— Хозяйка! Эй! Открывай!
Я продрала глаза и поняла, что Настя не вернулась. Выходит, хозяйка гостиницы сейчас — это я?!
Глава 2
Я кинулась к телефону, вспоминая сотню неприличных слов в долю секунды. Настин номер был отключён. Совсем! Во рту тут же пересохло, волосы слегка приподнялись на затылке: с ней что-то случилось!
А уж я знаю, как внезапно случается беда!
Я содрогнулась. От вязкого, муторного предчувствия заныла вся левая нога. Тем временем ворота продолжали ходить ходуном под кулаками йогов. Потом авто засигналили, грозя перебудить всю округу.
— Хозяйка! Есть кто живой? У нас бронь!
— Иду! — пискляво крикнула я. — Минуточку! Иду!
За мгновение в мыслях передрались обвинитель, паникёр и адвокат, заявивший о том, что отдыхающие не виноваты, что с Настей что-то случилось, а если не случилось, то я устрою ей такую выволочку; но они ведь не виноваты, и в номерах всё готово! А вдруг всё обойдётся? Господи, какой ужас!
Внезапно хлопнувшая по голове ответственность вечной отличницы заставила меня оттянуть вниз шорты, поправить майку на бретельках, пригладить волосы и броситься, от волнения чуть прихрамывая, к воротам.
Я распахнула их, надевая улыбку на всякий случай. Во двор вкатили два чёрных внедорожника. На площадку с видом группы захвата высадились шестеро мужчин.
Мне икнулось.
Йоги нынче пошли не те!
Татуировки, чёрные майки, плечи, ручищи и золотые цепи в палец толщиной. А где же деревянные бусы, красные ниточки на запястье и стиль бохо? Или эти в тюрьме обратились? Вот только что...
— Проспала, куколка? — спросил бородатый брюнет и, ощупав меня взглядом так, что на шортах жирные пятна остались, поиграл дикарской бровью.
— Накладки. — Инстинктивно закрылась руками я и улыбаться перестала.
Боже, кого я пустила? Теперь что лучше: мне сбежать или их выдворить? В глаза бросилась метла у ворот: разве что ею.
Тем временем южные викинги разминались на площадке перед гостевым домом после долгой поездки. Хрустели шейные позвонки, поигрывали мышцы.
Им явно нельзя признаваться, что я здесь одна. Господи, помоги!
— На сайте не было указано, что вы в такой заднице, — сказал второй бычара, снимая очки от солнца.
"И вы даже не догадываетесь, в какой!"— подумала я и с надеждой расцвела:
— Вы можете отказаться! Наверняка и поближе к морю что-то найдётся!
— Я говорил, Бизон, чтоб ты заранее не платил! — рыкнул третий, натуральный Кхал Дрого, разве что без коня.
И тут меня обуяла вторая волна ужаса: то есть если они сейчас откажутся от номеров, оплату с меня трясти начнут?! И представив, как первый, названный Бизоном, буквально вытрясает с меня, перевернув вниз головой, мою последнюю заплату, занятые у Алёнки деньги и скидочные карточки, я тут же добавила, преданно моргая:
— Зато у нас воздух чудесный. И вид!
— А вид действительно ничего! — смачно ухмыльнулся Бизон, прилепившись к моим ногам.
— Вы, наверное, устали с дороги... — выпалила я. — Пройдёмте в ваши комнаты?
А потом развернулась и рванула на веранду, надеясь, что ключи от номеров — это та связка, которая висит на крючке рядом с икебаной из можжевельника. А ещё, похоже, пока я буду искать Настю с собаками, придётся мазать лицо золой и кутаться в старый халат в цветочек, на котором кот спит.
— Да ладно, пацаны! — пробасил кто-то за спиной. — Забронировали, значит, остаёмся. Не сопли, до моря дотопаем.
— Шаришь, Игнат, и вообще спать охота, — пробормотал, зевая, второй. — Эй, шустрая, ты куда? Не догоним!
Ключи оказались вставлены в двери номеров. А я и не заметила этого, пока вчера ходила с Настей по гостевому дому. Мне она, как своей, выделила бесплатный закуток между этажами. "Вообще не знаю, зачем его хозяин построил. Наверное, строители ошиблись, так что ж не пользоваться? — заговорщически улыбалась она. — Живи сколько хочешь!"
"Но бесплатного ничего не бывает", — судорожно думала я, наблюдая, как один за другим «пацаны» со спортивными сумками вваливаются в комнаты. От ладони Бизона пришлось увернуться, благо, его окликнул тот самый Игнат, чуть рыжеватый, с выбритыми висками.
Недовольный удалённостью качок задержался взглядом на плакате с лотосами и рисованными йогами и поморщился, словно посмотрел на убогих. Наверное, нарисована чушь какая-то. Хотя... в моей душе снова царапнуло сомнение.
— А вы тоже так делаете? — спросила я.
— За кама-сутрой это к Бизону! — брякнул качок и зашёл в номер.
И я следом заглянула на всякий случай. Похоже, это был люкс. И вдруг я подумала, что обычно приезжих регистрируют... Как? Где?! Моих гостей хотелось только поставить на учёт по УДО.
Из ванной высунулась злая физиономия качка:
— А джакузи где?
— Ещё не построили, — моргнула я, вспомнив, что Настя говорила, что в следующем году точно будут номера люкс в новом шале на месте сарайчика.
Бык набычился. Я инстинктивно отступила.
— Не люблю, когда меня разводят, как лоха, — прорычал он. — Со мной эта хрень не пройдёт, Галина!
— Я-я... не Галина, я — Элина. А бронировать вы должны были у администратора по имени Анастасия...
Бык глянул в большой, как лопата, смартфон. И ткнул его мне в нос:
— Тут указана Галина. Вчера всё подтвердила! Что за развод? Всё точно: гостевой дом «Алмазы в облаках», Щукинская, 15.
Во мне вспыхнула надежда на светлое будущее, и я радостно воскликнула:
— Но это просто «Облака» и улица Щукина, не Щукинская!
— Ёпта, — опешил качок, — перепутали? Шиздец. Простите, мисс.
— Да ничего, бывает, — ответила я, ещё не веря своему счастью. — То есть вы не на йога-семинар?
— Я что, похож на йога?! — возмутился качок, словно его обвинили в смене ориентации.
— Нет, — заверила я. — Вы совершенно, совсем не йог. А у нас сегодня начинается семинар йогов. Вот-вот заедут!
— Едрить, пронесло! — выругался он. Вышел мимо меня в вип-зону и гаркнул так, что розы в кадках дрогнули: — Братва! Атас! Не туда въехали!
Из номеров высунулись головы мужчин.
— Как не туда, Бык?
— Хата не наша! Адрес другой! Так что руки в ноги и валим!
Татуированные терминаторы быстро собрались, Бизон масляно улыбнулся и, сделав попытку приобнять, попросил у меня прощения за беспокойство. Я скользнула к заросшей синими экзотичными цветами беседке и встала на безопасное расстояние. А потом пацаны с дружественным матерком и хохотом выехали из ворот. Я перекрестилась и, закрыв створки, коснулась лбом ещё прохладного по утру железа.
