— Мне вас рекомендовали, — уверенно заявил заметно картавый голос молодого, судя по интонациям, и резкого мужика. — Нам с партнерами надо поговорить, организуйте все, мы заплатим, как положено. Завтра вечером, часов в семь будет нормально.
— Сколько вас?
— Четверо, — помедлив, отозвался картавый.
— Конечно, — улыбнулась Рита, не сводя глаз с переплетения теней на стенах и потолке, — жду вас завтра к семи. Девушки будут чуть позже.
И от души понадеялась, что к семи вечера завтрашнего дня проблема с Витей Северным будет решена окончательно, фактически раз и навсегда. Уснуть в ту ночь не получилось, она крутилась до трех, потом слонялась по квартире, пыталась смотреть фильм, но бросила, снова легла. Мысли о предстоящем не давали покоя, Рита перебрала в голове множество ситуаций: а если бандиты не позвонят и вечером все сорвется? Придется отказываться, извиняться, а это урон репутации, ее трудно заработать и легко потерять. А если эти отморозки начнут стрелять с порога — у трупа гораздо легче забрать деньги, чем у живого человека, верно? А если Черников забудет про свое обещание? А если…
От этих «если» жутко разболелась голова, пришлось искать таблетки. То ли в темноте перепутала, то ли усталость свое взяла, но Рита проспала и начало рабочего дня, и Иркины звонки, аж три штуки, начиная с половины десятого утра. Пришлось перезванивать.
— Заболела, — без зазрения совести соврала Рита, — голова, горло болит, температура. Отсижусь сегодня, завтра к врачу пойду, если лучше не станет.
— Лечись, лечись, — заботливо сказала Ирка, — ты нам нужна здоровая.
— И живая, — донесся Юлькин голос, Рита усмехнулась. Коллеги так трогательно о ней заботились, что стало немного стыдно.
— Анька бабку похоронила, — сообщила Ирка, — завтра на работу придет. Анька в смысле. Мы ей деньги сами отдадим, если ты не выйдешь. Ты не против?
— Конечно, — Рита была совсем не против, — можешь ей хоть сейчас на карту кинуть.
— Точно! — обрадовалась Ирка. Эта простая мысль почему-то не пришла ей в голову, и на это были причины. Ирка резко посерьезнела и понизила голос: — По банку рассылка была — вклады не выдавать, только по записи и только по сто тысяч в день. В допофисах охрану усилили, боятся вкладчиков.
Вкладчики — страшная сила, Рита это знала хорошо. На одном семинаре им рассказывали о последствиях отзыва лицензии у небольшого банка с филиалами на северных территориях. Там так же начиналось: сначала вклады отдавали по записи, в порядке очереди и копейки, если учесть, что на счетах у многих лежал не один миллион. Потом прекратились операции по картам — почти месяц валили на dos-атаку, а потом Центробанк прекратил агонию отзывом лицензии. Так вкладчики побили стекла в отделениях и охрану заодно и сожгли пару банковских машин.
— Фиговые дела, — подвела Ирка итог, — придется нам на биржу труда идти. Ты не знаешь, где это?
— Без понятия, — Рита быстро распрощалась с Иркой. И без нее на сегодня полно дел. Но было в новостях и приятное — Рита от души порадовалась, что успела вынести деньги из кабинета. Надо бы забрать их, перепрятать в более надежное место, чем дыра в стене старого дома, пусть и под крылом химеры. Рита собиралась и поминутно смотрела на часы. Вчера бандиты нарисовались где-то в районе полудня, до него чуть меньше часа. Нервы были уже ни к черту, Рита психовала от каждого резкого звука и едва сдержалась, чтоб не заорать, когда со стола упала маленькая ложка. Рита швырнула ее в мойку и позвонила Глебу.
— Тихо пока, — отозвался тот, — припрутся, не сомневайся. И не психуй, я сам боюсь. Вдруг они с порога палить начнут.
— Не начнут, — попыталась успокоить его Рита.
— Или не с порога, дверь сначала закроют, — согласился Глеб. Пообещал звонить сразу, как только отморозки заявятся, и отбился.
Рита выдернула зарядку из телефона, бросила его в сумку, оделась. Постояла немного на пороге, глядя на дверь, и развернулась. В кухне за рядами банок и коробок лежал толстенький конверт с наличкой, Рита высыпала содержимое на стол, пересчитала. Здесь как раз та сумма, что вчера запросили бандиты за покровительство Витьки Северного, едва ли не в два раза больше того, что она должна платить Бондарю. Рита убрала деньги в конверт, положила его в сумку и вышла из дома. Погода дрянь, совсем не для прогулок: мелкий дождь и холодный ветер порывами налетали со всех сторон, с деревьев сыпались мокрые листья и прилипали к зонтику. Рита быстро дошла до банка, но миновала его по другой стороне дороги, перебежала дальше, у поворота, и оказалась на узком тротуаре. Тут начинался тот самый забор и ворота, о которые она дорвала плащ, вылезая с огороженной территории.
Старый дом был отсюда хорошо виден, облетевшие клены почти не скрывали его, химера на крыше сама походила на растопыренный кленовый лист, казалось, дунь на нее — и улетит. Рита прошлась вдоль забора и сквозь щели в листах рассматривала территорию. Вроде никого на первый взгляд, с той стороны пусто, только накопились перед крыльцом огромные лужи, а кучи песка и мешки завалили листья. Очень хотелось добежать до черного входа-портала, промчаться мимо чудесной кованой лестницы в большой разгромленный зал и проверить в дальней слева от входа колонне — все ли там в порядке. Вряд ли, конечно, кто-то будет прицельно искать именно там, если только не следил за ней той ночью. Но в доме она была одна. Кажется, одна. Или не одна?
Зазвонил телефон, Рита дернулась и едва не столкнулась с толстым юношей, что лопал шаурму на ходу и смотрел в смартфон. Юноша прошипел что-то, уронил кусок еды на асфальт, снова чертыхнулся и двинул дальше. Рита выхватила из сумки телефон — звонил Глеб.
— Ну че, — донеслось из трубки, — платить будешь или как? Хочешь, чтобы мы твоему дружку уши отрезали или еще что-нибудь, самое дорогое?
Кто-то рядом заржал, послышался спокойный голос Глеба. Рита вдохнула глубоко, задержала дыхание, выдохнула.
— Я уже иду, деньги со мной. Мне надо десять минут.
— Пять, — бросили из трубки, — две уже прошло.
Понеслись короткие гудки. Рита сжимала телефон в дрожащих руках и прикусила губу, чтобы успокоиться. Ничего они Глебу не сделают, он мастер спорта по боксу, он им морды легко разобьет. Но их двое, у них оружие, пистолет калибра девять миллиметров.
И кинулась к салону со всех ног, выскочила на дорогу, промчалась перед затормозившей в последний момент «Маздой», побежала дальше. Снова визг тормозов, вопли и проклятья на ее голову, потом какая-то белая иномарка окатила Риту водой из лужи.
— Дура, глаза разуй! — донеслось из окна, Рита выскочила на тротуар и кинулась по мокрой траве газона. Ноги вязли, кроссовки моментально промокли, сердце колотилось где-то в горле, Рита чуть сбавила шаг, чтоб перевести дух, и тут сообразила, что забыла позвонить Черникову. Тот ответил моментально.
— Они в салоне, — Рита старалась говорить спокойно, пыталась улыбаться, но выходило неважно.
— Я понял, — отозвался тот, послышался тихий стук и звуки шагов. — Ты все помнишь?
