Теперь машина ехала впереди на расстоянии добрых ста
пятидесяти ярдов абсолютно спокойно. Берта, до отказа подняв рычаг
переключателя, сократила разрыв до ста ярдов. В это время ее жертва повернула
налево, делая поворот с раздражающей медлительностью, и боковая фара отчетливо
замигала.
Берта подъехала к перекрестку, где повернула машина,
оглядела открывшуюся перед ней улицу и потеряла какое-то время на то, чтобы
справиться с тормозами.
Было невозможно, чтобы машина достигла другого угла и
исчезла. В таком случае водитель должен был увеличить скорость, что никак не
согласовывалось с предыдущей размеренностью его действий. Но улица была пуста.
Берту осенила внезапная мысль. Машина должна была повернуть
или налево, или направо на следующем перекрестке. Поворот налево означал бы,
что она едет в обратном направлении — это реакция водителя, который пытался бы
избежать преследования, что никак не совпадало с его спокойным поведением и тем
сигналом боковой фары на предыдущем перекрестке. Потому логичным ей казался
поворот направо.
Берта, со всей силы нажав на газ, резко свернула на эту
улицу, чтобы не потерять свою жертву.
Она почувствовала, как ветер засвистел у нее в ушах, когда
машина на всей скорости поворачивала направо.
Еще не закончив поворот, Берта, быстро повернув голову,
взглянула на расстилавшуюся перед ней дорогу, потом надавила на тормоза и
рванула руль.
Машины, которую она преследовала, впереди не было, вопреки
всем ее расчетам. Теперь все доказывало, что женщина обнаружила слежку.
Машина Берты развила слишком большую скорость, чтобы с ходу
повернуть налево и при этом не врезаться в бортик тротуара. Надо, чтобы машина
отъехала назад, и тогда уже снова пуститься в погоню.
На следующем перекрестке она тоже не увидела преследуемую
машину. Но тогда машина могла сделать только еще один поворот налево, что
означало, что она снова выедет на бульвар, поскольку с левой стороны улица
упиралась в тупик.
Берта в сердцах выругалась.
Это был старый и ловкий трюк, когда вы знаете, что вас
преследуют, и при этом, словно совершая ошибку, едете медленно, чуть ползя, не
забывая о том, чтобы включить на повороте боковую фару, задерживаете другую
машину на переполненном перекрестке, а потом делаете мертвую петлю.
Возвращаясь назад по бульвару и ведя машину гак, словно ее
сопровождал полицейский эскорт за то, что она. возвращаясь с ленча, опоздала на
пять минут, Берта внимательно проезжала мимо всего, что было на дороге, только
для того, чтобы с тем тошнотворным ощущением ничтожности и тщетности всех
усилий, которое посещает рыбака, когда леска внезапно обрывается, осознать, что
добыча выскользнула у нее из рук.
Чтобы все еще раз проверить, Берта приехала на то место, где
она в первый раз потеряла автомобиль.
Это был семисотый квартал по Норт-Хэркингтон-авеню, где
располагались одноэтажные дома с верандой, любующиеся роскошью широких
подъездных путей к собственным гаражам.
Берта тщательно исследовала все подъездные дорожки. Они были
пусты. Двери гаражей закрыты.
Берта потянулась за сигаретой, философски оценила ситуацию и
повернула свою машину в деловую часть города.
Глава 5
Белдеру наносят визиты
Офис Эверетта Белдера находился на одиннадцатом этаже
«Рокэвей-Билдинг». Берта поднялась на лифте и немного помедлила перед дверью с
табличкой «Эверетт Дж. Белдер, маркетолог». Из-за двери доносился стук пишущей
машинки. Пальцы ударяли по клавиатуре со скоростью и в ритме, которые могли бы
сравниться только с мастерством Элси Бранд.
Берта открыла дверь.
Женщина лет двадцати пяти с прямой спиной и тонкой талией
подняла взгляд от машинки. Ее пальцы продолжали стучать по клавиатуре, в то
время как темно серые глаза вопросительно смотрели на Берту Кул.
— Я к мистеру Белдеру, — сказала Берта. Секретарша перестала
печатать.
— Могу ли я узнать, как ваше имя?
— Миссис Кул. Он ждет меня. По крайней мере, должен бы
ждать.
— Подождите, пожалуйста, одну минутку. Присаживайтесь,
миссис Кул.
Секретарша отодвинула стул, прошла к двери кабинета Белдера,
повелительно постучала и, не медля ни секунды, исчезла за дверью. Берта Кул
осталась стоять.
Затем секретарша появилась снова.
— Можете войти, миссис Кул.
Берта услышала звук отодвигаемого стула, поспешные шаги — и
перед ней в дверях с сияющим лицом предстал Эверетт Белдер. Выражение
беспокойства исчезло с его лица с помощью бритвы и массажа, которые сделали его
кожу гладкой и розовой. Его ногти блестели от только что сделанного маникюра.
— Входите, миссис Кул. Входите. Вы очень быстро работаете…
Это Имоджен Дирборн, она знает, кто вы. У меня нет от нее секретов. Если вы
захотите что-нибудь мне сообщить или связаться со мной, когда меня не будет на
месте, вам стоит только передать Имоджен всю информацию… но входите же.
Берта Кул кивнула и вежливо улыбнулась секретарше.
Имоджен Дирборн опустила глаза. У нее были длинные темные
ресницы, которые красиво загибались и, когда опускались веки, подчеркивали
нежность и мягкость овала лица.
Берта Кул отметила скромность, с какой девушка потупила
глаза, произнесла: «Хм!» — и предоставила Белдеру придвинуть ей стул.
Имоджен Дирборн вышла, закрыв за собой дверь. Белдер обошел
письменный стол и сел в огромное кресло орехового дерева, обитое
темно-коричневой кожей.
— Я не ожидал, что вы придете так скоро, миссис Кул.
— Я и сама не ожидала, что буду здесь.
— Как я понял, вы хотели ехать следом за моей женой до тех
пор, пока она не встретится с одним лицом, а потом собирались выследить этого
человека. Надеюсь, ничто не нарушило ваши планы.
— Я потеряла ее, — ответила Берта. Белдер изумленно поднял
брови.
— Вы потеряли ее, миссис Кул?
— Вот именно.
— Но я был уверен, что вы были на месте, и ваша машина…
— Эта часть преследования абсолютно верна, — отозвалась
Берта. — Я села ей на хвост, но я не смогла там долго остаться.
— Но, миссис Кул, я полагал, что это было очень просто. У
нее не было никаких подозрений.
Почему вы говорите об этом с такой уверенностью?
— Я уверен, что она ничего не подозревала.
— А у меня нет такой уверенности, — сказала Берта. — Либо
она мастерски надувала меня, и я до сих пор точно не знаю, что это было, либо я
стала жертвой странных совпадений.
