Герберт Риттер был осужден за убийство из жажды наживы. Суд счел доказанным, что он представлял собой неполноценную, дисгармоничную личность, был не способен построить отношения, результатом чего и явился его гнев на женщин. Эксперт-психиатр пришел к выводу, что Герберт Риттер культивировал аутоэротизм, отчего ему были свойственны «необычные сексуальные фантазии о садистских и некрофильских формах секса», влиявшие на его поступки. Однако, по его оценке, убийства нельзя было отнести к преступлениям на чисто сексуальной почве, так как в них не было садистских признаков: например, вскрытия полостей тела, извлечения органов или нанесения увечий половых органов. В фантазиях Герберта Риттера «его сексуальным партнером является мать».
Суд признал Герберта Риттера, убившего трех женщин, ограниченно виновным в преступлении и приговорил его к двенадцати годам лишения свободы за каждое из трех убийств. Обычно в подобных случаях эти отдельные обвинительные приговоры объединяются в одно общее наказание в виде лишения свободы, которое в данном случае было установлено на срок в пятнадцать лет. В то же время суд постановил поместить Герберта Риттера в психиатрическую лечебницу, так как от него можно было ожидать подобных преступлений и в будущем из-за его «расстройства границ Я». Однако из-за своего «диссоциативного расстройства личности» ему сначала следует отбыть десять лет в тюрьме, поскольку «только тогда можно будет начать эффективную терапию для исправления его травмированной личности».
Серийные убийства
Серийные убийства происходят редко. За все годы работы в убойном отделе я лишь дважды столкнулся с такими делами, однако в глазах общественности дело обстоит иначе. Преступления психически больных серийных убийц, обладающих высоким интеллектом, приносят криминальным романам и фильмам о них большую популярность, а когда они происходят в реальной жизни, то активно освещаются в средствах массовой информации. Особенно стоит отметить экранизацию «Молчания ягнят» с Энтони Хопкинсом в роли хитрого и хорошо образованного психопата и Джоди Фостер в роли его напарницы-профайлера, наделенной большой женской силой. Эта история вызвала трепет зрителей во всем мире и способствовала некритическому принятию образа вездесущего серийного убийцы. Действие романа основано на опубликованных ФБР интервью с тридцатью шестью серийными убийцами. Публикация исследований американских серийных убийц также способствовала искажению общественного мнения.
Термин серийный убийца не является новым, хотя его происхождение приписывают агенту ФБР Роберту К. Ресслеру. Еще в 1930 году признанный эксперт по уголовным делам и глава берлинского отдела по расследованию убийств Эрнст Геннат, родоначальник методического расследования преступлений, использовал термин «серийный убийца» в описании дела Петера Кюртена из Дюссельдорфа. Хотя феномен серийного убийцы обсуждается давно, универсального определения для него все еще нет. Я определяю серийного убийцу как преступника, который в разное время и в разных местах убивает как минимум двух человек, с которыми у него – почти всегда – до этого не было никаких отношений. Своих жертв он выбирает методично, исходя из прагматических соображений, и обдумывает, как легче всего ему будет с ними справиться. Его действия подчинены внутреннему побуждению к удовлетворению сексуальных и часто садистских фантазий. Между отдельными убийствами нет никакой связи. Скрытую готовность к убийству перед преступлением ускоряет непосредственно стресс, который запускает преступление в качестве так называемого триггерного фактора: например, сложности в браке или отношениях, проблемы с родителями, финансовые трудности, трения на работе или проблемы с законом.
Серийные убийства происходят редко. За все годы работы в убойном отделе я лишь дважды столкнулся с такими делами, однако в глазах общественности дело обстоит иначе.
После отдельных убийств может начаться временная фаза восстановления, то есть охлаждение внутренних побуждений, пока они снова не станут настолько сильными, что преступник снова решится на убийство.
Во времена ажиотажа вокруг серийных убийц я также начал интенсивно заниматься методом анализа психологического портрета преступника – криминальным профайлингом. Выводы ФБР, сделанные из допросов серийных убийц, распространились по Европе и Германии и, казалось, облегчили объяснение преступлений с необычным поведением преступника. Несмотря на то что я мог раскрывать убийства и с помощью обычной следственной работы, мне очень мало было известно о мотивах преступника, а после убийств, совершенных Гербертом Риттером, я понял, что «классических» методов работы мне уже было недостаточно. Мне захотелось знать больше о предыстории убийств и о том, что значат часто необъяснимые решения преступников.
Поэтому вышло так, что почти через пятнадцать лет после вынесения приговора убийце трех проституток я вновь вернулся к делу Герберта Риттера. Я изучил материалы дела – отчет с места преступления, отчет судебно-медицинской экспертизы, отчет о вскрытии, папку с фотографиями – и провел для себя своего рода сравнительный анализ. Я захотел проверить, мог ли я, используя метод профайлинга, при рассмотрении дел установить, что все преступления были совершены одним и тем же исполнителем.
В моей сводке в виде таблицы, приведенной ниже, я оценивал только достоверные, проверенные данные и не учитывал показания Герберта Риттера. Для меня это важный момент при сравнении нескольких преступлений, так как субъективные оценки поведения преступника могут исказить результат анализа.
Как видите, проверка действительно выявила много общего в поведении и указала на то, что преступления, скорее всего, были совершены одним преступником. Образы действий во всех трех убийствах были одинаковыми с точки зрения выбора жертвы, захвата власти путем внезапного нападения, дальнейшего убийства и последующего обыска квартиры на предмет денег.
Но из таблицы также ясно прослеживается и другой аспект: странные действия преступника уже после убийств, о которых мы неоднократно спрашивали во время допроса и о которых Герберт Риттер говорил как о спонтанных, бессмысленных поступках.
В профайлинге любое поведение преступника, выходящее за рамки обычного преступления, в данном случае убийства, называется персонификацией. Имеется в виду, что существует своего рода поведенческий отпечаток пальцев. Если эта модель поведения повторяется в дальнейших действиях, то это уже почерк преступника.
Сопоставление трех убийств очень наглядно показывает, что персонифицирующие действия преступника обнаруживают многочисленные сходства: множественные порезы на шее и горле с почти полной декапитацией (обезглавливанием) – пусть даже в случае с Виолеттой Винтер это была всего лишь попытка – и методичное убийство жертв с признаками сверхубийства. Еще одно сходство я увидел в делах Тани Розе и Виолетты Винтер – это введение во влагалище различных предметов: телефонной трубки, фаллоимитатора, ножа. Все эти предметы убийца нашел на месте преступления. Так что и здесь можно было с уверенностью говорить о почерке преступника.
