Широченная каменная лестница, по обе стороны от которой застыли мужчины в ливреях. Музыканты, которые пока еще не играют, но явно готовятся. Бесчисленное множество девушек в роскошных нарядах и молодых людей во фраках. Повсюду снуют официанты с закусками и, я подозреваю, что с безалкогольными напитками, но все равно.
Нифига себе студенческая вечеринка!
Это – первая мысль, которая приходит мне в голову, едва мое сознание охватывает всю широту роскоши, в которой я оказалась. Вторая – на нас все смотрят.
На нас действительно все смотрят, даже шум голосов, шорохи шагов и платьев стихают, стоит нам с Люцианом шагнуть в сторону лестницы. Ладно бы просто стихают, в тишине кто-то выдает:
– Э-э-это что там, Ларо? С Драгоном?!
– Тэрн-ар.
– Тэрн-ар.
Мужчины синхронно склоняют головы, стоит нам с Люцианом с ними поравняться, а я стараюсь держать спину прямо и не думать о том, что в последний раз привлекла столько внимания, когда полила бывшего натуральной H2O, которую налила в колбу с надписью H2SO4.
Наверное, до настоящего момента я как-то не воспринимала всерьез свое принцеженибельное состояние, но сейчас настал тот момент, когда пришлось. Взгляды девушек – изумленные, разочарованные, раздосадованные, восхищенные – прыгали с принца на меня, и обратно. Взгляды парней скользили по мне, я слышала недоумевающие перешептывания.
– Лозантир меня подери!
Это тоже прозвучало достаточно громко, а потом, среди череды вонзающихся в меня взглядов я явственно ощутила жгучий, как кайенский перец, и столь же яростный, злой, ненавидящий. Проследить его не составило особого труда: в первых рядах образовавшейся в зале своеобразной дорожки стояла девушка с иссиня-черными волосами, которые поглощали даже блики искрящегося золотого освещения. Платье – алое настолько, что больно смотреть, было украшено сверкающими нитями, такие же нити оплетали ее руки и украшали более чем глубокое декольте.
Продолжалось это какое-то мгновение, потом она резко отвернулась и затерялась в толпе. Следом за ней протиснулось еще несколько девушек, больше напоминавших свиту, чем подруг.
– Ани несколько расстроена, – произнес Люциан, проследив мой взгляд.
– Ани?
– Аникатия Эльдор, – произнес он, – дочь папашиного советника. Расстроена, видимо, тем, что мы пару раз переспали, и я дал ей надежду считать, что на балу она может быть со мной.
Мне захотелось наступить ему на ногу шпилькой драконьего дизайнера королевского двора.
– Ты всем своим фальшивым невестам рассказываешь о том, с кем ты переспал, и какое количество раз?
– Нет, – Люциан хохотнул. – Думаешь, у меня будут еще фальшивые невесты?
– Думаю, настоящей здорово не повезет.
Улыбка сбежала с его губ, но продолжить диалог нам не дали: к нам приблизились двое парней. Один – шатен с косой челкой, падающей на глаза, другой – брюнет с гладкими, зачесанными назад волосами. Стильностью образа он мог посоперничать с Люцианом, чья белая рубашка, и шикарный костюм явно стоили целое состояние. На парне была такая же рубашка, только черная, а костюм – наоборот, белый. И туфли.
– Люц, – произнес он, явно намекая на то, что не против узнать, что за фигня здесь творится.
– Дас.
– Ленор Ларо? – это было явно не ко мне обращение.
– Ага, – Люциан махнул рукой.
– Поговорим?
– Не сейчас. Мы немного пройдемся, – он накрыл мою руку своей и, раньше чем парни успели хоть слово вставить, увел в сторону. За нами сомкнулся плотный драконо-людской полог, и зал снова пришел в движение. Все перешептывались, хотя перешептывались – это слабо сказано. Скорее, гудели, как пчелиный улей, по которому я в детстве сдуру долбанула совочком. Что-то мне подсказывало, что отпусти Люциан сейчас мою руку и отойди в сторону, очень многие поведут себя как те пчелки, которых я оторвала от производства меда на пасеке дяди Вити.
Да-а-а, Лена! Только тебя могло угораздить так вляпаться!
И принц не принц, а ящерица озабоченная с десятком злых бывших в анамнезе, и рыпнуться пока особо никуда не получится, потому что разведка втихую лучше, чем разведка боем.
– Что дальше? – спросила я, когда Люциан, крутанувшись на каблуках своих стильных туфель, развернулся в сторону мерцающих огоньками окон.
– Дальше – нагнетаем интригу, – произнес он. – Пусть пока все пообсуждают наше появление, разогреются.
Он подхватил с подноса официанта шипящий искрящийся напиток в высоком бокале на тонкой ножке и сунул мне в руку. Второй взял себе.
– Что это? – подозрительно переспросила я, глядя на бурлящие огненные пузырьки, которые вопреки всякой логике опускались с поверхности золотого напитка ко дну.
– Ларо, – на меня посмотрели сверху вниз. – Я понимаю, что ты дремучая, но не настолько же. Дорнар-скар, драконье пламя.
Я поморгала, а его высочество закатил глаза.
– Напиток, который производят в провинции Дорнар, из драконьих ягод. Единственный алкоголь, который допускается на вечеринках в Академии, потому что не пьянит.
Он звякнул краем бокала о мой, а потом прошипел:
– На нас все смотрят. Пей!
Справедливости ради, на нас правда все смотрели. Не разом, правда, как когда мы вошли – а урывками, эпизодически, но я все-таки пригубила драконье пламя. Вкус был приятный, яркий, как от душистых лесных ягод, совершенно непохожий на наше шампанское или вина, а вот послевкусие такое, будто действительно глотнула огня. Но не как от крепкого алкоголя, а именно странное, покалывающее чувство обжигающе-опасной близости пламени. Вряд ли я смогла бы описать это точнее, я бы и алкоголем это не назвала, и, чтобы распробовать, решила сделать второй глоток.
Которым поперхнулась и чуть было не выплюнула обратно: потому что с балкона в меня вонзился еще один взгляд. Темный, поражающий своей глубиной, взгляд мужчины, смотрящего на меня в упор. Тоненькая ниточка холода протянулась вдоль позвоночника и разбросала это дикое ощущение по всему телу, не считая того, что мне захотелось сжаться в комок или распластаться по полу под гнетущей властной силой этого пристального внимания. Зал, не до конца отошедший от явления Люциана Драгона с Ленор Ларо, снова всколыхнулся волной:
– Валентайн!
– Валентайн Альгор!
Тот самый?!
– Лозантир подери!
Я осторожненько вернула бокал на пустой поднос пробегавшего мимо официанта и проглотила драконье пламя во избежание казусов. Потому что Валентайн, чтобы его Лозантир (кем бы он ни был) подрал, медленно спустился по лестнице и, судя по выбранной траектории, явно направлялся к нам.
Глава 6
Движения этого мужчины напоминали движения зверя, готового в любой момент одним рывком броситься вперед. В этот момент я отчетливо почувствовала себя газелькой, и даже не той, которая четырехколесная, с рулем и педалями.
