– Старую ведьму? Речь идет о госпоже Громкий Слух!
– Она меня не любит, – заявил Ле Грутт. – Я пришел сюда только ради добычи.
– Не будет никакой добычи!
– И ты все еще рассчитываешь, что я пройду лишние девятьсот шагов?
– Девятьсот? Да ты о чем вообще толкуешь? Просто разведай тот клятый проход!
– Я вор-домушник, Плакса, а не разведчик.
– Значит, не пойдешь?
Ле Грутт скрестил на груди руки:
– Нет. Не пойду.
Вздохнув, Плакса повернулась и взяла за руку Симона:
– Возьми свечу и разведай тот проход.
– Еще десять процентов к моей доле.
– Хорошо! Давай иди!
Проскользнув мимо Ле Грутта, Симон выхватил у него свечу и нырнул в проход.
– Это нечестно! – прошипел Ле Грутт. – Я собирался попросить только пять процентов!
– Впредь меньше будешь спорить, – отрезала Плакса. – Нож теперь получит десять процентов от твоей доли.
– Что?!
– Тсс!
– Когда-нибудь пробовали суп из ящеричных хвостов? – спросил Мортари. – Мамаша готовила лучший в мире суп из ящеричных хвостов. Варила его в воде из-под кошек. Даже папаша не мог пожаловаться.
Послышалось какое-то царапанье, затем раздался негромкий вскрик, и слабое пламя свечи в проходе, мигнув, погасло.
Ле Грутт хотел что-то сказать, но Плакса подняла руку и прислушалась.
– Плохо дело, – она покачала головой, – я ничего не слышу.
– Естественно, не слышишь, – кивнул Ле Грутт. – Сама же велела мне заткнуться.
– Да не тебя, – ответила она. – Симона.
– Где он?
– Пошел по тому проходу, забыл?
– Это был колодец, – вещал позади них Мортари. – Полный утонувших кошек, которые плавали и воняли. Именно тогда я нашел бабулю.
– Не вижу никакого прохода, – заметил Ле Грутт.
– Зажги другую свечу, – посоветовала Плакса.
Ле Грутт пошарил в своей сумке, после чего объявил:
– Я взял только одну.
Плакса развернулась кругом:
– Кто-нибудь еще прихватил свечу?
– Я знаю, что она была у Ле Грутта, – сказала Лурма.
– У нас была только одна свеча? – осведомилась Плакса.
– У меня была свеча, – ответил Барунко. – А потом я взял ее в руку и раздавил, будто расплавленный воск. Ха!
– Где она сейчас, Барунко? – спросила Плакса.
На мгновение наступила тишина.
– Не помню, – промолвил великан. – Это было много лет назад.
– Ле Грутт, – объявила Плакса, – придется тебе лезть туда в темноте. Ты должен найти Симона и ту свечу.
– Где?
– В том проходе.
– Возьми конец веревки, – произнес Ле Грутт.
Плакса взяла веревку и протянула ее Мортари, который подошел ближе и наклонился к Ле Грутту. Они о чем-то пошептались, а затем Ле Грутт, ворча, полез в проход.
Вскоре послышался крик, звук падающих камней, а затем воцарилась тишина.
– Мортари, – вздохнула Плакса, – дай мне конец веревки.
Мортари поднял обе руки:
– Который?
– Что? Он и другой конец тоже отдал тебе?
– Сказал, для надежности, – объяснил Мортари.
– Лурма, – обратилась к подруге Плакса, – у тебя чувствительные пальцы. Лезь в проход на ощупь и будь осторожнее!
– Надо было сразу меня посылать, – заявила Лурма. – Я бы взяла всего четыре процента, но ведь никому не пришло в голову меня спросить. Вечно только и слышишь: «Вскрой тот замок, Лурма!», или «Послушай, что за той дверью, Лурма!», или «Сними связку ключей с его пояса, Лурма!».
– Ладно-ладно, – кивнула Плакса. – Извини.
Лурма пробралась мимо нее и скользнула в трещину в стене.
Все ждали.
– Она мне заодно трипак подарила, – сказал Мортари. – Та сука.
– Кто? – спросил Барунко.
– Я же сказал – та сука.
– Какая именно? – уточнил великан.
– Я же сказал!
– Нет, не сказал!
– Заткнитесь оба! Я что-то слышу! – Плакса шагнула в проход. – Голоса. Слабые. Тихо… я почти могу их различить.
– Что они говорят? – поинтересовался Мортари.
– Они спорят… спорят о том, у кого конец веревки. Погодите! Симон нашел свечу! Идемте! Они обнаружили настоящий туннель!
– Туннель? – воскликнул Барунко. – Здесь? Под землей?
– Плакса? – позвал Мортари.
– Чего?
– Что мне делать с этим веревочными концами?
– Сколько их у тебя?
– Два.
– Возьми с собой оба, – посоветовала она. – Могут пригодиться.
Проход был узкий, под ногами скользило, но внезапно появившееся впереди пламя свечи помогло им добраться до остальных. Под уступом высотой в половину человеческого роста на полу туннеля сидели Симон, Ле Грутт и Лурма.
Плакса спрыгнула с уступа. За ней последовали Мортари и Барунко.
Туннель был широкий, с низким потолком, который образовывали сходившиеся друг с другом каменные блоки. Стены по обеим сторонам покрывали ярко раскрашенные фрески, а пол был выложен блестящей мраморной плиткой. Взяв у Симона свечу, Плакса поднесла источник света ближе к одному из изображений:
– Ничего знакомого – им, вероятно, много тысяч лет. Нет, погодите… Уж не новый ли это король? – Она провела пальцем по фреске. – Краска еще не высохла!
Барунко принюхался:
– Дерьмом несет.
Лурма закатила один глаз:
– Вечно тебе что-то кажется, Барунко.
– Нет, – сказал Симон Нож, – он прав! Вонь идет оттуда.
Он двинулся по туннелю.
– Мы что, теперь идем на запах дерьма? – спросила Лурма.
Симон скрылся за поворотом, и тут же послышался его негромкий крик. Все во главе с Плаксой поспешили туда.
На полу у ног Симона лежали два тела.
– Быстро сработал, Симон! – сказала Лурма, жуя свой комок праззна. – Да эти художники вообще рисовать не умели!
Симон Нож развернулся кругом:
– Это не я! Только взгляните на них! Их кто-то на куски разорвал!
– К тому же, – заметила Плакса, – если бы вы посмотрели столь же внимательно, как и я, то поняли бы, что эти художники просто закрашивали некоего древнего короля, заменяя его лицо на лицо узурпатора. Оскверняя историческое наследие! Фальсифицируя достояние веков и сбивая с толку поколения будущих историков! Я же вам говорила, что он – истинное зло!
