Но вот сильные мужские руки схватились за дверцу – и я с облегчением выдохнула. А господин Феррен, сгруппировавшись, забрался в салон и устроился на водительском сиденье. Уверенно положил руки на руль, криво усмехнулся, наслаждаясь реакцией толпы, и снова принялся что-то шептать. Воображаемый мотор зарычал – и в следующий миг лазурный кабриолет поднялся вверх и рванул в небеса.
Я наблюдала за полетом, затаив дыхание. Это же как надо разбираться в механике и насколько мощный иметь ресурс, чтобы суметь провернуть что-то подобное! По сравнению с этим мои фокусы с платьем не более чем детские забавы.
Между тем Шон сделал круг почета у нас над головами и плавно пошел на снижение. Ветер трепал его черные волосы, тонкие губы улыбались, а в голубых глазах сиял юношеский восторг. Я поймала себя на мысли, что сейчас он был похож не на матерого писателя, а на мальчишку, который впервые оказался за рулем отцовского авто. Но вот карлет состыковался с площадкой для демонстрации и завис в воздухе.
– Поздравляю, Шон, – улыбнулся господин Штольцберг, аплодируя. – Как всегда, блестяще. Будем закреплять?
Шон кивнул, и мягкое выражение исчезло, его лицо снова сделалось жестким, холодным. Однако Верховный архонт то ли не придал значения перемене в настроении приятеля, то ли попросту ее не заметил и, лучась довольством, полез в карман за граненым стеклянным пузырьком с эфириусом. А когда достал, направился к краю выступа.
Крохотная розовая капелька коснулась капота, запуская процесс фиксации конечного образа прототипа, и Феррен с силой сжал руль. Будто от физической боли. Тряхнул головой, отвернулся и обвел мертвым расфокусированным взглядом зрителей. Но вдруг заметил в толпе меня – и его глаза ожили, а лицо просветлело.
– Ну что, Шон, заканчиваем или хочешь еще полетать? – весело поинтересовался господин Штольцберг, рассматривая новенький кабриолет.
– Полетать, конечно, – сказал тот, снова надев маску невозмутимости. Судя по всему, одну из многих. – Вдруг у нашего уважаемого Берда еще остались сомнения по поводу работоспособности моего устройства, – добавил он издевательски и резко направил карлет в мою сторону.
Сердце тут же затрепетало в ожидании чего-то волнительно-прекрасного.
– Девушка-море, девушка-луна, рад снова вас встретить, – обратился ко мне недавний знакомец своим низким бархатистым голосом. – Как настроение?
– Отлично, – просияла я, заглянув ему прямо в глаза. Такие же голубые, как и небо у нас над головами. Вот только по-прежнему холодные, несмотря на теплую улыбку. – А ваше?
– Замечательно. Как насчет небольшой прогулки? Погода сегодня солнечная. – Он провокационно вскинул бровь, и я ощутила, как в груди зарождается уже знакомый по балу иллюзий азарт.
Инстинкт самосохранения встрепенулся, намекнув, что можно ждать подвоха, но я его благополучно проигнорировала.
– Почему бы и нет, – беззаботно пожала плечами, принимая вызов. Видимо, здравый смысл все-таки не мое.
Шон усмехнулся и стал разворачивать машину, чтобы в нее было удобнее забраться.
– Кара, не смей, – прошептала Мари, схватив меня за руку. – Это все может очень плохо кончиться.
– Не волнуйся, дорогая, ничего со мной за один короткий полет не сделается. К тому же гляди, какой кабриолет! – с чувством протянула я, шалея от предстоящего приключения. Перенасыщение крови кислородом, не иначе. – Грех на нем не прокатиться!
Клянусь, мой легкомысленный ответ Шону понравился. В отличие от подруги. Она недовольно поджала губы, но мою руку отпустила. Я же воспользовалась моментом и отдала ей очки, а затем осторожно перелезла через высокое заграждение на узкий выступ, к которому почти вплотную прижимался карлет. Водитель встал с места и протянул мне руку, помогая забраться в салон. Я улыбнулась, доверчиво вложила свою ладонь в его пальцы и, как и тогда, во время бала, сделала шаг над пропастью.
– Очаровательно выглядите, Карина, – хрипло произнес Шон, окинув меня жадным взглядом, когда мы оба оказались в машине. – Винный цвет вам к лицу.
По удачному стечению обстоятельств сегодня я явилась в Пантеон в бордовых вельветовых штанах свободного покроя, в кардигане в тон и в белоснежной шифоновой блузке. Яркие цвета освежали и выделяли из толпы, но комплиментом я не прониклась. В голове промелькнула мысль: «Ну-ну, Шон, что же ты задумал на этот раз?» Однако вслух сказала кротко:
– Благодарю, – и заняла сиденье рядом с водителем.
Господин Феррен вернулся на свое место и стал помогать мне пристегивать ремни безопасности, коих было немало. Надо сказать, ощущения были приятными.
– Вы авантюристка, Карина? – игриво поинтересовался он между делом. Я с удивлением вскинула брови.
– А почему вы спрашиваете?
– Испытания прототипов часто заканчиваются тесным общением с медперсоналом. А вы так легко согласились на экспериментальный полет. Вот я и хочу узнать, есть ли у вас склонность к безрассудствам.
– Вообще-то раньше заподозрить во мне что-то подобное вам бы не удалось, – усмехнулась я. – Но после попадания в Эдем привычные опасения и внутренние запреты куда-то исчезли. Наверное, что-то такое легкомысленное витает в здешнем воздухе, что все воспринимается как сон.
– Вы недалеки от истины, – со странной интонацией произнес мой кавалер и, материализовав мне шлем, вернулся к панели управления. – Не беспокойтесь, Карина. Вашей безопасности ничто не угрожает. Мои прототипы всегда безупречны. Готовы?
– О да! – просияла я, и крылатая машина, зарычав, резко рванулась вверх, унося нас с собой в небеса.
От переизбытка чувств коротко взвизгнула, но тут же рассмеялась своей реакции. Шон окинул меня мимолетным взглядом, улыбнулся, на этот раз искренне, и снова посмотрел вперед.
Мы с ним сидели в шикарном салоне кабриолета, будто парочка образцовых американских молодоженов, которые собрались провести за городом уикенд. Ветер бил в лицо, трепал мои волосы, но ощущения были просто невероятными. Машина немного покружилась над головами благодарной публики, а затем взяла курс за пределы Пантеона. Туда, откуда открывались потрясающие виды на Либрум.
– Карина, что вы делаете сегодня вечером? – поинтересовался Шон, когда мы зависли в воздухе в паре сотен метров от храма творцов, любуясь дивным пейзажем.
– А что? – выдала я стандартный женский ответ.
– Хочу узнать, свободны ли вы, чтобы пригласить на свидание, – невозмутимо сказал он, глядя строго перед собой. – Что на это скажете?
Наверное, моя улыбка стала просто неприлично счастливой, но я быстро собралась с мыслями и постаралась придать лицу выражение подостойнее. Нельзя было соглашаться слишком быстро. Да и подходящего наряда у меня не было.
– Даже не знаю, господин Феррен. Это так неожиданно…
Шон медленно повернул ко мне голову. Издевательски вскинул черную бровь, тем самым как бы говоря – что, серьезно?
