И премия «Идиот десятилетия» отправляется…
Мне.
Прямо в мои чертовы распростертые объятия.
Поцелуй с Техас был самым безумным поступком с тех пор, как я переехал… в Техас.
Она так опьянела, что не противилась, а я так сглупил, что наплевал на собственные правила.
Неожиданно, но меня спасла мать. Стоило моему телефону зазвонить, я вспомнил.
Вспомнил, почему сюда приехал.
Почему никогда не вернусь в Мэн.
Почему не завожу постоянных подружек или серьезные отношения и не строю планов на будущее.
Ист был прав: мне нравилась Грейс Шоу, и если я не смогу держать руки при себе, то обеспечу нам такой геморрой, что не смогу найти из него выход, а Грейс этого не заслужила.
Нет обещаний – нет и разочарований.
Вот такой у меня девиз по жизни.
Мы с Грейс шли рядом друг с другом. Она еще была навеселе, поэтому подпрыгивала и воодушевленно болтала. Девчонка выглядела очень мило в этой розовой кепке, из-под которой торчали светлые волосы. Отчасти я не мог дождаться, когда она поборет свою неуверенность и откроется миру. Парни станут приглашать ее на свидание, как только Грейс перестанет подавать им сигналы не приближаться. С другой стороны, мне хотелось содрать кожу с каждого такого урода и сделать из их плоти барабанные установки для сирот. Ее никто не достоин. По существу, я даже не знал, кто это может быть. Просто безликие чуваки – и, надеюсь, без членов.
– …сказала, что может не поставить мне зачет в этом семестре. На самом деле, это пугает. Но я не могу выйти на сцену. Да, знаю, есть хороший специальный грим, но в чем смысл? Все будут сверлить меня глазами, пытаясь разглядеть сквозь грим мое новое лицо. О пьесе все забудут, зато мое жуткое лицо станет предметом городских сплетен. Нет, я не могу выйти на сцену. Без кепки – нет. Которую, кстати, мне никто не разрешит надеть, – слушал я краем уха болтовню Грейс. Черт возьми, я снова задумался – на сей раз о том, если бы мне все-таки удалось ее поцеловать, урвать чуть больше, когда мне позвонили.
– Кто? – спросил я, когда мы подошли к ее дому.
– Профессор Макгроу. – Техас остановилась у низкого заборчика возле ее дома. – Ты думал о своем, да? – Она протянула руку, чтобы пригладить мне волосы на одну сторону, пытаясь привести их в божеский вид. Я стригся лишь раз в несколько месяцев, но только по настоянию Иста, который буквально насильно меня усаживал, держа в руке ножницы.
Я тяжело вздохнул и отвел глаза. Девчонки постоянно меня трогали. Делали минет, целовали, щупали, скакали на мне. Но прошло уже много времени с тех пор, как меня трогали вот так. С заботой, без страсти. Во всяком случае, после Уитли никто так не делал.
Дверь резко распахнулась, и из дома вылетела пожилая женщина, на плече которой висела сумка.
– Милая, я увидела, что свет на крыльце зажегся. В микроволновке оставила тебе еду, если старая ведьма до нее еще не добралась. Извини, не могу ждать, пока ты примешь душ. Пит заболел. Нет времени болтать. Позвони, если понадоблюсь.
– Спасибо, Мар. – Техас встала на цыпочки и обняла женщину.
Мы поднялись на крыльцо. Марла по пути к машине похлопала меня по плечу.
– Веди себя хорошо, парень, иначе познакомлю тебя с дробовиком.
Чертова Техас.
– Я займу миссис Шоу, пока ты в душе, – предложил я Грейс, когда Марла уехала на своем «Додже».
Техас даже не обратила внимания на замечание про дробовик, словно Марла предложила угостить меня чаем.
– О, да все нормально. Правда. – Она покраснела под слоем косметики.
– Это заявление, а не предложение. Шевелись. – Я положил руку ей на поясницу, так близко к попе, что у меня закружилась голова. Член в джинсах встал по стойке «смирно», и я уже не мог дождаться, когда приду домой и подрочу.
Техас поскакала на второй этаж в душ, а я прошел в гостиную, чувствуя себя как дома. Жилище выглядело старым, но фундамент был вроде как новый, и я все сразу понял. Тут произошел пожар, и некоторые части дома возвели заново.
Саванна сидела в кресле напротив телевизора и вязала какой-то бесконечный шарф. Ее взгляд был пустым, а губы плотно поджаты, выражая недовольство.
Я сел напротив нее.
– Привет, миссис Шоу. Помните меня?
Она оторвала глаза от четырехметрового шарфа, посмотрела на меня поверх очков, а потом снова вернулась к вязанию.
– Конечно, – ответила она, и напряжение на ее лице сменилось радостью. – Ты мой муж, Фредди.
Через десять минут Техас вышла из душа, а я на все сто убедился, что у ее бабушки деменция. Пока я присматривал за миссис Шоу, она расспрашивала меня о незнакомых людях. Видимо, она с ними работала и воспроизводила беседы, которые мы никогда с ней не вели. Она обращалась со мной, словно я – ее почивший муж. В ее поведении не было притворства. Она понятия не имела, кто я на самом деле.
Грейс сбежала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, одетая в свободную футболку с длинными рукавами, которая служила ей пижамой. Ноги у нее были голыми, и я жадно на них глазел. Идеальные ноги. Загорелые, длинные и спортивные. Я с легкостью мог представить, как она обвивает ими мою талию.
Но не стал этого делать.
Потому что мы, мать его, просто друзья, о чем я постоянно забывал. Может, мне нужно налепить стикер на веки с обратной стороны. «Просто» и «друзья».
Я провел взглядом и по остальной части ее тела. Грейс надела бейсболку, а на лицо снова нанесла макияж.
Так вот как ты играешь, Техас?
Я встал.
– Огромное спасибо за помощь. Я очень ее ценю.
Спустившись, Грейс обхватила меня руками и крепко обняла. Ее сиськи прижались к моей груди. Техас не надела лифчик. Уэст-младший сделал мысленную пометку оказать ей услугу посерьезнее, если она отплатит нам обнимашками. Грейс провела меня к двери, вежливо выставляя на хрен.
– Что по поводу макияжа?
– Что по поводу испорченных отношений с родителями? – открыв дверь, тут же отбила она.
В яблочко.
Я щелкнул ее по уху.
– Раз уж мы так откровенны, помни, что, если ты завтра наткнешься на меня в колледже, я потащу тебя к фонтану и смою всю эту штукатурку.
Техас улыбнулась.
– Больше не буду. Обещаю на мизинчике. – Она протянула мне мизинец.
Я обхватил его своим и притянул ее к себе, поцеловав в здоровую щеку. Грейс ахнула. Ухмыльнувшись, я быстро отстранился, пока она не успела распсиховаться.
