Ди уже в который раз за сегодня смотрит на телефон, и она явно ожидает не звонка курьера.
— Что-то не так? — Я аккуратно начинаю прощупывать почву.
— А… что? — Подруга тут же отрывается от телефона и смотрит на меня потерянным взглядом.
— Ты сегодня телефон гипнотизируешь взглядом целый день…
Тонко намекаю на то, что я заметила.
— Да отец должен был позвонить, — Ди отмахивается, а я вижу, что она что-то недоговаривает.
— Договаривались провести вместе время? — Знаю, что у подруги очень близкие отношения с родителями. Чего не скажешь о ее отношениях со старшим братом. С Денисом Диана не ладит с самого детства. У них постоянно идет борьба за внимание родителей. А сейчас, когда Денис еще и достиг того возраста, когда стоит входить в семейное дело, то отношения у них с Ди вообще испортились.
Ди закусывает губу, несколько секунд на меня смотрит молча, а после вздыхает, как будто устала держать все в себе.
— Что-то не так, Лиз, — выдает поникшим голосом, — не могу объяснить… Но происходит что-то странное. Что отец, что брат ведут себя очень странно. Стали поздно возвращаться домой. Отец постоянно какой-то на нервах. Брат вообще как с цепи сорвался. Ни с одним из них нельзя нормально поговорить. И твердят одно и тоже. Все хорошо.
— Может проблемы с бизнесом? Вы же только вернулись… Твой отец только начинает все налаживать…
Я понимаю, что мало чем могу успокоить подругу в этой ситуации. Я сама стараюсь не лезть в дела Айдарова и не задавать лишние вопросы. Меньше знаешь — лучше спишь.
— Это меня и беспокоит. Я…
Ди опускает взгляд в пол, а после резко оглядывается по сторонам, как будто нас могут подслушать.
— Я подслушала, когда отец ругался с Денисом. Он говорил о том, что мы сюда вернулись на определенных условиях и не стоит нарушать договор. А брат кричал, что если они не нарушат договор, то нашу семью просто сотрут.
От слов подруги по коже пробегает холодок.
— Что значит сотрут? — у меня голос даже дрожать начинает. Все это очень страшно и не к добру.
— Мне кажется тот человек, из-за которого мы уехали из страны… опять начал угрожать отцу. Наверное, ему не понравилось, что мы сюда вернулись не с его разрешения, а через другого человека.
Обнимаю себя за плечи и сажусь на кровать к подруге. Она же опять говорит о том человеке? Который, по ее словам, имеет больше власти чем Айдаров? Тот, кого Айдаров просил о помощи Ди и ее семье…
— Но ты сама говорила, что человека, который вам помог, бояться даже те ублюдки, что вам угрожали…
— Тебе что-то говорит фамилия Юсупов? — Подруга впивается в меня взглядом.
— Нет, я…
— Твой муж никогда о нем не упоминал? Ратмир Юсупов… Это он помог. Это я тоже подслушала.
— Нет, — я отрицательно качаю головой.
— Мне кажется отец упустил тот шанс, что нам дали.
Ди говорит серьезным тоном. Смотрит в одну точку.
— Почему? Ты ведь могла подслушать только куски из диалогов. Вырванные из контекстов и сейчас себя накручиваешь.
Я стараюсь успокоить подругу. Хотя прекрасно понимаю направление ее мыслей. Если им начал угрожать тот ублюдок, из-за которого они уехали, значит ему нечего бояться? Значит их семья уже не находится под защитой Юсупова?
— Мне страшно, — сейчас Ди выглядит совершенно не такой, какой я привыкла ее видеть. Она напугана.
— Я могу спросить у Айдарова…
— Нет, не нужно, не стоит усугублять проблему. Если отец оступился, и мы лишились покровительства того человека, второй шанс никто не даст. Тем более, твоему мужу не понравится, что ты лезешь в такие вопросы. Ни ты ни я не должны быть в курсе.
Я сейчас понимаю подругу как никто другой. Не так давно я была в такой же ситуации. Обнимаю ее и притягиваю к себе.
— Все будет хорошо, — шепчу и сама не верю в свои слова.
Утром я встаю очень рано. Сегодня прилетает Айдаров и я выпытала у него время прилета рейса чуть ли не до секунды. Рустам без лишних мыслей все мне рассказал, даже не подозревая, что я задумала.
За эти несколько дней я ужасно соскучилась по мужу. Мне кажется, что я становлюсь от него зависимой с каждой секундой все больше. Эти три дня были для меня как самая настоящая пытка. Я не могла найти себе места и жутко скучала по мужчине. Конечно, Ди помогала отвлечься и еще учеба, подготовка к экзаменам. Тяжелее всего было ночью, когда я ложилась в постель. И вот здесь меня настигали мысли об Айдарове. Каждую ночь хотелось ему позвонить и попросить приехать или забрать меня к нему. К третьему дню я начала понимать, что становлюсь вредным и капризным ребенком, который готов ныть "дай" и ему плевать на последствия.
Окинув взглядом свое отражение в зеркале, я уверено себе киваю и выхожу из комнаты. На мне надето очень красивое платье. Вчера я очень тщательно выбирала его в магазине, специально для того, чтобы встретить мужа в аэропорту.
Спускаюсь на первый этаж и в который раз про себя проговариваю то, что запланировала. Ни охранна, ни Галина Петровна еще не догадываюсь о моем замысле. Я никого не предупреждала. Водитель без задней мысли ждет, когда придет время везти меня в университет. Но сегодня я туда не поеду. Я пропущу учебу. Да и сидеть бы на паре спокойно у меня не получилось бы, зная, что Айдаров уже прилетел и наверное сейчас едет домой, я бы ерзала на стуле и постоянно проверяла телефон на наличие пропущенных звонков и сообщений.
Мне сообщают о том, что мой завтрак уже готов и я с улыбкой до ушей мчу в столовую.
— Дмитрий, мы сегодня не поедем в университет, — размазывая джем по булочке, я смотрю на охранника.
— Что-то случилось? — Дмитрий тут же напрягается.
— Да, изменились планы. Мы поедем встречать господина Айдарова.
Чувствую как на меня устремляются две пары глаз. Дмитрий и Галина Петровна смотрят на меня во все глаза.
— Подобного распоряжения не поступало, — Дмитрий первый приходит в себя.
— Сейчас поступает, — впиваюсь в него взглядом и мой тон становится холоднее, — господин Айдаров сказал, что вы выполните любое мое распоряжение.
— Но…
Я вопросительно выгибаю бровь и смотрю на мужчину взглядом, который скопировала у мужа. Работает безоговорочно, охранник опускает взгляд вниз и кивнув говорит, что будет ждать меня на улице.
Откладываю булочку в сторону и пытаюсь восстановить дыхание. Настроение немного испортилось, я не думала, что придется вести разговор в таком тоне. Мне тут же становится не по себе, что я так говорила с охранником, но я себя одергиваю, я все сделала правильно. Он не должен спорить с моими решениями.
— Вы тоже считаете, что я поступаю неправильно? — Когда Галина Петровна ставит возле меня чашку с кофе, я все таки не выдерживаю и задаю ей мучающий меня вопрос.
