Поэтому я попросил своих коллег съездить туда. Когда чуть позже мне позвонили, я прервал допрос и поехал на, как оказалось, место преступления.
Мои коллеги обнаружили, что дверь заперта, и попросили слесаря открыть ее. Офис располагался отдельно от остальных помещений компании, так что никто ничего не заметил. Когда я вошел, то увидел, что Ангелика Рот лежала навзничь на столе. Она была задушена. Ремень, который подходил под странгуляционную борозду на ее шее, лежал рядом с телом женщину. Кроме того, преступник несколько раз со всей силы ударил женщину головой о стол, так что скальп рассекся до кости черепа. Для меня это был признак спонтанной, внезапно вспыхнувшей агрессии, которая бывает характерна для конфликтов в паре. Следов иного мотива мы не обнаружили: одежда была в порядке – ни задранной юбки, ни разорванной блузки, ни других признаков сексуального преступления – в сумочке были ценные вещи, что почти исключало убийство с целью ограбления; кабинет тоже, кажется, не обыскивали.
Результаты последующего поиска улик изрядно разочаровали нас: никаких годных следов, если не считать отчетливо распознаваемых пятен крови – все принадлежат жертве. В корзине для бумаг среди деловой корреспонденции, датируемой датой исчезновения женщины, мои коллеги нашли множество мелких клочков бумаги. Очевидно, кто-то разорвал лист на тысячу кусочков в буквально смысле этого слова. Моему коллеге из отдела по расследованию убийств удалось собрать фрагменты воедино – получилось письмо, написанное Ангеликой Рот. Видимо, адресованное мужу.
Примерно через два часа я вернулся в комнату для допросов и сообщил Михаэлю Роту о смерти его жены, не раскрывая сначала обстоятельств, при которых она умерла. Конкретно меня интересовала его реакция на такой удар судьбы. Но мужчина принял мое сообщение, кажется, равнодушно и никак не прокомментировал эту новость, он не стал задавать вопросов о том, как, когда и где было совершено преступление. Опять же, очень поразительное, как мне кажется, поведение: разве так будет вести себя обеспокоенный муж, который, несмотря на все разногласия, сделал все, чтобы найти пропавшую жену? До сих пор он даже не выразил опасения, что с ней что-то могло случиться. Я спросил Михаэля Рота, почему это все не было ему интересно. Но даже после этого он не захотел узнать никаких подробностей.
В мельчайших подробностях я описал ему обстоятельства преступления. Только теперь Михаэль Рот проявил эмоциональную реакцию: он всхлипнул, закрыл лицо руками и оставался в таком положении несколько мгновений. Но было ли его горе искренним? Мне казалось, что его действия наигранные, словно отрепетированные. Совсем не так обычно ведут себя люди, которым я вынужден был сообщить новость о смерти их близкого человека.
В течение следующих нескольких часов Михаэль Рот неустанно повторял одни и те же фрагменты своего первоначального высказывания:
«Я НАДЕЯЛСЯ, ЧТО МЫ СНОВА СОЙДЕМСЯ», «Я ИСКАЛ ЕЕ ПОВСЮДУ», «НЕТ, Я НЕ ИМЕЮ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ К СМЕРТИ МОЕЙ ЖЕНЫ».
Он не стал искать жену в офисе, потому что у него не было от него ключа.
«МНЕ ЧТО, НУЖНО БЫЛО ДОГАДАТЬСЯ ПОИСКАТЬ ЗА ЗАПЕРТОЙ ДВЕРЬЮ?!»
Несмотря на его попытки все объяснить и продемонстрировать скорбь, я все сильнее убеждался в том, что Михаэль Рот мог убить свою жену и просто инсценировал ее поиски. Это подозрение усилилось еще больше, когда мои коллеги, искавшие улики в квартире Михаэля Рота, нашли деловую корреспонденцию, отправленную на адрес компании после исчезновения Ангелики Рот. Когда мы с коллегой спросили его об этой находке, он попытался представить эту ситуацию как совершенно нормальную: ведь у него есть собственный ключ от почтового ящика. Он взял эти письма в надежде найти подсказки о местонахождении жены. В качестве доказательства своих слов он снял со своей связки ключей кольцо, на котором висел один-единственный потертый ключ от почтового ящика.
Сегодня я знаю, что это были исключительно мои подозрения. После почти шестичасового допроса я рассказал Михаэлю Роту о его правах как подозреваемого и через несколько часов, в половине третьего ночи, взял его под стражу по подозрению в убийстве. Помимо необъяснимого появления в квартире почты против него в тот момент не было никаких конкретных улик. Тем не менее судья, ведущий досудебное производство, выдал ордер на предварительное заключение. За этим последовал беспрецедентный поиск улик, где ключ от почтового ящика сыграл главенствующую роль.
Постепенно во время допросов коллег Ангелики Рот выяснилось, что она не доверяла своему мужу и из опасения, что он может шпионить за ней и пытаться контролировать ее жизнь, предпринимала некоторые меры предосторожности. Среди прочего, она поместила на одно кольцо существующий в единственном экземпляре ключ от почтового ящика вместе с ключом от офиса и повесила его на свою связку ключей. Свидетели уверяли, что ключ выглядел так, словно им часто пользовались, и что Ангелика Рот очень редко давала им связку ключей с просьбой проверить ее почтовый ящик.
Несмотря на то что связка ключей была обнаружена при осмотре места происшествия, кольцо с двумя ключами, описанное свидетелями, отсутствовало. Это могло означать только то, что преступник снял кольцо со связки и унес его с собой, чтобы запереть Ангелику Рот в офисе и забрать почту из почтового ящика. Для меня это важное открытие о преступнике: разве посторонний не взял бы всю связку ключей вместо одного кольца, чтобы запереть Ангелику Рот в офисе? Почему он взял только два ключа? Разве это решение не доказывало, что преступник точно знал, что это за ключи и к какому замку они подходят? Это относилось не только к мужу, но и к коллегам жертвы.
С этой рабочей гипотезой мы с коллегами начали реконструировать алиби сотрудников и историю ключа от почтового ящика. Мы с легкостью выяснили, что в день преступления все сотрудники уже около семи часов были на двухдневной торговой акции за пределами Бремена. Правдивость показаний о ключе от почтового ящика также быстро подтвердилась: во всех, даже самых давних актах передачи договоров аренды значился только один-единственный ключ от почтового ящика. Я не исключал такую возможность, что кто-то мог позже изготовить второй ключ, и разыскал предыдущих арендаторов офиса и их сотрудников, которые теперь оказались разбросаны почти по всей Германии. Результат был однозначным: существовал только один ключ.
Судя по показаниям семьи и друзей погибшей, картина, нарисованная Михаэлем Ротом об их семье и браке, тоже представала в ином свете.
Ангелика Рот познакомилась с Михаэлем Ро- том, когда они вместе работали продавцами выставочных товаров. Мужчина произвел большое впечатление на двадцатипятилетнюю, совсем неопытную женщину: высокий и красивый, опытный и уверенный в себе. Всего через месяц она сдалась под напором его ухаживаний и, вопреки всем советам, вышла за него замуж. Однако всего через несколько дней после замужества Ангелика Рот поняла, как ошибалась. Казалось бы дружелюбный и любящий, муж превращается в эгоцентричного, самовлюбленного, обидчивого, вспыльчивого и ревнивого нарцисса. Еще она узнаёт, что он много лет употребляет героин и неоднократно прерывал лечение от зависимости.
