— Люди — это ваш щит от влияния скверны, — прошептала я, глядя на Вилли широко раскрытыми глазами.
Мальчик снял с пояса подозрительно булькнувшую фляжку, отвинтил крышку и от души глотнул.
— Да, — снова признал он, вытерев показавшуюся в уголке рта капельку крови. — Когда вас много, им проще выжить. Ваши разумы оберегают их от влияния темных артефактов. И если этот щит исчезнет, то мои птенцы тоже вымрут.
— Почему ты называешь их своими? — запоздало заметила его оговорку Ланка.
Вестник убрал флягу на место.
— Потому что я их когда-то создал. И в какой-то мере чувствую ответственность за то, что с ними происходит.
Я замерла.
О вампирах людям известно уже очень давно. В наше время они вообще стали легендой. Но тогда сколько же Вестнику лет?!
— А зачем тебе понадобилось их создавать? — снова осторожно поинтересовалась Ланка.
Вилли пожал плечами.
— Мне было скучно. Хотелось с кем-то поговорить. Но человеческий век слишком короток. Нормального собеседника, если найдешь, то он тут же уходит к своим богам. А смотреть, как человек, который тебе интересен, стремительно стареет и умирает у тебя на руках…
Вилли дернул плечом.
— Поэтому я создал тех, кто практически не устает, не болеет и не умирает так же быстро, как люди. Но при этом достаточно разумен, чтобы уметь поддержать разговор и стремиться к новому. А также достаточно сдержан, чтобы понимать — я, как дал им жизнь, так могу ее и отнять. Этого хватает, чтобы держать их в повиновении.
Я беспокойно поерзала.
— Тебе подчиняются все вампиры или же есть какие-то отщепенцы?
— Все, — невозмутимо ответил Вилли. — Их не очень много. Они живут обособленно, отдельными группами, в которых редко… от силы один-два раза в столетие появляется новый член клана. У них своя иерархия. Но по большей части я их не трогаю, поэтому живут они совершенно самостоятельно. А вот если мне что-то требуется, то лучших помощников не найти. Вампиры — быстрые, тихие… из них получаются прекрасные наблюдатели и шпионы. И они все как один благодарны мне за возможность такого существования.
Мы непроизвольно покосились в сторону двери, но там пока было тихо. И «прозрение» ничего подозрительного не показывало.
— Что у тебя во фляге? — осведомился Ник, когда в комнате повисло тяжелое молчание.
— Кровь, — с легкостью признался Вестник. — Немного травок. Кое-какие добавки. Удачный состав. Мы его с одним колдуном придумали, чтобы я больше походил на человека.
— У твоих птенцов тоже такой есть?
— Нет, — с сожалением отозвался Вилли. — Им мой эликсир не подходит, поэтому они используют только кровь. А для выхода на поверхность берут специальные амулеты, которые скрывают ауру и делают ее более похожей на человеческую.
— А правда, что вампиры солнца боятся? — нетерпеливо подалась вперед Ланка.
— Нет. На свету они просто слепнут. А вот ночью им, наоборот, хорошо.
— А как насчет серебра? Деревянного кола в сердце? Может, есть еще какие-то способы от них избавиться?
Вилли понимающе хмыкнул.
— Вампиры не бессмертны. Регенерация у них, конечно, хорошая, но отрубленная голова или вырванное сердце даже у них обратно не прирастут, поэтому какая-то доля правды в ваших сказках действительно есть.
— А магия жрецов на них воздействует? — не утерпела и я.
— Как и на всех.
— То есть убить молитвой их не под силу?
Мальчик покачал головой.
— Они даже в храмы могут заходить, представляете? И точно так же, как вы, верят в богов, молятся, живут, страдают, любят и ненавидят. Вампиры — не монстры, а всего лишь люди, которых я немного усовершенствовал. Для этого, правда, пришлось кое-чем пожертвовать и нарушить парочку божественных законов, но оно того стоило.
— Они пьют нашу кровь! — непримиримо насупилась Ланка. Однако Вилли, как ни странно, не рассердился. Вместо этого он как-то даже погрустнел, а потом кивнул на притороченную к поясу флягу.
— Как думаешь, скольких людей мне пришлось убить, чтобы раз за разом воспроизводить этот состав?
— Сколько? — насторожилась ведьмачка.
— Ни одного, — спокойно сообщил Вестник. — Я обновляю содержимое фляги примерно раз в месяц. Беру кровь от разных людей. Но за все эти годы никто из них не умер. Точно так же, как в обычное время ни один из моих вампиров не убил человека просто ради того, чтобы насытиться.
— Ты говорил, вам кто-то помогает…
— Тем, для кого золото ценнее крови, мы платим за возможность время от времени заимствовать несколько капель. Кто и как именно ее взял, люди не помнят. Убивать для этого тоже не нужно. Процедура весьма простая и совершенно безопасная для всех участников процесса. Поэтому можно сказать, что от соседства с нами никто не страдает. Хотя жрецы, разумеется, этого не одобряют. Все-таки продлевать одну жизнь за счет других…
— Жизнь и смерть человеческая находятся в руках богов, — прошелестел откуда-то сверху невидимый Норр.
Вилли поднял голову.
— Так когда-то было. Ты прав. Но с тех пор, как один из них позволил выйти в этот мир скверне, это правило перестало быть таким строгим.
— Боги тоже ошибаются, Вильгельм.
— Я знаю, — неприятно усмехнулся мальчик. — Но не думаю, что нам есть смысл спорить. Что было, то было. И раз уж так вышло, что все здесь присутствующие заинтересованы в уничтожении скверны, давай не будем сотрясать воздух попусту?
Норр, к моему удивлению, смолчал, а я подняла на Вестника нерешительный взгляд.
— Так зачем ты нас все-таки искал?
— Затем, что только абсолютному магу под силу уничтожить скверну. Не временно… не так, чтобы она потом снова подняла голову… абсолют способен выжечь ее всю. Понимаете? И раз уж в империи появился такой маг, то имеет смысл наладить с ним контакт и предложить свою помощь.
— Да чем ты нам поможешь? — пренебрежительно фыркнула Ланка. — Твои вампиры даже к скверне приблизиться не могут! Какой от них прок?
— А вам известно, как образовалась самая первая скверна? — вопросом на вопрос ответил Вилли.
Я пожала плечами.
— Ну… в общих чертах. Нам рассказывали кое-что на истории магии. Да и жрецы ничего не скрывают. Еще некоторую информацию дал Норр. Но мы до конца не знаем, кому верить.
— Некоторым, как оказалось, верить вообще небезопасно, — выразительно покосилась наверх Ланка.
Меня тоже неприятно царапнула правда о Норре, однако сам призрак на это ничего не сказал. Хотя, насколько я знала, по-прежнему находился в комнате.
— Я видел, как это произошло, — вдруг в очередной раз ошарашил нас Вестник. — Я был там, когда все случилось. И раз уж об этом зашел разговор, то прежде чем искать способ уничтожить скверну, вам для начала стоит узнать, кто и для чего ее создал.
