— Да. — Элси Бранд быстро согласилась. — Именно так. Мы как
раз собирались выпить чаю. Мы пьем чай довольно часто. Я…
— Очень хорошо, — заметил Селлерс. — Тогда налейте и мне.
Берта, добавьте в чайник еще одну чашку воды. Валяйте, Элси, закрывайте офис.
Селлерс вошел в комнату, и Элси Бранд, беспомощно глядя на
миссис Кул, закрыла дверь.
— Боже мой, вы, полицейские, все одинаковы. Запах еды
привлекает вас, словно мух. Не важно, какое время суток — утро, день или вечер,
— произнесла Берта.
— Совершенно верно, — продолжил Селлерс. — Только я не знал,
что будет еще и еда. Я думал, что предполагается только чай. С едой все
выглядит гораздо лучше. У вас есть какой-нибудь деликатес, Берта? Что-нибудь со
сладкой начинкой? Я это люблю.
Берта посмотрела на него в упор.
— Можете не кипятить снова вашу воду, — сказал Селлерс. —
Валяйте, Берта, наливайте чай.
Берта взглянула на Элси.
— Где чай, Элси?
— Миссис Кул, я должна подумать. Кажется, мы вчера
использовали последнюю заварку. Я сейчас вспомнила, вы сказали мне, чтобы я
принесла еще, а я забыла.
— Проклятье, — вспыхнула Берта. — Ты вообще можешь
что-нибудь запомнить? Это уже второй раз, как ты забываешь то, что забывать не
следовало бы. Я сказала тебе вчера днем, чтобы ты принесла чай.
— Сегодня утром я забыла об этом, — смущенно согласилась
Элси.
Ухмыляясь, Селлерс сел на стул.
— Ладно, — сказал он, — доставайте чашки и блюдца, и я
посмотрю, смогу ли посодействовать в чаепитии.
— Полагаю, у вас в кармане завалялся пакетик заварки.
— Кое-что я достану, — пообещал Селлерс, устраиваясь на
стуле поудобнее и вытаскивая из кармана сигару. — Давайте, Берта, не
смущайтесь. Элси, принесите чашки.
Элси посмотрела на Берту.
— Я передумала. Раз у нас нет чая, я не буду ждать. пока вы
что-то организуете. Мне до смерти надоело…
— Прекрасно, прекрасно, — прервал ее Селлерс. — Давайте
посмотрим на чашки и блюдца, Берта. Где вы их держите?
— Я сказала, что не собираюсь ими пользоваться.
— Знаю, но они меня интересуют.
— Можете интересоваться ими и дальше. Пойдемте, мистер
Белдер. Мы закончим то дело, которое собирались обсудить, когда нас прервали.
— С таким же успехом вы можете закончить его прямо сейчас, —
сказал Селлерс.
— Благодарю вас, но мои клиенты предпочитают частную беседу,
это выглядит довольно странно с их стороны, но приходится с этим считаться.
Селлерс продолжал все так же добродушно ухмыляться.
— Миссис Голдринг сказала мне, что миссис Белдер пришло еще
одно письмо. Я подумал, что могу найти вас здесь, мистер Белдер, если у вас это
письмо в кармане. Я только возьму его с собой. Оно может оказаться ценной
уликой.
— Возьмете? — взорвалась Берта. — Есть определенный
государственный устав, который ценится немного выше, чем вы — пронырливые
полицейские. Если письмо адресовано миссис Белдер, вы не можете…
— Продолжайте, Берта, продолжайте, но не стоит так
возмущаться. Если вы так цените государственный устав, то чем же вы тогда
занимались?
— Я хотела заварить чай! — чуть ли не крикнула Берта. — И я
полагаю, что нет такого закона, который бы запрещал это делать в собственном
офисе.
— Вы будете удивлены, — сказал ей Селлерс. — Но, согласно
постановлению властей города, места, которые регулярно снабжаются едой и напитками,
хотя и не предназначены для этого, или…
— Думаю, что я могла бы угостить своего клиента чашкой чая,
не предъявляя лицензии на ресторанную деятельность.
— Это «регулярное снабжение» подразумевает достаточно много,
— сказал Селлерс, все еще приветливо улыбаясь. — Здесь работает Элси. Очевидно,
вы каждый день в это время устраиваете чай.
Яростный взгляд Берты Кул не нарушил безмятежного благодушия
сержанта.
— Если вы получили еще одно письмо, — продолжал он,
обращаясь к Белдеру, — и созрели для того, чтобы его распечатать, возьмите меня
к себе в компанию.
— Как, черт возьми, вы смеете здесь распоряжаться? — сказала
Берта. — Врываетесь в мой офис и…
— Не принимайте все так близко к сердцу, Берта. Не кричите.
Ваш офис открыт для всех. Я был в доме Белдера, чтобы проверить кое-какие
детали. Я поговорил с миссис Голдринг, которая действительно взволнована всем
происходящим и пытается убедить меня, что отсутствие ее дочери вызвано
какими-то серьезными причинами, не связанными со смертью Салли Брентнер. Еще
раз обдумав последние события и желая найти причину исчезновения дочери, миссис
Голдринг вспомнила, что по почте пришло два письма, и оба были помечены: «Лично
и конфиденциально». Она предложила пересмотреть почту, найти их и выяснить, нет
ли там ключа к разгадке. Мы это сделали и нашли только один конверт.
Я посчитал себя не вправе вскрывать корреспонденцию миссис
Белдер, но мог подержать конверт против яркого света и посмотреть, что там
внутри. Я сделал картонную трубочку, поставил ее на свет, положил на трубку
конверт и увидел, что внутри только реклама пушной компании. Более тщательный
осмотр убедил меня, что конверт вскрывали. Я вспомнил, что было два письма, что
вы пытались не допустить меня к одному из них, что у вас не было конверта, в
котором оно пришло. Миссис Голдринг я исключаю, поскольку она не могла найти
письмо, которое пришло сегодня днем с пометкой «Лично и конфиденциально».
Сопоставив факты, я предположил, где находится конверт и где должен быть
Эверетт Белдер. Я пришел сюда и нашел вас, собравшихся вокруг кипящего чайника,
заваривающих чай без чашек, чайника и без заварки.
Теперь, Берта, скажите мне как детектив детективу: что бы вы
подумали, находясь на моем месте?
— О черт, — устало сказала Берта Белдеру. — Введите его в
курс дела.
— Так-то лучше. — Селлерс усмехнулся. — Во всяком случае,
мистер Белдер, что касается вашей тещи, я вас защищаю. Я ничего не сказал ей о
втором письме. Вам, вероятно, интересно будет узнать, что ваша теща думает,
будто у вас с Салли была интрижка, и либо вы от нее устали, либо она встала на
вашем пути, не давая завести другую приятельницу. Она предполагает, что вы
отделались от горничной, и у нее начинают возникать подозрения, что вы могли
разделаться и с собственной женой.
— Разделаться с Мейбл! — воскликнул Белдер. — Боже мой! Я бы
отдал правую руку, чтобы отыскать ее прямо сейчас. Берта может сказать вам, что
я устраиваю дело, которое…
— Замолчите, — оборвала его Берта. — Он пытается рассердить
вас, чтобы вы заговорили. Это старый полицейский трюк: натравливать вас на
тещу, а тещу — на вас.
