Я смыла с себя соль, но всё равно кожа дышала благостью, которую щедро излучало на город и горы живое существо всех оттенков синего.
Очень захотелось что-нибудь сваять, хотя, может, я и разучилась уже... При мысли о творчестве снова в голову пришли кубики Артёма. Сомневаюсь, что он согласится мне позировать. Впрочем, я — не Микеланджело и вообще последним планировала освоить сварку, чтобы сделать нечто грандиозное. Вот только как скопить денег на такое количество металла? И где потом устанавливать? Не во дворе же нашей пятиэтажки, чтобы потом дядя Вася и Кº под моим шедевром рубились в домино. Да и дворничиха меня убьёт, а голуби... Нет, для них статуи Ленина на площади достаточно. Надо было найти место!
Я взглянула на горы, упрямыми белыми лбами выступающими над Алупкой. А вот если на вершине поставить? К примеру, на Ай-Петри? У меня мурашки по коже побежали — с ночной подсветкой это было бы невероятным зрелищем! И днём, в лучах солнца, если подобрать правильный металл, и грамотно разместить грани, эммм... Представляя свой заброшенный «облачный проект», я даже закусила губу и не заметила, что поливаю совсем не тигровую лилию в горшке.
— Что вы делаете?! Прекратите! Я буду жаловаться! — раздался истошный визг.
Упс... Звезда по имени Милана. Мокрая, она отскочила из-под козырька веранды и сотрясала кулаками с презлейшим выражением лица.
— Извините! — крикнула я, едва сдерживаясь, чтобы не хихикнуть.
— Вы специально делаете это?! — кипела брюнетка, отряхивая с волос капли. — Я вижу: специально! И прекратите уже лить!
— Ой.
Я подняла носик лейки, но поздно: следом за мокрой курицей, тьфу, звездой... вышел Артём. Струйка прохладной воды пришлась ему аккурат в темечко. Он отскочил и взглянул ошарашенно наверх.
— Это она назло! Всё назло! Кто вас только воспитывал?! — вопила Милана. — Негодяйка!
Я с виноватой улыбкой развела руками.
Артём вытер голову рукой и рассмеялся.
— Мил, ну чего ты кричишь? Это вода, не кислота...
— Она... она... террористка! Я и в Букинге напишу, и везде! Про этот анти-гостевой дом! Тут всё против гостей и людей!
— Я правда случайно, задумалась, — сказала я.
Артём хитро сощурился, сделал пару шагов к газону, и наклоняясь, проговорил:
— А ты была в Италии, Мил?
— Да, а что? — она уткнула руки в бока.
— А там тоже незнакомцев водой поливают. И в Польше. Говорят, на счастье, — сказал он, с хохотом разогнулся и направил из шланга воду, которую я оставила литься под куст гортензий, прямо в высокомерную брюнетку.
Визгом оглушило, наверное, даже кроликов в Национальном парке. Гости повыскакивали из номеров. У меня отвисла челюсть. Но этот хулиган в следующую секунду прижал пальцем отверстие шланга, задрал его и окатил меня с ног до головы. Досталось ещё кому-то сзади.
— Ах так! — выдохнула я и, уже не стесняясь, выплеснула ему на голову всю воду из лейки.
Он дал мне сдачи.
— Я тоже хочу, мама! — восхитилась девочка лет двенадцати, приехавшая сюда с со степенной сероглазой матерью, кажется, та говорила, что она врач.
— Под абрикосой ещё есть шланг! — крикнула я ей.
— Скорее! Беги, воды на всех хватит! — подхватил откуда-то взявшийся Славик, растерявший мигом всё своё плавное спокойствие.
И что тут началось! Мирные йоги, — не все, конечно, — принялись поливать друг друга. Война шлангов, леек, бутылок и даже кружек. Все смеялись, обрызгивая друг друга, как дети, убегали и были застигнуты водой из ведра на голову с винтовой лестницы. От визга Миланы и её подружки в ворота начали стучать. Запыхавшись, я подбежала, как могла, и открыла калитку.
— Что такое? Я сосед! Полицию звать? Убивают кого-то?! — На пороге стоял круглолицый дядечка с потной лысиной.
— Нет, только поливают, — ответила я.
— Анастасия знает? Зачем это? — вытаращился дядечка на мою мокрую, до неприличия прилипшую к телу футболку.
— Знает, — кивнула я с улыбкой, переводя дыхание. — Это йоги. Странные люди. Практикуют очищение тела и духа. Водой.
— И смехом, — послышался весёлый баритон позади. — Присоединиться не желаете? Обольём бесплатно.
Я обернулась. Рядом стоял Артём, мокрая белая рубашка облепила торс, шорты — ноги, с носа и коротких волос капает, уверенная улыбка во все тридцать два.
— Нет, — попятился дядечка. — Я просто убедиться...
Артём закрыл створку ворот, положив ладонь в миллиметре от моей. От этого почти касания моё сердце ухнуло, а в теле что-то закоротило, пульсируя с искрами внизу живота. Я поторопилась отступить.
— Минутка юного террориста окончена, — сказала я и смутилась.
Аква-битва завершилась так же быстро, как и началась. Все смеялись, кроме Миланы, у которой потекла тушь. Мне даже стало её жалко. Однако в душе возникло ощущение праздника, на дорожках сверкали под солнцем лужицы, на газонах и у веранды впору было лягушек разводить.
Довольные йоги пошли за полотенцами, только Артём никуда не торопился. Его глаза смотрели прямо в мои и смеялись. Я забрала у него из рук шланг и с самым деловым видом начала его сворачивать, словно это было жизненно необходимо... Впрочем, мне и в самом деле категорически требовалось отвернуться и не смотреть на этот облепивший торс белый трикотаж, на широкие плечи, сильные руки и блестящие глаза. Подумаешь, мокрый мужчина! Я сворачиваю шланг. Я шланг сворачиваю. Шланг я... Тьфу!
Я снова будто бы случайно глянула на него, одёрнула себя и пошла, наматывая шланг на руку, по дорожкам, как Тесей по нити Ариадны, лишь бы подальше. Я ответственная, и у меня шланг, и мысли о том, что моей кожи тысячу лет не касался мужчина тут ни к чему! Совершенно ни к чему!
Шланг был бесконечным, а сад запутанным, не хуже пещер Минотавра. Уже в шаге передо мной высился увитый зеленью забор, я обернулась и поняла, что всё это время Артём шёл за мной и откровенно пялился. Это его игривой полуулыбкой мне прожигало спину, плечи и ямочки под коленками, и растворяло мозг. И вдруг до меня дошло: да ведь я же тоже мокрая насквозь! Даже тонкий джинс облепил меня так же, как и его! И этот наглец тащится за мной, как кот за колбасой на верёвочке! О, нет...
Я засуетилась, споткнулась, угодив ступнёй в хитросплетения барвинка в конце дорожки и полетела вперёд. Артём прыгнул меня ловить, я выронила шланг и вытянутыми, как Петрушка, руками уперлась в увитый зеленью забор. Тот поддался, и мы с Артёмом вместе упали в какой-то проём. Бетонный пол встретил нас недружелюбно.
— Ой! — вскрикнула я, больно ударившись плечом. Непонятно, почему я не приложилась о него головой.
— Чёрт! — вторил Артём.
Шланг произвольно закрутился вокруг наших ног, наши коленки оказались совсем рядом. Коснулись. Горячие. Я забыла, как дышать. А изумлённый падением Артём глянул мне за ухо и... рассмеялся.
