- Никаких Горынычей! – рявкнула я, одергивая платье в народном стиле. – Ты понял? Никаких Горынычей! Кстати, а где моя зарплата? А?
Я посмотрела на кота с нехорошим прищуром.
- И премиальные за сверхурочные? А? А больничные за трудовую травму попы! У меня там синяк, между прочим? А молоко за вредность? – наседала я на кота. – Где все это, а?
- А как же я? – удивился кот. – Я же лучше? Лучше зарплаты?
- У нас что? Зарплату котами выдают? – прошипела я, понимая, что еще один такой героический день, и стану грибом – поддубником.
- Либо ты прекращаешь, либо я ухо… - завелась я.
Кот улыбнулся и … запел. Я не могла разобрать слов, но это было что-то… что-то … очень зевотное… На меня вмиг навалилась усталость. Причем, не только моя, но еще какие-то усталости. Глазки стали медленно закрываться, а я покачнулась, отгоняя от себя сон.
- Баюн! – дернуло меня, а я попыталась закрыть уши руками. Но это мало помогало. Песня лилась, отдаваясь внутри меня чем-то волшебным и успокаивающим.
Проснулась я от того, что мне на спину положили что-то холодное.
- Три тысячи двести, - послышался мурчащий голос кота. – Записываем…Пять тысяч сто плюс…
Я пошевелилась, чувствуя, что лежу на животе. Причем, почему-то обнаженная. С меня со звоном что-то скатилось! Вокруг меня на кровати лежала бухгалтерия. Сверкающее золото, которое затерялось в складках одеяла.
- Я не поняла! – зевнула я, чувствуя, как съезжают стопки с ног и попы.
- Сегодня я – главный «бугалтер»! – заметил кот, что-то записывая. – Итого, пятьсот двадцать восемь тысяч четыреста сорок один золотой. За день.
Сколько? Сколько?
- И это ты на мне заработал?! – возмутилась я, пытаясь нащупать одеяло. – Где моя одежда? А?
- На одежде все сползало, поэтому пришлось тебя раздеть. Так же проще считать! – заметил кот. Я впервые увидела у него на лице очки.
- Тоже мне кот ученый,- недовольно прошипела я, мечтая отжать свою зарплату. Между прочим, честно заработанную!
- Да, у меня есть научная степень, между прочим, - строго произнес кот. – Прикладная идиотология, если тебе интересно!
Стоило мне взять в руку золотую монету, как все золото тут же исчезло. В том числе у меня из рук!
- Эй! – возмутилась я, видя, что пальцы сжимают воздух. – Разве можно быть таким жадным!
- А сама –то ты не жадная разве, а? – усмехнулся кот.
Я нашла свою одежду, надела ее на себя и обиженно фыркнула.
- Погоди! – насторожился кот, не сводя с меня глаз.– В казне не хватает! Минимум десяти золотых…
- Одной? И ты ради пригоршни монет… Ты куда руку суешь? А? – шлепнула я по когтистой руке, которая нырнула под мою попу, шаря по одеялу. – Вот только не говорил, что ты ради горстки монет будешь делать генеральную уборку!!! Я между прочим, девушка честная! И зря ты обо мне так плохо…
Я еще раз шлепнула его по руке, пытаясь вытащить ее из- под моей попы.
- Думаешь! – прогнусавила я, отбиваясь, как целомудренная девица от навязчивого ухажера.
Но кот не останавливался.
- Да как ты смеешь! – вознегодовала я праведным гневом самого честного сотрудника на свете. – Наговариваешь на честную девушку! Да никогда!
Мне показалось, что у меня от этого недоверия со стороны кота даже слезы на глаза навернулись. Вот так вот всегда. Работаешь, работаешь! Честно! На износ! А тебя потом обвиняют!
В моем голосе дрожали слезы обиды. Я готова была разреветься от такой наглости!
- Мало того, что мне тут зарплату не платят, так еще и подозревают! – гордо плакала я, глядя на кота испепеляющим взглядом.
- Так! – заметил кот, залезая мне под юбку. – Десять нашел!
- А! Как так? – ужаснулась я, глядя на золото в его руках. – Я не позволю себя обыскивать!
В лифе лежало еще столько же! И немного была спрятано подмышками.
- А я не обыскиваю, - заметил кот, сверкнув глазами. – Я просто раздеваю понравившуюся женщину.
- А, даже так? Да? – возмутилась я. – Это еще час назад я была Кощеем, а сейчас вдруг понравилась, как женщина!
- Считай, что у нас романтическое свидание, - прошептал кот, а его рука нырнула мне в декольте. Я почувствовала, как его когти легонько впиваются в мою кожу.
- Не очень-то и похоже! – отбивалась я, всеми силами пытаясь спасти свою зарплату.
- А так? – спросил кот, впиваясь мне в губы поцелуем.
- Ммммм! – мычала я, чувствуя, как его рука сладострастно хозяйничает у меня под платьем, а на пол сыплется честно украденная зарплата. Дожили зарплату воровать приходится!
- Все, - задыхаясь, шептала я, чувствуя, что меня вытрясли полностью. – Денег больше нет!
- А если еще поискать? – прошептал кот, зажимая меня так, что из меня не только деньги, но и почка может высыпаться! Вот тут – то кот не растеряется и продаст ее, какому-нибудь ссыкливому царевичу!
- Ну нет, - упиралась я, обидевшись на то, что меня так ловко разоблачили.
- А если найду? – страстно шепнул кот, а глаза его сверкнули. Он с силой поднял меня на руки и впечатал спиной в стену. – Я ведь еще не везде искал…
- Там точно ты уже все обыскал! – спорила я, чувствуя, что рука все равно что-то ищет, причем на одном месте, пока ее обладатель поцелуем- дыханием скользит по моей шее.
То, что я стала мастером спорта в тупиковых отношениях с такими личностями, у которых слово «отношения» означало редкие звонки «Зай, привет, давай вечером встретимся!», я знала и без кошачьих ласк. И теперь, как заслуженный мастер спорта вот-вот подтвержу свою квалификацию.
Все мои мужики напоминали котов. Они умели петь песни под окнами, мурчать о бесконечной любви и приходить гладится только тогда, когда им этого хотелось! При этом я без сожаления бросала уютных и тепленьких мальчиков, чтобы броситься в объятия очередного мартовского кота. И вот что со мной не так?
- Прекрати, - сквозь поцелуй прошептала я, понимая, что сейчас ситуация зайдет очень глубоко. – Умоляю… Нет денег уже! Нет…
Я зажмурилась, понимая, что еще немного и отдамся.
- На! – со злостью швырнула я монетку, которую вытащила из-под заколки.
- Вот, - усмехнулся кот. – Так-то будет лучше.
Он взмахнул рукой и пригоршня золотых с пола и кровати очутилась в мешочке.
- Твоя зарплата, - заметил кот, обольстительно улыбаясь. – Премию ты себе уже наворовала. Лежит под прилавком, заваленная скатертями самобранками.
Он знает про премию!
- Ах ты! – вспылила я, глядя на мешочек в его руках. – Ты – самая жадная тварь из тех, которых я видела!
