Аксагов сразу же заметил, что девчонка очень странно смотрит на него. Презрение, смешанное с болью… странный и необычный коктейль чувств.
— Что-то случилось, бестия?
— Скажи, это ведь ты отдал приказ тем мужчинам убить моих родителей?
Аксагов едва не поперхнулся, глаза зажглись, устремились на девушку… в её глаза… зелёные огромные глаза.
— По твоему приказу те мужчины расправились с моими родителями, так ведь? — на её глазах появились слёзы. Она всегда была сильной, но сейчас… понимание того, что семь лет делила постель с тем, кто убил её семью… — Ты, словно герой, явился и спас меня, хотя, на самом деле меня ведь и убивать не собирались. Ты знал, что я стану твоей пленницей, твоим трофеем. А почему бы и нет, да? Глупая испуганная восемнадцатилетняя девочка, которая в один день лишилась всего, осталась сама в этом мире среди врагов отца.
— Диана, ты…
— Не смей лгать! — крикнула она, заметив, как дрогнула нижняя губа у мужчины, — я слишком хорошо тебя знаю, Арслан. Ты мужчина или кто? Имей мужество хоть раз в жизни сказать мне правду. Или ты боишься? Признайся. Мне это необходимо.
— Кто тебе это сказал?
— Какая разница, — она яростно смахнула слезинку со щеки. — Как ты мог так поступить с моим отцом?
Аксагов не сводил строго взгляда с девушки, двинулся к ней, так вкрадчиво, медленно, словно хищник к добыче.
— Как ты узнала, скажи? — гаркнул он.
— Значит, это правда!
— Я вопрос задал, Диана! И ты ответишь мне, если не хочешь испытать все грани моего железного терпения, — его руки сомкнулись на горле девушки, спиной припёр её к стенке, хищно всматриваясь в её заплаканные глаза, только вот страха в этих зелёных глазах не было, один лишь огонь из ярости, ненависти и презрения.
— Хадиев Рустем сказал, — призналась Диана.
— Вот же сука! — гаркнул Аксагов, зарядив со всей дури кулаком в стену рядом с головой девушки.
Диана вздрогнула, зажмурилась, не сомневалась, что если бы он её этим кулаком ударил и с такой вот силой, то мозг бы она свой точно по стенке уже собирала.
— Как ты мог так поступить со мной? Ты же сделал меня своей пленницей! — не унималась она.
— А ты всегда мне нравилась, Диана, — процедил Аксагов, не видя более смысла отрицать правду. — Твой отец вздумал мне угрожать, шантажировал. Да, я был ему должен… много должен и не собирался возвращать долг. Но он перешёл всякую допустимую черту, в желании взять с меня этот должок. А со мной так нельзя, милая! Никому… Никогда… За это твой папашка и поплатился. Сам сдох, жена его за ним пошла, а дочурка его перешла в моё личное пользование. Тобой я вволю попользовался эти годы. — Он бросил на неё угрожающий взгляд, — и дальше буду пользоваться. А ты, бестия, — почти рычал он в лицо девушки, — никуда не денешься, будешь делать всё, что скажу. Прикажу встать на колени — встанешь, скажу ноги раздвинуть, спросишь лишь как широко. Уяснила?
Диана больше не могла говорить, слёзы душили, всхлипы рвались из груди. Да и что ещё спрашивать у этого чудовища?
Ответы на все свои вопросы она услышала. Только вот этот козёл слишком плохо её знает, если думает, что она и дальше будет покорной овечкой. Нет, вот сейчас Арслан просто убил в ней не просто любые чувства к нему, но, кажется, и здравый смысл в её голове. Словно душа умерла, а возродить её может теперь лишь одно — смерть этого мерзавца.
Плевать на то, что там говорил Артур, Диана не простит такое этому человеку, никогда.
— Ты уяснила, бестия?
— Уяснила, — хрипло произнесла девушка, не желая нагнетать ситуацию, видя, что Аксагов и так зол, как то чёрт.
— Умница, — он ехидно усмехнулся и похлопал любовно её ладонью по щеке, — а теперь иди отсюда, вон пошла, не мешай мне работать.
Диана вернулась в свою комнату. Девушка понимала, что ей необходимо собраться с мыслями, успокоиться, но не могла и всё. Руки тряслись, ноги так же не держали. Из глаз лились слёзы, рыдания сдерживать больше не было сил.
Она села на пол, прислонившись спиной к стене. Отвращение к себе было просто невыносимым. Стоило лишь подумать о том, что она добровольно ложилась в постель к человеку, который отдал приказ убить её родителей, как её едва ли не тошнило. Как она могла удовлетворять этого негодяя?
Диана тихо заскулила, уронив голову на колени, обхватывая плечи руками, пытаясь унять дрожь в теле.
Какой же она была глупой и наивной, поверила на слово мужчине, который всю её жизнь перевернул, а её сделал своей подстилкой.
Нет, она не сможет больше ждать, когда кто-то придёт и что-то сделает. Этот гад ответит ей за всё. Он с такой самодовольной рожей говорил о том, как убил её отца, а саму девушку сделал своей игрушкой… Сама не поняла, как смогла спокойно слушать его и не вцепиться в рожу.
Диана встала, агрессивно стала размазывать пальцами слёзы, бегущие по щекам.
Нет, господин Аксагов слишком плохо её знает, если думает, что она спокойно будет сидеть в своей комнате после того, что узнала.
Девушка решительно открыла двери своей комнаты, вышла в коридор, осмотрелась. Она сделает то, что задумала и плевать на последствия.
— Какого чёрта ты припёрся? — рявкнул Аксагов, опаляя взглядом Марата, вошедшего к нему в кабинет.
— Не рычи, ещё спасибо скажи, что я всё-таки припёрся, как ты говоришь, кроме того, ты сам позвал меня в свой дом.
— Хорошо, тогда что тебе надо?
— Мне? — Марат прищурился, — да так, самая мелочь, — он швырнул на стол перед Аксаговым папку с документами.
— Что это?
— А ты изучи, почитай, просмотри и сделай вывод. А я пойду. И… от Рогозина тебе пламенный привет, — Марат театрально отсалютовал, имитируя поклон.
— Ты издеваешься? — взревел Арслан.
— Нисколько.
— Чёрт! — он небрежно отпихнул от себя папку с документами, — я завтра просмотрю, сейчас я…
— Ты просмотришь их сейчас, потому что завтра уже может быть поздно, — перебил его Марат. — Не советую тебе тянуть. Там очень важная информация… Очень.
Аксагов хмуро смотрел на Марата, который снова весело отсалютовал, посмотрел на Аксагова таким взглядом, словно Арслан был ослом в квадрате, и после родственничек Рогозина направился на выход.
Оставшись один, Аксагов открыл папку. По мере изучения того, что было написано в бумагах, он раз сто успел измениться в лице.
Около часа изучал информацию, которую ему принёс Марат, а после отшвырнул бумаги обратно на стол и взбешённым взглядом уставился на двери.
Аксагов рванул верхние две пуговицы на своей рубашке, так как понял, что задыхается… Да его просто распирало от ярости и гнева. Дышать было нечем, эмоции переполнили всё его существо и душили. Ни вздохнуть, ни выдохнуть. Он действительно глупец.
