Где?
— Да везде! Что ни слово, то ее вознесение!
В мужских глазах так и светилось: «Ты это серьезно?». И наверняка с матом. Но вслух он произнес иное:
— А ещё я сказал, что такая «вознесенная» жена мне не нужна. Что я хочу тебя, свою женщину. Где ты здесь углядела обратное?
Где-где…
Сказала бы я, да не успела.
— Да у меня даже в мыслях не было! — добавил Дамир следом откровенно возмущенное.
— Зато во всем остальном — полно.
— Только если в твоем воображении, — ехидно вставил он.
— В моем воображении я все еще пинаю мешок с тобой по лестнице вниз! — снова начала заводиться.
Ну а чего он продолжает меня бесить?
Дамир… вздохнул. И кажется, опять выругался. На своем языке для разнообразия. Надо его, кстати, выучить будет. А затем:
— Я больше никогда не буду говорить в подобном ключе о других женщинах. Извини, если мои слова тебя задели. Я вовсе этого не хотел, — произнес мужчина хмуро.
Вот когда я лишилась дара речи. Совсем такого не ожидала. До этого его извинения больше походили на вынужденную меру, а сейчас до него, наконец, будто по-настоящему дошло, что он натворил. Хорошо бы. И раз так, то:
— Извинения приняты.
Хотя в голосе ноток сомнений скрыть полностью не удалось. И Дамир их, конечно же, расслышал, подозрительно прищурился, хоть и смолчал. Вместо этого вернулся к своему раннему вопросу:
— Теперь мы можем пожениться?
Кто о чем…
— Если пообещаешь больше так со мной не поступать, — сдалась.
— Такого больше не повторится, — тут же подтвердил Дамир.
— Надеюсь. Второго шанса у тебя не будет, — пробурчала, уткнувшись лбом ему в плечо.
Опять ведь все по его вышло.
Нет, можно было конечно из гордости еще поупираться, и, возможно, другая на моем месте так бы и сделала, но не я. Я не стала. И не потому, что была уверена, Дамир продолжит атаковать и не позволит просто так уйти от него. А просто… у всего есть границы. И мои, видимо, заканчивались где-то здесь. В моменте, когда сильные руки крепко обняли за плечи, а макушки коснулись мягкие губы. Наравне с этим послышалось короткое, но емкое:
— Спасибо.
Тихонечко вздохнула и прикрыла глаза в удовольствии.
Что сказать?..
У всех свои недостатки.
Мой вот носит имя Дамир.
Почти растворилась в ощущении нахлынувшего спокойствия, когда из глубины кабинета послышалось чье-то покашливание.
Дамир вместе со мной слегка повернулся, чтобы можно было видеть работников ЗАГСа, о которых я за всеми признаниями опять благополучно позабыла. Зато теперь невольно задумалась о том, чтобы выбрать другой район для проведения церемонии. А то… стыдно, вот да. Но только мне одной. Дамир похожим точно не страдал.
— Уважаемые, а распишите нас, — заявил нагло, почти требованием.
И я чуть не сделала жест «рука-лицо». Все-таки гендиректор — это диагноз. Хотя вот работниц госструктуры это вообще никак не проняло.
— Заполняйте заявление, оплачивайте госпошлину, и мы обязательно вас распишем, — произнесла невозмутимо старшая из присутствующих, помолчала и добавила: — Через месяц.
Ну, епт!
Вот и Дамир не оценил.
— А если подумать? — склонил голову набок.
— Молодой человек, здесь не о чем думать. Вы оба и без того достаточно потратили наше время. Кто бардак убирать будет? Вы?..
— Ой, да… — начал Дамир.
Я тут же прижала ладонь к его губам.
— Простите меня, пожалуйста. Я сейчас же все уберу, пока мой жених оформляет заявление, — ответила за него с заискивающей улыбкой. — Правда, дорогой? — добавила с нажимом для мужчины.
Дорогой промолчал, но одарил довольно многозначительным взглядом. Только ведь я и правда виновата. Убрать за собой устроенный бардак — минимум, что я могу сделать в качестве компенсации за доставленные им неудобства.
— Вот и отлично, — согласилась работница ЗАГСа.
Дамир же был по-прежнему недоволен, благо спорить не стал. И уже через полчаса мы выходили из здания с квитанцией в руках.
— И что дальше? — застыла я на крыльце.
— А дальше… — притянул меня к своему боку Дамир. — Мы будем жить долго и счастливо, ванильная, — поцеловал в макушку.
— Обещаешь? — посмотрела на него, запрокинув голову.
— Все еще сомневаешься во мне, да? — заметно помрачнел он.
Развернулась к нему всем корпусом и обняла за талию.
— Нет. Больше нет.
Чтобы у нас ни случилось.
Да и как можно сомневаться в том, кто ради тебя готов пойти против воли родителей, испортить с ними отношения, еще и космические деньги выплатить в качестве отступных?
Вот и прижалась ближе к любимому, вдыхая родной аромат с древесными нотками парфюма.
— Хорошо, — выдохнул Дамир расслабленно. — Обещаю, ванильная, ты никогда не пожалеешь о своем сегодняшнем решении.
— Я знаю.
Как знаю и то, что мы не один раз еще столкнемся с ним лбами. Но даже зная это, я все равно ни за что не откажусь от него. И да, буду любить, как он любит меня. Ведь я…
Его ванильная девочка.
Бонус-глава
Дамир
— Ну и что мы будем с этим делать?
Она стоит передо мной. Такая смелая, воинственно настроенная, готовая отстаивать себя до победного. А ведь я не собирался к ней подкатывать. Вообще что-либо делать. Но черт дернул задать этот вопрос. Всему виной глаза. Стоило только заглянуть в них, как в небеса воспарил. И сама она вся из себя хрупкая, воздушная, словно сошедший с небес ангел. Золотистые волосы в свете цветного лазера напоминают нити радуги. Так и манят запустить в них пальцы, сжать покрепче, потянуть вниз, вынуждая их обладательницу встать передо мной на колени. Нет, не для того, чтобы унизить. Я просто хочу. Ощутить на себе ее мягкие губы. За шевелением которых неотрывно наблюдаю и едва ли полностью осознаю, что она отвечает.
Да и какая разница?
Главное, что вскоре она будет говорить совсем другое. Умолять взять ее. Кричать мое имя.
Я уже забыл, каково это, когда не просто сбрасываешь напряжение с подходящей женщиной, а наслаждаешься ею. А этой воинственной малышкой я буду очень, очень долго наслаждаться. Я бы и сейчас ее утащил в приват-комнату, но уж слишком она напряглась. Пусть расслабится. Вернется в свою стихию. Я же пока понаблюдаю за ней со стороны.
Она порхает между столами подобно легкокрылой бабочке. Улыбается всем и каждому. Но это все маска. В неземном взоре застыли печаль и усталость. Взгляд настолько пустой, что мне самому становится не по себе. А ведь еще недавно, в общении со мной, он был живым и дерзким. Куда только все ушло? И почему?
