– Подожди немного… мама, – прошептала я, скорее, себе, чем бабушке. – Пожалуйста.
– Саванна, давайте, я вам помогу, – пришел на помощь Уэст, и я обернулась, прижав телефон плечом к уху и испепеляя его взглядом, будто говоря «ты из ума выжил?».
А вот бабушка, похоже, была довольна таким предложением и взяла Уэста под руку.
– Ты не против помочь старой бабушке, да, Уэст?
Сегодня она вспомнила его, а не меня? Забавно.
– Мэм, я с радостью.
– Только не подглядывать!
– Даже не думал, миссис Шоу.
Не успела я возразить, как они уже вышли из кухни. Бабушка могла принимать душ почти каждый день: я ставила деревянный стул под струю воды, а бабуле оставалось дотянуться до шампуня и мыла. Но самое главное, чтобы в ванной с ней кто-то находился, если она вдруг упадет.
Уэсту придется увидеть ее голой. Помогать залезть и вылезти из ванны. Господи.
Через десять минут я разобралась с энергетической компанией и взбежала на второй этаж, перепрыгивая через ступеньку. Я заглянула в ванную через приоткрытую дверь, не выдавая себя.
Уэст стоял спиной к душу, прислонившись к раковине, и рассказывал бабушке, как в четыре года помыл слепого кота своей матери. Бабушка, затаив дыхание, сидела на деревянном стуле и хихикала, с удовольствием водя мочалкой по руке под тонкой струйкой воды.
– Боже мой! Ужас! Господи, я бы на месте твоей мамы хорошенько тебя отшлепала.
– Она так и хотела сделать, миссис Шоу. Уж поверьте. Единственное, что ей помешало, – это моя скорость.
Бабушка чуть не покатилась со смеху. Я улыбнулась, и сердце в груди сжалось. По венам побежало какое-то теплое ощущение.
Словно почувствовав меня, Уэст поднял глаза и встретился со мной взглядом.
Он улыбнулся, но не стал высказываться по поводу того, что я их подслушиваю.
– Все, я готова. Передайте мне полотенце, молодой человек! – Бабушка повернулась на стуле и выключила воду.
Уэст сдернул с крючка полотенце и протянул ей, не сводя с меня глаз.
Она вытерлась досуха и завернулась в банное полотенце, и Уэст довел ее до комнаты, а я шмыгнула в свою, решив им не мешать.
Через полчаса я уложила бабушку спать и вернулась к себе в спальню.
И увидела, что Уэст развалился на моей кровати и подбрасывал один из старых помпонов в воздух как мячик, каждый раз успевая его поймать. Я села за рабочий стол, включила ноутбук и зашла на сайт университета, чтобы проверить, ответила ли на мое последнее электронное письмо профессор Макгроу. Полагаю, что нет. Она оставляла без внимания мои слезные просьбы с тех пор, как решила не переводить меня на следующий курс без участия в спектакле. Но я так и не рискнула отправить то сообщение Крузу Финли. Мой феникс еще не готов выходить на сцену. Пока рано.
– Техас? – пробурчал сзади Уэст.
Меня утешал свист помпона в воздухе. Этим мог заниматься Такер. Когда я еще была нормальной.
Мы же помним, чем все закончилось, Грейс? Так что не возлагай слишком больших надежд.
– Да?
– Я увижу тебя когда-нибудь без макияжа?
Я уставилась в монитор, усмиряя пульс.
– Почему спрашиваешь?
– Я видел вблизи твое тело и еще здесь. А вот лицо без косметики нет. Тебе не кажется это странным?
– Нет. – Я начала печатать на клавиатуре. – Мне некомфортно показывать свое лицо людям.
– Карли его видела. Марла тоже.
Я ничего не ответила. Он не Карли. И не Марла. Он парень, которого я люблю. Это действительно любовь, а не увлечение. Не хочу, чтобы он видел меня, такую уродливую.
Я не удивилась и не распсиховалась от осознания, что люблю Уэста. В глубине души я уже давно знала, что это правда.
Я влюбилась в Уэста Сент-Клера.
Безумно. Всецело. Даже одержимо.
Он был самым сложным человеком, которого я встречала в жизни: нежным, заботливым, добрым, ответственным. Но вместе с тем жестоким, агрессивным, грубым и беспощадным.
И я не могла им насытиться. Меня трясло от страха при мысли, что когда-то у нас все закончится. Он закончит колледж и уедет, а я застряну здесь и буду оплакивать его потерю.
– Я лишь говорю, что хочу целовать твое лицо без ощущения, будто глодаю стену.
– Кстати об этом… – Я развернулась на стуле, чувствуя, как снова начинают выстраиваться мои стены. – Несправедливо, что ты знаешь о моем прошлом, но никогда не рассказываешь, что произошло с тобой.
Я даже не сомневалась, что Уэст не станет делиться со мной своей самой темной тайной. В этом плане изменений не было. Он по-прежнему не отвечал на частые звонки родителей и увиливал от вопросов о его прежней жизни в Мэне.
– Жизнь вообще несправедлива, – отрезал он.
– Ага. Так я и думала.
– Тебе лучше не знать.
– Почему? – спросила я и беззаботно отвернулась к ноутбуку, притворившись, что печатаю на клавиатуре. На самом деле я была очень заинтересована в этом разговоре. Разумеется, мне интересно. Я желала узнать от него любую деталь. Спросить у Истона, что повлияло на Уэста в прошлом, меня останавливала только преданность лежащему на моей кровати мужчине.
– Потому что ты в глаза не сможешь мне смотреть, когда услышишь, что я натворил. Тема закрыта.
Свист помпонов прекратился. Сердце сжалось от тревоги. Я уже поняла, что случившееся с Уэстом разительно отличается от случившегося со мной.
Мои боевые шрамы были внешними, на поверхности.
А его – внутренними, но глубокими.
Внутри он был обезображен, а внешне идеален. Смертельное сочетание.
– В субботу у Рейна вечеринка. Ты идешь.
Я резко повернулась голову и удостоила его испепеляющим взглядом.
– Рейн – козел.
– Рейн безобиден. И тебе все равно когда-нибудь придется встречаться с людьми. Ты идешь, – спокойным голосом снова сказал он.
– И зачем мне туда идти?
– Пить. Танцевать. Быть обычной девчонкой.
– Я не обычная девчонка, – напомнила я. – И моя единственная подруга ни за что со мной не пойдет. У Карли в эти выходные три семинара. Ты свихнулся?
– Да вроде нет, но я бы не стал исключать такую возможность. Я известен всякой долбаной хренью. Заеду за тобой в восемь.
– Подожди, ты хочешь пойти вместе? – Я наклонила голову набок, чувствуя, как округляются у меня глаза.
Мы никогда не проводили время вместе вне стен моего дома. За пределами моей спальни. Кроме фургона, но он и не считается, потому что нам за это платили.
