— Ой! Не говори так! — скрипнула зубами Марго. — Я, как представлю, так у меня мурашки по коже… А что касается Дениса, то сколько времени прошло, прежде чем он вернулся к нам вчера якобы с вокзала? По его словам, по крайней мере. Где-то с час, да?
— Примерно, — кивнула я в знак согласия, жадно ловя ноздрями струящийся из кухни аромат свежего кофия. Оказывается, это Стас в кои веки сподобился его сварить. Чтобы поддержать нас с Марго морально и физически.
Мы приняли эту его заботу с благодарностью и, удобно расположившись под вешалкой с чашками в руках, продолжили упражнения в дедукции.
— В принципе, за час не то что Лизу, а пол-Кондратова перетопить можно, — прикинула я навскидку.
Но только чисто теоретически, — всхлипнула Марго и отхлебнула из чашки. — А практически только при условии, если жертвы не будут иметь ничего против. Потому что не мог же он ее в центре города с моста сбросить? А следовательно, должен был сначала в безлюдное место завезти… Да, Косо-ротов не сказал, где нашли тело?
— Да вот как раз возле моста и нашли, правда, не знаю, какого именно, — потерла я переносицу в задумчивости. — Говорит, к опоре ее ночью прибило. А иначе, дескать, отнесло бы ниже по течению.
— Да, в течении-то все и дело, — судорожно вздохнула Марго. — А, кроме того, мы ведь не знаем, сколько она времени в воде провела, прежде, чем ее нашли. А разброс может быть очень большой, от нескольких минут до нескольких часов. М-да… А что сам Косоротов по этому поводу говорит? И ты… Ты рассказала ему про то, что Денис Москалец увез от нас Лизу?
— Рассказала, — я протянула пустую чашку возникшему в прихожей Стасу.
— И что он? — Марго свою пустую чашку на пол поставила.
— А что он? — я с чувством глубокой благодарности приняла из рук Стаса новую порцию кофе. После чего он поднял с полу чашку Марго и удалился. Затрясся и позеленел! Думаешь, охота ему с этим благородным семейством связываться. А тут еще, как нарочно, вчера Макс у них на лестнице шею свернул, а сегодня Лизу из Беглянки выловили.
— Ничего удивительного. У Москальца же в Кондратове все схвачено. — В этом вопросе Марго той же, что и я, точки зрения придерживалась. Причем, безоговорочно. — Отсюда вывод, что этому делу ходу не дадут. Максову смерть представят как несчастный случай, а Лизину как самоубийство.
— Погоди, — кое-что в размышлениях Марго меня насторожило. — А ты бы что, хотела Максову смерть по-другому представить? Что это убийство, да? Но тогда меня же первую в нем и обвинят. Из-за этого ведра. Косоротов, кстати, делал мне уже такие намеки. Очень прозрачные. А еще насчет Лизы аванс выдал. Типа, в случае чего, и ее на меня навесит!
— Ну, положим, для этого кишка у него тонка, — поспешила успокоить меня Марго. — Да и не пойдет он на такое, когда разберется, что все улики на Дениса показывают. Поэтому просто закроет дело за отсутствием состава преступления.
— А я все о Денисе думаю, — призналась я. — Ну, на кой ему было ее топить? Просто потому что она ему надоела? Ну, как-то это уже чересчур, ты не находишь? Если он не маньяк какой-нибудь, конечно.
— Да, действительно, — заворочалась рядом Марго. Видно, свое лучшее место на твердом полу отсидела. — Убедительного мотива пока что не видно. Но, пока мы не узнаем, что произошло между ним и Лизой в течение часа, прошедшего с той минуты, как он увез ее от нас до того момента, как снова к нам приехал и попросил помощи в ее поисках, ничего нельзя исключать. Я уже молчу про целую ночь, которая оставалась в его полном распоряжении.
— …И о которой мы вряд ли что-нибудь узнаем, — подхватила я эхом.
— Ну, это еще неизвестно, — загадочно улыбнулась Марго и буквально взлетела с полу. Точно подхваченное ветром невесомое перышко. Это при ее-то габаритах! — А знаешь, что мы сейчас сделаем? Свяжемся с Пал Палычем. Где, кстати, мы номер его телефона записали?
— Может, на холодильнике? — предположила я, вслед за Марго с полу подымаясь. Только в отличие от нее с кряхтением.
— Ага, тут он! — радостно отозвалась из кухни Марго и распорядилась: — Телефон захвати.
— Хорошо, — сказала я и потрюхала в гостиную за ее мобильником, традиционно лежащим на верхней полке доперестроечной румынской горки. Хотя мой и поближе располагался. А именно, в моей сумке, столь же традиционно валявшейся на обувной тумбочке. Но в данном случае я исходила из того соображения, что так будет справедливее, раз уж Марго держит наш «общак». Причем, мертвой хваткой.
Заодно проверила, что Ян с Туськой в детской делали. А они мирно рисовали на обоях. И, судя по некоторым признакам, не какую-нибудь там абстракцию, а все ту же дорогую их маленьким сердечкам Лизу. Да еще как старались, аж языки высунули.
Я хотела было, отнять у них карандаши, а потом передумала. Зачем? Обои все равно старые и облезлые. Кажется, и внезапно возникшая рядом со мной Марго к такому же выводу пришла, потому что вместо того, чтобы решительно наложить запрет на эту наскальную живопись, только дверь потихоньку прикрыла.
— А что, может, из них художники получатся? — обронила она мечтательно.
— Неплохо бы, — поддержала я ее. — Только желательно знаменитые, а не какие-нибудь там непризнанные гении.
— Тогда, пожалуй, отдадим их по осени в художку, — сделала заключение Марго и, пристроив у себя на коленях свой допотопный сотовый телефон, стала тыкать в его кнопки указательным пальцем. Да так сосредоточенно, словно на калькуляторе сложные вычисления производила. Потом приложила к уху и довольно долго озабоченно сопела, прежде чем произнесла наконец: — Пал Палыч? Это Маргарита Софокловна вас беспокоит. Не забыли? Ну что вы… Что вы такое говорите… Хи-хи-хи… Извините, я понимаю, что вы очень занятой человек, но не могли бы вы к нам на минутку заглянуть? В связи с неожиданно открывшимися обстоятельствами? Да-да, ждем с нетерпением.
Марго снова положила свой мобильник к себе на колени и посмотрела на меня. При этом в ее греческих очах светилось тихое торжество.
ГЛАВА 16
Глава ликеро-водочной безопасности и впрямь почтил нас своим присутствием, не обманул. Правда, ближе к вечеру. А потому день прошел томительно. Марго даже дважды ему перезвонить порывалась, но в последний момент от этой идеи отказывалась.
Стас, словно нанялся нас удивлять: не только взвалил на себя заботы по хозяйству, но и то и дело интересовался, не желаем ли мы чего-нибудь. Вроде чайку или кофейку. А еще больше нас дети потрясали, которые продолжали творить на обоях с небольшими перерывами на обед и полдник. Мы с Марго время от времени заглядывали в детскую и каждый раз поражались масштабам увиденного.
— Кажется, это у них триптих, — в довершение ко всему мудрено изрекла Марго шепотом.
Да ну? — восхищенно цокнула я языком, не очень хорошо понимая, что это за триптих такой. Но чего бы он там не обозначал, отмечу только, что больше всех им непривычно обделенные вниманием наших отпрысков кот с щенком довольны были.