовить завтрак. Несколько специфический, учитывая в каком состоянии вчера была Саманта. К счастью, в холодильном шкафу завалялись куриные ножки, длинные стебли порея нашлись в ящике с овощами, а от похода на рынок у нас еще оставался небольшой свёрточек чернослива. Не самое традиционное сочетание, но жена нашего милейшего доктора в Сен-Саммерсе отчего-то считала его наиболее эффективным против похмелья.
Обычно доктор не пил. Но увы, существовала такая категория сопричастных пациентам лиц, как молодые отцы. Выезда на роды бедолага каждый раз ждал с содроганием. Те употребляли своеобразное успокоительное сами, чтобы отрешиться от происходящего с женой, а после на радостях угощали врача. И не откажешься ведь, обидятся насмерть!
Так что приходилось пить, а после, утром — страдать.
Иных сведений о том, как облегчить состояние перебравшего лишку, у меня не было. Пришлось положиться на заимствованный опыт.
Саманта выползла из спальни, с омерзением щурясь на яркий солнечный свет, ближе к полудню.
— Доброе утро, — мрачно поприветствовала я мучимую похмельем соседку и придвинула к ней супчик. Та скривилась, но за стол села. Неуверенно потянула носом, попробовала и активно заработала ложкой.
