Выбежала наружу, до треска натягивая черную ткань на плечах: увиденная картина бросила в дрожь не хуже промозглого утреннего воздуха.
Мужчина-лев и парень, едва перепрыгнувший через забор зрелости, сцепились в яростной схватке. Деревья дрожали от каждого пропущенного удара, приходившегося на их влажные, после прошедшего дождя, тела. Потревоженные капли, висевшие на иголках рядом стоящей сосны, в беспорядке срывались с насиженных мест. Изрядная часть влаги обдала мое лицо, когда когти встретились со сталью. Столкновение было насколько мощным, что пошли искры, а сводящий зубы звук разнесся эхом среди деревьев.
— Прекратите! — согнав оцепенение — с примесью радости от того, что Лай нашел меня, и со щепоткой страха за Гавра — и прочистив горло, привлекла к себе внимание криком, вспугнувшим тех зверей, что остались сидеть по своим норкам.
— Геня… — Лай обернулся, облегчение вырвалось из его легких вместе с воздухом. Который тут же сменился болезненным, шипящим рыком: зиуданс отвлекся и пропустил удар.
Рванула с места — да так стремительно, что сознательная часть все еще осталась наблюдать со стороны, стоя на разваленном крыльце. А как еще можно объяснить то, что в голове даже не промелькнула мысль, что контрольный удар занесенного изогнутого меча попадет прямо по мне? Куда делся мой рациональный страх перед потенциальной опасностью?
Все ушло на второй план, стоило коснуться его. Всего в пыли, грязи и каплях дождя. Моя ладонь легла на потрепанный сюртук, лишенный пару золотых пуговиц. Воздух будто застыл. Мое бешено колотящееся сердце отбивало ритм в висках, его — стучало в раскрытую ладонь. Кажется, этот стук заполнил все пространство, а я почувствовала, как тону в медово-карих глаз.
— Ты…? — начали мы оба, и тут же отвели друг от друга взгляд.
Лай снова посмотрел на меня — я кивнула. Было и без слов понятно, каков был так и не заданный вопрос.
Гавриил, стоявший позади, точно был потрясен: меч не располосовал мне спину, и никаких комментариев не последовало. Правда я слышала, как он дышит мне в затылок, словно бешеный бык: давя рвавшийся наружу словесный поток.
По ощущениям, скрипя, словно не смазанная дверь, развернулась. Я почти угадала: Гавра, и правда, распирало от переполняющих эмоций. Только вот, он не был растерян. Он был зол.
— Отойди, — его голос опасно зазвенел. Хотя ни на тон не повысился. От тяжелой атмосферы так и искрило вокруг. А мышцы на его ведущей руке в обрамлении ошметков убитого рукава, зловеще перекатывались под кожей, покрытой белыми полосками старых шрамов.
Лай, сжавший мои предплечья, будто готовясь в любой момент оттолкнуть меня в сторону, напрягся, подобно дикой кошке перед прыжком.
Я же страха не чувствовала, только давящую силу давних и долгих предупреждений, обильно поливаемых ксенофобией. Лайонел видел в Гаврииле охотника на его сородичей, вора, проникшего в его дом. А Гавр видел чудовище. Но одно было ясно на 100 % — пока я стою между ними, они не станут нападать друг на друга.
— Ты должен ему все рассказать, — произнесла, пытаясь установить зрительный контракт с парнем, сжимающим рукоять меча до побелевших костяшек.
30
— О чем рассказать? — Лай говорил спокойно, только его голос чуть подрагивал.
— Правду о жертвоприношениях.
Гавриил дернулся, будто ему иглу загнали под ноготь. Лайонел же, коротко сжал мои плечи, с шумом выдохнув. Ужасно захотелось обернуться и прочитать эмоции на его лице. Злится ли он? Разочарован, что я не смогла сохранить тайну? Или в его теплых глазах плещется глухое раздражение, за фасадом которого кроется желание побыстрее избавиться от той, что доставляет ему проблемы?
Съежилась, прикусив внутреннюю сторону щеки. Чтобы он сейчас не сказал или не подумал, я это заслужила.
Но вместо упреков, получила нежное касание. По затылку тут же пробежали мурашки. Зиуданс выступил вперед. Теперь от Гавриила меня загораживала широкая спина.
— О ком ты хочешь узнать? — голос Лая был мягким и спокойным, словно и не было той драки несколько минут назад. А с краев его разорванного в районе лопаток камзола не стекла кровь. Успокаивало одно — удар меча больше повредил костюм из плотной ткани, чем Лайя.
Шагнула чуть в сторону, чтобы Гавр оказался в поле моего зрения. Он побледнел, терзая зубами нижнюю губу. Руки, все еще державшие меч и кинжал, била мелкая дрожь.
— Как будто ты их всех помнишь… — прохрипел он.
— Конечно, — ответил Лай. Полшага — и вот я, снова нахожусь за живой каменной стеной.
Детский порыв запрыгать от возмущения вырвался недовольным фырканьем. Я бы, может, даже высказала бы свои претензии, но ответ Гавра сбил с мысли.
— Конечно? Конечно! — взорвался парень, принявшись расхаживать туда-сюда, порывисто дыша от нахлынувших чувств. — Еще скажи…, что тебя… мучают муки совести?! Ты, бессердечная тва…
Договорить он не успел. Лайонел одним рывком впечатал его в дерево.
— Послушай, мальчик, — его глаза оценивающе сощурились, а голосе похолодел на несколько градусов. — Я могу свернуть твою шею одним движением. Почему же я этого не делаю? — я потянула за рукав темно-фиолетового сюртука: Лай не стал сопротивляться и отпустил парня. — Раз я, как ты считаешь, монстр, пожирающий невинных девушек, почему же ты еще стоишь здесь — живой и невредимый, — Гавр возмущенно открыл рот, но зиуданс будто прочел его мысли и продолжил: — И не говори, что это благодаря твоему мастерству. Не спорю, ты хорош для своего возраста. Но если бы я хотел тебя убить, то убил бы.
Гавриил стрельнул глазами в мою сторону, будто через меня пытаясь узнать, нет ли в словах правителя Зверолюдов подвоха и лжи.
— Хочешь сказать, она говорила правду? — парень кивнул в мою сторону. Стало неуютно, жар стыда обдал шею. А я-то думала, он игнорировал мои попытки сказать ему, что его подруга жива.
— Про кого ты хочешь узнать? — повторил свой вопрос Лай тем же мягким, тягучим тоном. Искры гнева и раздражения потухли, так и не разгоревшись в пламя.
— Артурия… — Гавр снова мазанул рукой по груди, будто касаясь кулона. — Если она жива… Почему она не вернулась в Тару?
— Артурия… — Мне показалось или в его голосе послышалась добрая ухмылка? — Помню, что она сказала. «Если собрался жрать меня — не стой столбом». Да еще таким тоном, будто в противном случае она сама бы мне голову оторвала. Столько смелости и ни капли страха…
Сглотнула едкий привкус слабой обиды на языке. Я наивно предполагала, что я одна не визжала резаным поросенком. Моя уникальность упала процентов на 30 %. Словно уловив мою реакцию, Лай, даже не поворачивая голову в мою сторону, протянул руку и чуть сжал мои пальцы, прежде чем продолжить.
— Она сказала, что ее больше ничего не держит в родном городе. Там ее ждет скучная жизнь и ненавистное замужество. И «жертвой» она стала за то, что плюнула в лицо своему будущему жениху, — Гавриил в ответ слабо улыбнулся, но взгляд его по-прежнему блуждал где-то зарослях травы под ногами. — Артурия попросила отвезти ее в Стаирно.
