Я не сразу заметила, что на балконе стоял некто в темных одеждах и в странной шляпе с козырьком. Обратила я на него внимание, когда незнакомец шевельнулся, и, развернувшись, направился обратно в недра замка.
Толчок в спину от Зеффа не дал панике разгуляться на полную катушку: злость забрала себе оставшуюся энергию. Дернулась и пропустила возникшую на пути ступеньку, но Ару и Алим услужливо не дали мне разбить нос о черный мрамор.
У массивных резных ворот из темно-коричневого дерева с черными прожилками стояли стражники. Золотые петли и две ручки в форме львиных голов с кольцами в роту ярким пятном выделялись на общем фоне. Драгоценные глаза сверкали янтарем, рябя в глазах. Лестница казалась бесконечной. Цепи натирали кожу до крови, а каждый новый шаг давался с трудом. Два стражника с острыми, направленными вверх ушами и мордами доберманов, наблюдали за нашей жалкой процессией. Один из них предостерегающе сжал рукоять меча: темное полуобнаженное тело лоснилось в лучах солнца, короткая шерсть была больше похожа на кожу. Тяжесть, навалившаяся на меня, не давала поднять голову выше и вглядеться в их звериные лица.
— Кто вы? — спросил тот, кто стоял слева, его мускулистая грудь была перетянута кожаным ремнем.
— Вулфссунусы из Хультского леса, дети вожака Ану, — ответил Алим своим флегматичным голосом.
— Мы привели жертву! — вклинился в разговор Зефф, в порыве чувств пихнув меня локтем в бок, отчего я зло зашипела. Если выберусь из этой передряги, побрею на лысо этого наглого волчонка.
— Проходите, — отозвался стражник, на мгновение, повернув голову в мою сторону. Я поймала взгляд насыщенно-карих собачьих глаз. В них проскользнуло… сочувствие?
В горле начала разгораться жара, а небо, казалось, скоро покроется сухими трещинами, как в пустыне. Кислое послевкусие яблока делало все только хуже. Сглотнула тугой ком и сделала нетвердый шаг вперед, когда двери со зловещим стоном отворились. Ступни в капроне скользили по холодному гладкому каменному полу. Стены и колонны, которые будто держали огромную фреску, изображающую огненную птицу, были облицованы белым камнем и украшены позолотой, делая и без того огромное помещение исполинским. На постаменте в пространстве между двумя изгибами винтовой лестницы, стоял богато украшенный стул с сидением из красного бархата. Его резной верхний край, украшенный драгоценными камнями, играл всеми цветами радуги в лучах солнца, проникающего сквозь открытые ставни огромных окон. Глаз не хватало ухватить все детали, сколько бы я не вертела головой с гудящей от напряжения шеей. Тихие шаги, раскатом грома донеслись откуда-то сверху. Подняв голову, заметила знакомую фигуру в темно-синем костюме. Вблизи я разглядела то, что я сначала приняла за шляпу. Остромордая голова черной собаки с огромными стоячими ушами находилась на теле мужчины с черной кожей. Медленная, размеренная походка сковывала сердце страхом с каждым новым шагом, гулко звенящим в наступившей тишине. Даже Зефф, до этого жаловавшийся себе под нос на каких-то сторожевых хундсов [собака (гот.)], замолк, прикидываясь предметом интерьера в лице статуи волка. Остальные тоже замерли. У меня же кончик языка присох к альвеолам. Я просто слушала звонкие шаги, смотря в пол. Страшно было даже поднять голову, чтобы поближе рассмотреть того, кого испугались волки.
— Вы привели ее, — звук шагов оборвался, и я заметила две ноги в поле моего зрения, угловатые изгибы были обтянуты в темно-синюю ткань. Край подола синей накидки был украшен вышитым узором, изображающим раскрывшиеся бутоны лотоса.
Длинные ледяные пальцы с острыми ногтями схватили меня за подбородок и потянули вверх, вынуждая посмотреть ожившему Анубису — я наконец-то вспомнила, кого он мне напоминал — в угольно-черные глаза, лишь с толикой примеси бурого цвета: казалось, будто зрачки сливаются с радужкой глаз и тебя тянет в бездну.
Я забыла все свои весомые аргументы, мысленно съеживаясь до размера молекулы, пока холодные глаза продолжали скользить по моему лицу.
7
— Это дочь графа и графини Блэкхэрдов? — лениво поинтересовался собакоподобный человек, отпустив мой подбородок. На секунду он скривился, скользнув взглядом по подушечкам пальцев, как если бы вляпался во что-то мерзкое.
— А Ваурмс его зна… — начал было Зефф, но подавился словом от ощутимого тычка в бок от Ару.
— Фродаз [фродаз (протогерм.) — мудрый] Амнон, Мы нашли ее связанной в условленном месте, — пояснил Алим, не забыв при этом поклониться и сделать непонятный жест руками. От усталости, жажды и тяжести цепей перед глазами все плыло: хотелось послать все к черту и рухнуть прямо на пол. — В эту часть леса редко заходят гамайнизы из-за мустриггсов [летучая мышь (гот.)], что обитают в северных пещерах неподалеку. Думаю, эта девушка и есть обещанная жертва…
Тут бы мне вклиниться и излить на присутствующих оправдательную речь, но лишь только прохрипела «Я» — и меня тут же парализовал ледяной взгляд глаз цвета потухших углей. Поняла все по выражению остроносой морды прежде, чем услышала ответ.
— Это не столь важно. Она вполне подойдет…
На голову будто рухнул огромный булыжник: в ушах зазвенело, а слетающие с губ слова, касающиеся оплаты за мою голову превратились белый шум.
Как я могла, надеяться, что меня выслушают? Это как выбирать кусок говядины в мясной лавке — берешь не тот, что дороже, а тот, что на вид съедобный. Я — этот долбанный кусок мяса. Зачем им искать какую-то благородную девицу, если я подхожу? Уж не знаю, какие у них тут критерии, но количество денег явно не в их числе.
Отчаяние слабо зашевелилось во мне — отрицание все еще душило его, хоть уже и не так сильно. «ЖЕРТВА». Будто у меня на лбу наклейка с надписью и ценник, как в магазине: штрих-кода только не хватает, чтобы упростить задачу потенциальным покупателям.
Мысли уносились в полные дебри, пытаясь убежать от осмысления всего происходящего, даже мозг с упрямством осла искал в своем толковом словаре другой смысл слова «жертва» — и желательно диаметрально противоположный.
— Милагреш. Сакорру, — позвал Амнон, развернувшись всем корпусом, пока я судорожно вспоминала: выключила ли я утюг, выйдя из дома. Все мое существо упорно не хотело принимать участие в творившемся вокруг меня. Но, как назло, долгожданный обморок все не приходил. — Отведите девушку в гостевые покои в западном крыле и подготовьте к ритуалу.
Шуршание юбок и поспешные шаги почти не отвлекли от моего занятия.
Я все еще разглядывала звенья ржавой цепи между лодыжками, представляя, как они растворяются в воздухе, позволяя мне хотя бы добежать до входной двери. Эх… Если бы сила мысли работала как надо… Облизала губы и поморщилась — ранка на нижней губе от укуса зубов дала о себе знать слабой пульсирующей болью, которая тут же угасла. Но дала мне заряд ясности.
— Это ошибка… — выдавила я, подняв голову и стряхнув пухлые руки двух женщин в белых чепчиках. Правда, женщинами их можно было назвать с натяжкой — покрытые шерстью, с короткими пушистыми хвостами и белыми мордашками с темными полосами от кругленьких ушей до черных кончиков носов. Они были похожи на барсуков, только лица по форме человеческие.
