И опять, значит, в прихожую — шасть!
Только и в этот раз я ее попытку оставить нас с Марго в сельских дурах решительно пресекла.
— Э, нет! — встала я грудью на ее пути. — Никуда ты не пойдешь!
— Вы?.. Вы думаете, что я собираюсь сбежать? — Лиза имела наглость обидеться. Вернее, сделать такой вид. — Тогда… Тогда поедем вместе!
— Ага, щас! Разбежалась! — такое Лизино предложение ни капельки не понравилось. — Пусть уж лучше они сюда приезжают! Если им так надо!
— Ну, как хотите, — Лиза с остервенением швырнула сумку на пол и процедила сквозь зубы. — Пусть будет по вашему. Пускай приезжают и делают, что хотят, только никаких денег я не брала! Не брала и все тут!
И тут Марго, ну как будто окончательно меня добить решила!
— Верю, — сказала. — Да, верю. А потому хочу тебя, Лиза, спросить, есть ли у тебя какие-нибудь предположения, кто бы мог эти деньги украсть, а вину на тебя свалить? Кому, как ты думаешь, это нужно было?
А эта проходимка Лиза, такие речи заслышав, естественно, тут же крылышки свои ощипанные и расправила:
— Не знаю… Честное слово, не знаю. Могу только сказать, кто из обитателей этого дома у меня меньше всего доверия вызывает. Даже не обитателей… А, впрочем, она же там целыми днями околачивается…
— Кира? — Марго включила свой запрятанный под «вавилоном» компьютер.
— Она, — подтвердила Лиза. — Мне кажется, у нее нет… Я бы сказала, принципов. Да, именно. И еще… В общем, она же все время Вике эти таблетки для похудания носит. Говорит, импортные, дорогие… Толку от них, правда, нет, но Вика вбила себе в голову, что они ей помогают. Вернее, Кира ей вбила. Как придет, сразу начинает ахать, мол, Вика на глазах все стройнее и стройнее делается. А тут таблетки кончились. Как раз в тот день. И Кира принесла новые — пропавшие деньги-то как раз для этого и предназначались — и поставила флакон в спальне на туалетный столик…
— На тот самый, на котором якобы лежали деньги? — Марго сцепила пальцы на животе.
— Да, — голубые Лизины глазки потемнели, как два омута. — Но и это еще не все. Кира, она возле этого столика довольно долго возилась, а потом, когда она из спальни вышла, у нее из сумки что-то выпало. Я, конечно, подобрала. Это ж моя обязанность. Хотела даже вернуть, но не успела из-за этого скандала. Только думаю, потеря для нее невелика. Потому что это пустой пузырек из-под аскорбиновой кислоты был. Ну, витамины такие, знаете?
Так ты хочешь сказать?.. — Марго так заворочалась в кресле, что оно заскрипело почище моей «пятеры» на бесчисленных кондратовских ухабах, но довести свою мысль до конца ей не суждено было. Потому что дверь детской распахнулась, и в гостиную с шумом, визгом и лаем вкатился клубок, состоящий из Яна, Туськи, кота и щенка таксы.
— Вот! Вот! — наши с Марго отпрыски стали совать Лизе рисунки, над которыми они терпеливо чуть ли не битый час корпели, пока сама Лиза нам свою неземную лав-стори излагала.
А еще битый час у нас на подробное изучение детского творчества ушел. Что и сказать, потрудились они на славу. Чего только не изобразили. Во-первых, Лизу. Причем, неоднократно. Во-вторых, щенка с котом. Еще несколько автопортретов сделали. Впрочем, и нас с Марго вниманием тоже не обошли. Запечатлели, так сказать, хотя и в самых общих чертах. В отличие от Лизы, которую они, между прочим, буквально в мельчайших деталях расписали. Вплоть до лейблов на ее потертых штанах.
За Марго не ручаюсь, а лично я, глядя на эту живопись, снова ревнивый укол в сердце ощутила. И, наверное, долго б еще себя распаляла, не случись одно событие, в свете которого мои обиды временно на второй план отступили.
А началось с того, что где-то совсем рядом громко запел телефон. Причем, судя по мелодии, не мой и не Марго. Оказалось Лизин, из лежащей на полу у нее в ногах сумки.
И поскольку Лиза отреагировала на этот звонок молниеносно, то уже через пару мгновений мы с Марго имели возможность внимать ее радостному щебетанию:
— Денис? Это ты! Ну, наконец-то! Я же знала, знала, что ты меня будешь искать! Что?.. Где я сейчас? У-у… У одних знакомых…
В спешном порядке подхватив рукой нижнюю челюсть, я посмотрела на Марго, а она так резко подалась в Лизину сторону, что едва из кресла не вывалилась.
— Скажи ему, что если он хочет тебя видеть, то пусть сюда, к нам, приезжает! — провозгласила она тоном, не терпящим даже намека на возражения. Пусть и самые робкие.
ГЛАВА 11
— Сказал, что приедет, — объявила Лиза, которая все еще сжимала в ладони мобильник и до того светилась от счастья, что мне пришлось взгляд от нее отвести. В связи с отсутствием солнцезащитных очков. — Только мне, право, неудобно, что вы… В общем, как бы вынуждены в мою личную жизнь вникать… А мы с Денисом, в принципе, могли бы и на нейтральной территории встретиться, чтобы вас не стеснять…
— Да, могли бы, разумеется, — Марго напустила на себя почти материнской строгости, — но при сложившихся обстоятельствах, мы с Любовью Васильевной за тебя определенную ответственность чувствуем. Верно я говорю, Любовь Васильевна?
— А то! — поддакнула я при том, что никакой ответственности за эту наделавшую суматохи пигалицу, в отличие от Марго, на себя не возлагала. Больно мне надо! Что же касается драгоценного объекта ее девичьих грез, то он во мне тоже особенного любопытства не вызывал. Поскольку я уже имела удовольствие его лицезреть, причем всего лишь пару часов назад, и он мне, надо отдать ему должное, весьма нахальным молодым обалдуем показался. А вовсе не тонкой, ранимой натурой, каковой его Лиза расписала.
Кстати, и в этот раз я все при том же мнении осталась. Потому что, видели б вы, как он к нам ввалился, с неимоверным трудом выдавив из себя невнятное приветствие. А как скривил свою смазливую физиономию, когда осмотрелся. Дескать, в какие трущобы я забрел. А эта малолетняя идиотка Лиза сходу ему на шею бросилась, захлебываясь от избытка эмоций:
Денис! Денис! Ты теперь понимаешь, что тебе нужна моя поддержка?
А он только отодрал ее от себя, как котенка, и недовольно поморщился:
— Ладно, давай собирайся…
— Ага, сейчас! У меня же все вещи здесь. Вот они! Сейчас оденусь и все! — запрыгала вокруг него на одной ножке Лиза. А заметно приунывшие и готовые в любую минуту разреветься Ян с Туськой — вокруг нее.
И замечу, что продолжалось это безобразие, пока Марго свое веское слово не сказала.
— Извините, молодой человек! — поднялась она с кресла, особенно монументальная в своем парадном атласном халате. Тоже мне, нашла из-за кого выряжаться! — Так дело не пойдет. Мы хотели бы знать, куда вы эту девушку забираете?
— А в чем дело, мамаша? — наставил на нее свои наглые гляделки отпрыск ликеро-водочного воротилы. — Вам-то что, не все равно?
— Мне? — Марго ткнула себя пальцем в грудь и медленно стала багрянцем наливаться. В то время как во мне в очередной раз классовое чувство проснулось.
