Отношения с самого начала не задались – не только из-за большой разницы в возрасте, но и потому, что они оба алкоголики и их совместная жизнь была сопряжена с ежедневным насилием.
Будучи трезвой, Эрна Розен могла поддерживать порядок в своем доме и заботиться о своем сожителе, но когда она была пьяна, ей это было не под силу. По крайней мере, так ее партнер воспринимал это.
«ПОТОМ ВСЕ ПОШЛО НЕ ТАК», КАК ВЫРАЗИЛСЯ НА ДОПРОСЕ БЕРТОЛЬД ГЕНДЕЛЬ. «ОНА ШЛЯЛАСЬ ГДЕ-ТО, ПИЛА И ФЛИРТОВАЛА С МОЛОДЫМИ СОСЕДСКИМИ КОЗЛАМИ, И ЕЙ БЫЛО НА ВСЕ ПЛЕВАТЬ».
После развода Бертольд Гендель никак не может устроить свою жизнь. Хотя он работает мясником и имеет регулярный доход, его все больше и больше затягивает алкогольное болото. Это положение дел совсем не устраивает вспыльчивого мужчину. Во всем, по его мнению, виноват только один человек – Эрна Розен.
«Я ПЫТАЛСЯ С НЕЙ ПО-ХОРОШЕМУ, УГОВАРИВАЛ ЕЕ. НО ОНА ПРОСТО НЕ ХОТЕЛА БРОСАТЬ ПИТЬ. Я ОЧЕНЬ ЛЮБИЛ ЕЕ, А ОНА ПРЕВРАТИЛА МЕНЯ В ПЬЯНИЦУ».
Поскольку его «уговоры» не увенчались успехом, а Эрна Розен продолжает пить, Бертольд избивает ее – и не один раз. Миниатюрную и хрупкую женщину несколько раз приходилось госпитализировать, но она каждый раз отзывала свои заявления на своего знакомого.
Однажды около полудня Бертольд Гендель приходит домой с работы. Он «заказал» сожительнице приготовить рыбу. Но вместо того чтобы стряпать обед, Эрна Розен снова отсыпается после пьянки. Разозлившись, он уходит из квартиры и пьет в любимой пивнушке до полуночи. Когда Бертольд Гендель возвращается, Эрна Розен уже проснулась и в состоянии разговаривать, но обеда так и не приготовила. Вместо этого она предлагает мужчине бутылку пива, чтобы успокоить его. Тогда Бертольд Гендель «еще больше злится», он считает ее предложение «провокацией» и «теряет терпение». Разгневанный, он возвращается в свою любимую пивнушку. Через четыре часа он уже изрядно на-кидался.
«Я, КОНЕЧНО, НЕ ХОТЕЛ ССОРИТЬСЯ, НО ОНА НАЧАЛА МЕНЯ ОБЗЫВАТЬ. И ТУТ Я УДАРИЛ ЕЕ – НАВЕРНОЕ, ПИВНОЙ БУТЫЛКОЙ. Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО ТОГДА ПРОИЗОШЛО. ПОМНЮ, ОНА СИДЕЛА В КРЕСЛЕ И БЫЛА РАНЕНА».
Бертольд Гендель остается в квартире еще несколько часов после преступления и ложится спать. Затем он идет к бывшей любовнице и признается ей:
«Я УДАРИЛ ЭРНУ И УБИЛ ЕЕ».
Однако это признание является лишь частью правды. Место преступления представляло собой картину жесточайшего насилия. Один только вид покойницы и следы крови во всех комнатах свидетельствовали о крайней жестокости, с которой происходили события. Все это можно было реконструировать по следам, найденным на месте преступления и по отчету о вскрытии трупа.
Бертольд Гендель избивает беспомощную женщину, кулаками и бутылкой он превращает ее лицо в месиво, а серией ударов ногами ломает ей грудную клетку.
Затем мужчина тащит тяжелораненую женщину в гостиную, засовывает ей между пальцами зажженную сигарету, задирает платье и снимает с нее трусы. Потом он широко раздвигает ее ноги, засовывает во влагалище стакан из тонкого стекла и кладет пустую бутылку из-под пива рядом с верхней частью ее тела. Только тогда он ложится спать и отсыпается после бурных возлияний. Эрна Розен умирает в агонии от сочетания травм – медленного кровотечения и легочной эмболии. Когда около полудня Бертольд Гендель наконец просыпается, он накрывает труп Эрны Розен покрывалами.
«Я СПРАШИВАЛ СЕБЯ, Я ЛИ ЭТО СДЕЛАЛ С ЭРНОЙ. НАВЕРНОЕ, Я. НЕ МОГ БОЛЬШЕ СМОТРЕТЬ НА ТО, ЧТО Я СДЕЛАЛ».
Без результатов профайлинга некоторые следователи, безусловно, не смогли бы понять значение отдельных действий, совершенных Бертольдом Генделем в ходе преступления. Тем более что крайне высокая степень насилия допускает дифференциацию и анализ только в том случае, если отдельные решения преступника сначала оцениваются индивидуально, а затем объединяются для формирования общей картины.
Рассматривая фотографии с места преступления, я понял, что крайняя жестокость Бертольда Генделя и его последующие действия были реакцией на, по его мнению, «мерзкое» поведение Эрны Розен. Действительно ли Эрна Розен вела такой «мерзкий» образ жизни или нет, не имеет значения: при интерпретации поведения важно то, что чувствовал по этому поводу преступник. Это символические действия, которыми Бертольд Гендель хотел выразить все негативное, что олицетворяла для него Эрна Розен и что он неосознанно описал на допросе у моих коллег словами «пьет, курит, распутничает».
Такое поведение преступника в профайлинге также именуется персонификацией: реализация особых потребностей, в данном случае – в унижении Эрны Розен. Соответственно последовательность событий преступления отражает сочетание деперсонификации (удары по лицу), доминирования (избиение в квартире, удары по грудной клетке как знак физического превосходства), деградации (стакан, вставленный во влагалище, сигарета, засунутая между пальцами, и пивная бутылка рядом с трупом) и дистанцирования от преступления (преступник лег спокойно спать после преступления, а после накрыл труп покрывалами).
Когда на допросе Бертольда Генделя спросили, зачем он все это сделал, он лишь ответил:
«Я НЕ СТАЛ ДОЛГО ДУМАТЬ, ВСЕ ПРОИЗОШЛО САМО СОБОЙ. ВНУТРИ МЕНЯ БЫЛА ТОЛЬКО ЯРОСТЬ, ТАКОЕ РЕДКО СЛУЧАЛОСЬ. Я ПРОСТО НЕНАВИДЕЛ ЭРНУ И ПОЭТОМУ НАНОСИЛ УДАРЫ СНОВА И СНОВА. Я БОЛЬШЕ НЕ МОГ ВИДЕТЬ ЭТУ РОЖУ!»
Присяжные приговорили Бертольда Генделя к десяти годам лишения свободы за непредумышленное убийство и обосновали такой строгий приговор исполнением преступления «с особой жестокостью».
«ЕМУ БЫЛО ВСЕ РАВНО, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ТЯЖЕЛОРАНЕНОЙ ЖЕНЩИНОЙ. ОН ПРОСТО ПРИНЯЛ ЕЕ СМЕРТЬ КАК ДАННОСТЬ».
Опасные расставания. Его история
На первый взгляд в тускло освещенной спальне не было ничего, что указывало бы на то, что всего несколько часов назад здесь был убит человек: ни тела, ни крови, ни беспорядка. Вместо этого только абсолютный покой и порядок. Мне казалось, что время в комнате остановилось, обстановка почти напоминала натюрморт в стиле барокко, написанный в темных тонах. Но второй, более пристальный взгляд быстро заставил кажущуюся гармоничной картину исчезнуть.
Здесь действительно было совершено преступление: тело Сары Кляйн – маленькой хрупкой женщины весом чуть менее 50 килограммов – лежало на спине на сосновой двуспальной кровати в деревенском стиле и было почти полностью скрыто под золотисто-коричневым узорчатым покрывалом, доходившим до ее шеи. Выглаженная желтая блузка с длинными рукавами лежала расправленной на постельном белье на уровне верхней части тела мертвой женщины. Голова Сары Кляйн покоилась на приподнятом каркасе кровати в изножье. Лица ее не было видно, потому что преступник закрыл его, как занавесом, ее длинными пепельно-русыми волосами – как бы желая скрыть реальность, которую нельзя уже было исправить. У самого изголовья по ширине кровати были разложены три подушки.
