Мое сердце разрывалось. Мэг выглядела старше, она была элегантной и весьма красивой. А еще это была абсолютно, целиком и полностью не она. Нерон постарался стереть в ней все прежнее, каждое ее решение, заменить ее кем-то другим: настоящей юной леди при императорском дворе.
Другие приемные дети смотрели на нее с неприкрытой неприязнью и завистью.
– Вот и ты! – довольно сказал Нерон. – Подойди ко мне, дорогая.
Мэг встретилась со мной глазами. Я постарался дать ей понять, как страшно за нее переживаю, но ее лицо оставалось бесстрастным. Она приблизилась к Нерону, всякий раз ступая с осторожностью, словно стоило ей оступиться или дать волю не той эмоции – вокруг нее тут же взорвались бы невидимые мины.
Нерон похлопал по подушкам рядом с собой, но Мэг остановилась у подножия постамента. Я понадеялся, что это хороший знак. На лице Нерона промелькнуло раздражение, но он тут же взял себя в руки, явно решив, как подобает профессиональному жестокому злодею, не давить сверх необходимости: перестараться не входило в его планы.
– И вот мы здесь! – Он развел руки, чтобы подчеркнуть торжественность момента. – Лестер, как жаль, что ты испортил нам огненное шоу. Мы сейчас могли бы быть в праздничном зале с гостями и любоваться горящим городом на фоне прекрасного заката. Попробовать канапе и торт. Впрочем неважно. У нас и так есть повод для праздника! Мэг дома! – Он повернулся к белобородому германцу. – Веркорикс, будь добр, подай мне пульт. – Он рассеянно махнул в сторону кофейного столика, где на черном лакированном подносе лежала куча гаджетов.
Веркорикс вперевалочку подошел к столу и взял один из них.
– Нет, этот от телевизора, – сказал Нерон. – Нет, этот от видеорегистратора. Да, по-моему, вот этот.
Мое горло сдавила паника, когда я понял, зачем Нерону пульт – чтобы пустить сасанидский газ. Естественно, он держал его в одной куче с пультами от телика.
– Стой! – завопил я. – Ты сказал, что решать будет Мэг.
У Мэг округлились глаза. Похоже, Нерон не посвятил ее в свой план. Она переводила взгляд с него на меня, словно гадала, кто ударит ее первым. Видя ее в таком смятении, я чуть не заплакал.
Нерон ухмыльнулся:
– Конечно она! Мэг, дорогая, тебе все известно. Аполлон в очередной раз тебя подвел. Его план рухнул. Он пожертвовал жизнями всех своих союзников, чтобы добраться сюда…
– Это неправда! – возмутился я.
Нерон вскинул бровь:
– Неправда? Когда я предупредил тебя, что эта башня – смертельная ловушка для твоих друзей-полубогов, разве ты поспешил к ним на помощь? Постарался быстрее вывести их отсюда? Я дал тебе достаточно времени. Нет. Ты использовал их. Позволил им сражаться, отвлекая мою стражу, чтобы ты прокрался сюда и попробовал вернуть свое драгоценное бессмертие.
– Я… Что? Я не…
Нерон сбросил блюдо с фруктами с дивана, и оно загрохотало по полу. Виноградины покатились во все стороны. Все присутствующие, включая меня, вздрогнули… и, конечно, именно этого Нерон и добивался. Театральность сидела в его натуре. Он знал, как работать с толпой, как держать нас в напряжении.
Он вложил в свой голос столько праведного гнева, что даже я чуть не уверовал в его правоту:
– Ты всеми пользуешься, Аполлон! Так было всегда. За тобой повсюду тянется след из погубленных жизней. Гиацинт. Дафна. Марсий. Коронида. Твои собственные оракулы: Трофоний, Герофила, Кумская сивилла. – Он посмотрел на Мэг. – Ты видела это собственными глазами, моя дорогая. Ты знаешь, о чем я говорю. О, Лестер, я тысячи лет живу среди смертных. Знаешь, сколько жизней я погубил? Ни одной. Я воспитывал сирот. – Он указал на приемных детей, и некоторые из них поморщились, словно он швырнул в них блюдо с виноградом. – Давал им роскошь, защиту, любовь. Тысячи людей я обеспечил работой. Я сделал мир лучше! А ты, Аполлон, – ты пробыл на земле от силы полгода. Сколько жизней ты сломал за это время? Сколько полегло, защищая тебя? Бедняжка грифоница, Элоиза. Дриада Денежное дерево. Пандос Крест. И конечно, Джейсон Грейс.
– Как ты смеешь! – прорычал я.
Нерон развел руками:
– Мне продолжить? Смерти в Лагере Юпитера: Дон, Дакота. Родители малышки Юлии… И ради чего все это? Потому что ты хочешь снова стать богом. Ты прокатился по стране туда и обратно и все это время только и делал, что ныл и жаловался. И поэтому я спрашиваю: а достоин ли ты быть богом?
Он хорошо подготовился. Не в духе Нерона помнить имена стольких людей и существ, до которых ему не было дела. Но это была важная сцена. Он разыгрывал спектакль для всех нас, особенно для Мэг.
– Ты перевираешь правду! – сказал я. – Ты всегда так поступал с Мэг и остальными своими бедными детьми.
Не стоило мне называть их бедными. Семеро с факелами с презрением посмотрели на меня. Моя жалость была им явно не нужна. Лицо Мэг по-прежнему ничего не выражало, но она больше не смотрела на меня, а уперла взгляд в узоры на ковре. Вероятно, это уже не очень хороший знак.
Нерон усмехнулся:
– Ах, Аполлон, Аполлон… Ты будешь читать мне нотации о моих бедных детях?! Как же ты сам поступал со своими? – Он принялся перечислять все мои бесчисленные родительские ошибки, но я слушал только вполуха.
Я думал о том, сколько времени прошло с нашего разговора с Иии-Блингом. Долго ли я смогу отвлекать Нерона разговорами и успеют ли троги обезвредить систему подачи ядовитого газа или хотя бы вывести всех из здания?
Как бы то ни было, учитывая бронированные двери и решетки на окнах, нам с Мэг приходилось рассчитывать только на свои силы. Придется спасать друг друга, потому что больше помощи ждать неоткуда. Я должен верить в то, что мы все еще заодно.
– И даже сейчас, – продолжал Нерон, – твои дети сражаются и умирают внизу, пока ты стоишь здесь. – Он с отвращением покачал головой. – Вот что я тебе скажу. Давай-ка пока отложим вопрос о запуске газа на этажи моей башни. – Он положил пульт рядом с собой на диван, умудрившись сделать вид, что идет на невозможно щедрую уступку, решив подождать пару минут, прежде чем убить всех моих друзей. Он посмотрел на Мэг: – Моя дорогая, как я и обещал, ты можешь выбрать. Какой из духов природы удостоится чести убить этого жалкого бывшего бога? Пусть хоть раз сам поборется за свою жизнь.
Мэг уставилась на Нерона так, будто он говорил на тарабарском языке:
– Я… Я не могу… – Она коснулась пальцев там, где раньше были золотые кольца. Больше всего на свете мне хотелось вернуть ей их, но я боялся даже вздохнуть. Мэг словно балансировала на краю бездны. Мне казалось, что малейшее движение – едва заметная вибрация пола, мигание света, кашель или вздох, – и она полетит за край.
– Ты не можешь выбрать? – спросил Нерон полным сочувствия тоном. – Понимаю. У нас здесь столько дриад, и каждая заслуживает отмщения. В конце концов, для их вида существует лишь один природный хищник – олимпийские боги. – Он злобно взглянул на меня. – Мэг права! Мы не будем выбирать. Аполлон, во имя Дафны и всех остальных дриад, которых ты мучил на протяжении веков… Я постановляю, что всем присутствующим дриадам позволяется разорвать тебя на части. Посмотрим, как ты будешь защищаться, когда рядом нет полубогов, за спины которых можно спрятаться! – Он щелкнул пальцами.
