Девушка настолько уверена в себе, что не возражает, даже когда я принимаюсь наводить себе несложный марафет. Закалываю пышные волосы в форме бутона цветка и на губы наношу розовый блеск гуариды. Одеваю платье на чистое тело, а на шею тонкое серебряное колье, мамин подарок. Вот и все. Я готова!
Наступает время садиться в карету, мы с сестрой, приодетые и накрашенные, спускаемся в холл. На входе замечаем двух мужчин, повернутых к нам спиной.
Один из них очевидно отчим. Он нацепил свой мундир советника — наверняка, желает своим импозантным, представительным видом перещеголять сира Крёза. Надо признаться, мундир и правда ему невероятно идет. Подчеркивает горделивую осанку и широкий разворот плеч. Кажется, мама впервые увидела его именно в этом одеянии.
Несмотря на то, что отчим сегодня хорош, второй мужчина его превосходит. Он намного выше. Своим могучим сложением, выправкой и цветом волос один в один напоминает Хродгейра, в остальном же является его противоположностью.
Одет в кольчугу тонкой эльфийской работы. Он явно не беден, опрятен и ухожен. По непринужденным жестам видно, он чувствует себя в своей тарелке даже в обществе отчима. Этот незнакомец так сильно притягивает внимание, что я чуть не слетаю с лестницы, оступившись.
Когда я ойкаю и хватаюсь покрепче за перила, мужчина оборачивается. И, вскоре восстановив равновесие, я… с изумлением таращусь в янтарные глаза стоящего передо мной красавца.
— Хродгейр? Ты?!
— Ты обворожительна, — произносит он с легким поклоном. Восхищения в его глазах, похоже, не меньше, чем в моих.
Я ожидала, что полукровка на званый обед явится в том же виде, что обычно, и теперь никак не могу оправиться от потрясения. Кожа, очищенная от глины, выглядит так… по-человечески нормально! Так вот каков он вне стен замка? Или это разовое исключение в честь сегодняшнего мероприятия? В честь меня? Прежде, чем успеваю прийти в себя, раздается сердитый окрик отчима:
— Ты заставила меня нервничать, Ханна! Мы опаздываем. Это недопустимо.
Едва заставляю себя прикусить язык. Вины моей в опоздании нет. Почти. Сначала случился «пожар». Потом Гретта в последний момент замазала платье ярко-красным фруктовым соком, и нам срочно пришлось искать ему замену. Однако спорить с отчимом себе дороже. Поэтому как всегда, кротко извиняюсь:
— Прости, сир. Это больше не повторится.
— Разумеется, не повторится. Больше я не собираюсь выводить в свет безответственную, расхлябанную девицу! Так что наслаждайся. Это твой первый и последний раз, — и повернувшись к Хродгейру, добавляет ядовито, — Ваш первый и последний раз.
Глава 36
Мы забираемся в карету. Хродгейр с отчимом садятся на одной скамье, мы же с Греттой устраиваемся на противоположной.
Изнутри карета обита шелком. Я давно не ездила в такой роскоши. Мягкие подушки, обитые бархатом сиденья со спинками, куда удобно откинуться во время езды. И даже тряска почти здесь не чувствуется, благодаря специальному устройству кареты и большим колесам.
И все же расслабиться и насладиться комфортом не получается из-за царящего напряжения среди пассажиров.
Новый облик полукровки магнитом притягивает к себе и, даже пытаясь его игнорировать, ощущаю на коже его взгляды.
Гретта тоже подливает масла в огонь. То бесстыже пялится на красавца, сидящего напротив, то наклоняется ко мне, чтобы шепотом признаться на ушко:
— Он огонь, твой нелюдь! Если бы еще не бедный был и чистокровный, так и знай! Ты сегодня лишилась бы жениха, сестрица!
Мне становится неловко от ее признаний. Ведь Хродгейр прекрасно слышит каждое слово. К счастью, вида не подает, лишь веселые искорки в глазах загораются. Еще больше манят в себе утонуть.
Только как в них утонешь, когда отчим за мной наблюдает, как остроглазый коршун. Мой интерес к полукровке, похоже, пробуждает в нем неконтролируемую ревность. Он ехидно интересуется:
— Что, Ханна… Нравятся тебе расфуфыренные нелюди? Это хорошо. Значит, правдиво сыграешь роль его невесты сегодня. Да, да, именно сегодня! Завтра-то он опять превратится в грязного, тупого оборванца. Так на него уже не посмотришь, верно?
От этих слов под землю охота провалиться! Подобным образом унижать человека, который оказывает тебе услугу?!
Отворачиваюсь с трудом от златогоглазого красавца и смотрю в окно. Там деревья, деревья, деревья… Стволы, кора, листва — скукота за которую отчаянно пытаюсь зацепиться, чтобы больше не давать повода отчиму брызгать ядом.
— Кстати, когда у вас свадьба? — вдруг с хитрой улыбкой интересуется Гретта.
— Какая свадьба?! — в один голос восклицаем я и отчим.
— Э, так не пойдет! — морщится сестра. — Если кто-то из нас отреагирует подобным образом, наш блеф сразу раскусят. Ты и ты, — девушка не слишком воспитанно тыкает в меня и Хродгейра, — жених и невеста. Вот спросит вас сир Крёз о намеченной дате свадьбы, что вы ему скажете?
Я совершено о таком не думала. Хотя ведь с умением сира Крёза задавать неудобные вопросы, он вполне может поинтересоваться. Мой взгляд растерянно скользит по лицу моего как бы жениха. Он совершенно спокоен, даже скучает немного. Заявляет:
— Я бы не волновался о таких мелочах. Если сир Крёз спросит об этом, отсылайте его ко мне.
— И все же утешь мое любопытство, — настаивает Гретта. — Что бы ты ему ответил?
— Изволь. День нашей свадьбы рассчитывает по звездам эльфийская предсказательница. Мы ожидаем ее ответ со дня на день.
— Сколько ты заплатил ей за работу?
— Недорого. Отделался парочкой цветастых похвал. В неделю солнцестояния она прорицает бесплатно.
— Как зовут предсказательницу?
— Таурэтари.
— Я слышала о ней. Такая предсказательница и правда существет. Ты неплохо осведомлен об эльфах, слуга, — задумчиво поизносит сестра.
— И ты слишком складно врешь, — сердито добавляет отчим. — Сколько, интересно, из всего сказанного ты мне наврал, а? Про кольчугу небось тоже слукавил? Не работал ты на эльфов и кольчугой они тебя не одаривали! Украл, наверняка, и удрал от возмездия к людям!
— Я бы ответил тебе, сир, — пожимает могучими плечами Хродгейр, — но у меня нет желания оправдываться. Твое мнение, раз уж мы сегодня начистоту, меня не слишком волнует. Думай, что пожелаешь.
— Ты, переходишь все границы, нелюдь, — лицо Фрёда еще больше белеет. Тонкая нить рта недовольно кривится. — В моих силах оставить тебя без вознаграждения!
— Ты уже заплатил мне сполна, сам того не подозревая, — усмехается Хродгейр, беззастенчиво лаская меня своим взглядом.
Он больше не пытается соблюсти какие-то приличия. Поедает буквально каждый кусочек меня глазами. Глаза, лицо, шею, плечи, снова глаза…
