— Что у вас приключилось? — спросила Берта.
— Я падаю в пропасть.
— Как так?
— Меня обвиняют в убийстве.
— Против вас много улик?
— Есть ли против меня улики! — с сарказмом воскликнул
Белдер. — С моей тещей и милой маленькой Карлоттой, которые без устали копаются
в своей памяти и вытягивают оттуда любой незначительный факт, какую-нибудь
маленькую деталь, которая способна принести мне несчастье… В общем, вы можете
понять мое положение.
Берта сидела, не говоря ни слова.
— Мне не дает покоя то таинственное третье письмо, которое
забрал сержант Селлерс. Я должен знать, что в нем написано.
— Почему это вас так волнует?
— Потому что меня обвиняют в близких отношениях с еще одной
женщиной.
— Да ну?
На мгновение Белдер замолчал, потом взорвался:
— Я должен знать, кто эта женщина.
— Вам это нравится, я думаю? — спросила Берта.
— Я хочу знать, в чем меня теперь обвиняют.
Берта в задумчивости закурила.
— Что-нибудь еще?
— Разве этого мало?
Она ничего не ответила.
— Меня обвиняют также в том, что я сжег завещание жены, —
продолжал Белдер. — Боже мой, мне такие вещи даже не приходили в голову. Когда
я перевел свое состояние на имя Мейбл, она составила завещание, по которому все
оставляла мне. Теперь говорят, что она написала другое завещание. Для меня это
новость. У меня не возникало даже мысли, что она может составить новое
завещание. Я полагал, что все передается мне.
— Это плохо.
— Почему?
— Это служит мотивом для убийства. Белдер с раздражением
сказал:
— Если я знал о новом завещании, то считают, что я его сжег.
Если не знал, то меня подозревают в убийстве Мейбл с целью получить его.
— Вы могли убить ее, чтобы получить состояние, а потом найти
завещание и сжечь его.
— Как раз в этом меня и обвиняют.
— Это правда?
— Конечно же, нет!
— А как ваши дела с Нанли? Что с тем делом?
— Вот из-за этого, миссис Кул, я обязан перед вами
извиниться. Если бы я оставил дело у вас, то мы бы смогли его уладить, но я
поспешил и передал все в руки адвокатов.
— И что произошло?
— Ничего хорошего. Адвокат связался с Нанли и назначил с ним
встречу на это утро. Вчера вечером, после того как было обнаружено тело Мейбл,
я все время пытался связаться с адвокатом. Но у меня ничего не вышло. Дома
отвечали, что его нет в городе. Позже я узнал, что он специально велел своей
горничной отвечать так всем, кто будет звонить, потому что вечером у них дома
играли в бридж, и он не хотел, чтобы его беспокоили.
— А сегодня утром?
— Утром мы встретились в кабинете адвоката. Под мышкой у
Нанли торчала утренняя газета, но он не читал ее и не разворачивал. Я дрожал от
нетерпения, и моим единственным желанием было только, чтобы это кончилось как
можно скорее. Адвокат так долго тянул резину, приплел такую кучу формальностей
при оформлении соглашения, что Нанли это надоело, и он откинулся на спинку
кресла, закурил сигарету и развернул газету. Я пытался подать сигнал этому
тупице адвокату, но он просматривал кодекс законов, выписывая там упоминание о
подобных соглашениях, чтобы по возможности максимально защитить мои интересы.
— И что же произошло? — спросила Берта, и в ее глазах
промелькнул интерес.
— Нанли просмотрел первую страницу, перевернул следующую, и
заголовок о Мейбл бросился ему в глаза.
— И что он сделал?
— Что и следовало ожидать. Он поднялся, благодушно улыбнулся
адвокату и сказал ему, чтобы он не утруждал себя составлением соглашения;
учитывая дополнительные факты, он решил согласиться на урегулирование этого
дела только за полную сумму, о которой идет речь, включая сюда и судебные
издержки. Это было окончательное решение. Он знал, что после смерти Мейбл я
наследую состояние и что оно может оказаться в его кармане.
— А это мысль, — сказала Берта.
— Так я теряю около девятнадцати тысяч долларов, а учитывая
издержки, сумма может оказаться значительно больше.
— Все это очень плохо. — В голосе Берты не было ни грамма
сочувствия. Она открыла ящик стола, не спуская глаз с Эверетта Белдера, достала
пресловутый очечник и положила его прямо перед ним.
Белдер не обратил на это никакого внимания.
— Послушайте, миссис Кул, мне нужна ваша помощь, ваша
агрессивная, властная натура, огромная компетенция. Сейчас…
Послышался стук в дверь.
— Господи, — проговорила Берта. — Я забыла сказать Элси,
чтобы она заперла за собой дверь на ключ. Она ушла домой, а какой-то клиент…
— Скажите ему, что вы заняты и вас нельзя беспокоить. Не
поймите меня превратно, миссис Кул. Я хочу нанять вас, и на этот раз у меня
есть деньги. Я могу оплатить вам все…
Берта поднялась со своего скрипящего кресла-качалки, прошла
по кабинету и сказала через закрытую дверь:
— Я занята. Сегодня я не могу никого принять. Стук
повторился. Дверь открылась.
— Ах, вот в чем дело, — произнес сержант Селлерс. Берта
старалась закрыть дверь:
— Уходите отсюда.
Но сержант Селлерс увидел сквозь образовавшуюся щель
испуганное лицо Эверетта Белдера.
— Вы здесь не одна, Берта. И я войду.
— Как бы не так. — И она всем весом налегла на дверь.
Сержант Селлерс стал давить сильнее. Берта медленно
отступала.
— Давайте, помогите мне, — тяжело дыша, сказала она Белдеру.
Тот не двинулся с места, парализованный от страха. Сержант
Селлерс наконец раскрыл дверь.
— Вы не имеете права врываться в мой личный кабинет подобным
образом, — вспыхнула Берта.
— Знаю, — успокаивающе сказал он, — но теперь, когда я
здесь, я не уйду, не взяв с собой вашего клиента.
— Убирайтесь ко всем чертям, — рассердилась Берта. — У меня
с ним есть дела. Я имею право заключать собственные сделки. Вы можете подождать
в коридоре. Вы…
— Прошу прощения, Берта, — сказал Селлерс, — но я не стану
ждать. У меня есть ордер на арест Эверетта Белдера, который обвиняется в
убийстве.
Белдер попытался встать с кресла, но ноги его не слушались.
Он издал слабый звук, чем-то похожий на стон. Берта сердито сказала:
