– Иди ты, Сент-Клер! В «Пинтерест» чумовые идеи! – услышала я вопль Истона из-за угла здания из красного кирпича.
Теперь я хихикаю и всхлипываю от радости. Все наши друзья столпились за углом в ожидании моего ответа.
– Что скажешь, Техас? Хочешь пройти сквозь огонь вместе?
Я киваю и тяну его за руку, чтобы он поднялся.
– Не знаю кандидата лучше, с кем можно провести остаток жизни.
Мы скрепляем сделку поцелуем, и я обхватываю Уэста руками, отдавшись чувствам. Его поцелуй – пылкий, милый и требовательный, но, пока не стал слишком неприличным для многолюдной улицы, Уэст отрывается от меня и гладит по спине.
– Ничего себе, Техас. – Уэст с улыбкой глядит на меня. – А ведь все началось, когда я оставил на ступеньках фургона пару балетных туфель, чтобы тебя позлить!
– А ведь я предупреждала ее, что она будет дурочкой, если влюбится в тебя! – появляется из-за угла Карли и с широкой улыбкой идет к нам. Она наскакивает на меня и визжит от радости.
– А ведь мне пришлось тащить Грейс на свидание, чтобы привести Уэста в чувство! – Истон со смехом прыгает на спину Уэста.
– А ведь… – Лилиан замолкает и, задумавшись, хмурит брови. – Ладно, у меня нет аргументов. Три года назад я не была с вами знакома.
Мы заливаемся смехом, и вскоре нам аплодирует целая улица.
Не позволяю факту, что бабушки нет рядом, омрачить мое счастье.
Я живу с этой мыслью. Очертя голову окунаюсь в счастье. Даю себе разрешение насладиться моментом. Потому что однажды парень, который подвез меня на мотоцикле, сказал, что можно заботиться о ближнем и не винить себя за чужие проблемы.
В те времена он не верил в собственные слова, но теперь верит.
И верю я.
Уэст
Я жду родителей в международном аэропорту Остин-Бергстром. Тесс и Рейн стоят рядом, их самолет из Индианы только что приземлился. Они теперь живут рядом с родителями Рейн. Он – страховой агент, а Тесс – домохозяйка и мама.
Они оставили свою малышку Рамону с родителями Рейна.
Друзья тыкают меня локтем в бока, пока я выглядываю, пытаясь найти в толпе маму и папу. Техас появляется в поле зрения и протягивает нам всем по стаканчику с кофе.
Тесс поспешно ее обнимает.
– Грейс, чудесно выглядишь!
– Взаимно, Тесс. Как Рамона?
– Зубки режутся. Что просто прелестно, – фыркает Тесс. – Серьезно, спасибо, что женитесь. Наконец-то представилась возможность взять выходные и оставить ее с родителями Рейна.
– Наконец-то представилась возможность снова сделать тебе ребенка! – Рейн подмигивает жене и закидывает руку ей на плечо.
Она закатывает глаза и фыркает.
– Дел-то на три минуты. Как проведешь оставшееся время? – бурчу я.
Все смеются.
Мне же хочется, чтобы родители уже вышли, и мы убрались отсюда. В этом аэропорту шагу ступить негде.
Я больше не испытываю ненависти к толпам с тех пор, как пошел на психотерапию, чтобы подлечить депрессию и избавиться от суицидных мыслей. Доктор Рискин говорит, что я интроверт-экстраверт. Я же считаю себя просто человеком, которому нравится присутствие небольшого количества людей. В основном это моя невеста и лучший друг.
– Ох, дружище, посмотри, кто там. – Рейн тыкает пальцем в сторону.
Я смотрю, недоумевая, неужели родители уже приземлились, а мне еще не написали. Но нет. Это Кейд Эпплтон. Эта обезьяна поднимает глаза, и мы встречаемся взглядами. Он видит мое лицо и ошарашенно на меня смотрит.
Не подходи сюда.
Ну конечно, он уже идет к нам.
Последние три года я приложил немало усилий, чтобы Кейд Эпплтон оставался на праведном пути. Я знаю, что после нашего разговора у Макса он отказался от услуг своего нечистого на руку менеджера, поскольку без незаконных операций, которые они проворачивали, вместе им делать было нечего.
Эпплтон останавливается напротив. Техас рядом берет меня за руку и смотрит взглядом, который я могу описать лишь как «пожалуйста, не убивай никого, мы уже купили платье».
Принято к сведению, детка.
– Вот черт, Сент-Клер! Это ты. Хорошо выглядишь.
Почему все постоянно так говорят? «Хорошо выглядишь»? Какое людям вообще до этого дело? Мы же не отправимся на массовую оргию прямиком отсюда.
– У тебя все хорошо? – Я рассматриваю его, в защитном жесте обхватив свою невесту за плечо. От этого инстинкта я никогда не избавлюсь.
– Вполне, мужик. Провожу время с пользой. Стараюсь не высовываться. У меня кончился условный срок, так что я вернулся в лигу боевых искусств. Уже месяц пошел. Приехал с семьей в отпуск.
Он не сказал ничего, чего бы я не знал. Я пристально за ним следил. Убедился, что он хорошо относится к маме своего ребенка. Эпплтон переводит взгляд на Грейс, и я деревенею. Он приветливо ей улыбается, весь такой примерный.
– Твой парень…
– Жених, – вежливо поправляет она.
Кейд смеется.
– Да неважно, но он без ума от тебя. Надеюсь, ты в курсе.
– Конечно.
– Уэсти! Грейси! – слышу я утробный вопль со стороны выхода на посадку и тут же забываю про Кейда.
Мы поворачиваемся навстречу родителям. Я поднимаю маму в воздух и кружу ее. Она немного набрала в весе и наконец-то стала не такой легкой, какой была Обри. Папа тоже не выглядит потрепанным. Гладко выбритый и трезвый. Родители сейчас выглядят моложе, чем тогда, когда я уехал из Мэна.
– Рада, что вы добрались. – Техас обнимает моего папу. – Я понимаю, что в последнее время бизнес отнимает много времени.
– Мы бы ни за что на свете не пропустили вашу свадьбу, – обращает внимание мама, и я понимаю, что это правда.
Может, это не всегда так было – во всяком случае, не в те годы, после смерти Обри. Однако мои родители имеют право на снисхождение.
Черт, я тоже заслужил снисхождения.
И Грейс.
Мы все очень далеки от совершенства.
Потому что в конечном итоге мы всего лишь фениксы, восставшие из собственного пепла и улетевшие в неизвестном направлении, с кончиками крыльев, скованных огнем.
Благодарности
Я бы хотела поставить себе в заслугу «Игру с огнем», но дело в том, что я всего лишь написала книгу. Уэст и Грейс пришли ко мне во сне, и эта история принадлежит им, а не мне.
В особенности Грейс, которая появилась благодаря моей необходимости написать про женщину, не такую совершенную в жанре, где… большинство героинь кажутся почти идеалом. Я безмерно ее полюбила и всей душой хотела защитить, так что эта книга далась мне нелегко. Но каким поразительным приключением стала для меня эта работа!
