Никто не стал.
Другие парни из группы Коула пытались танцевать с Поппи и Рен, но девушки игнорировали их, отворачиваясь.
Коул обхватил ладонями мои щеки и вернул мой взгляд к себе.
— Почему мы не можем потанцевать?
Может быть, потому что на первый взгляд он выглядел так, будто ел щенков на завтрак, а котят на обед? Что касается того, что ему нравилось есть на ужин… это нельзя обсуждать в культурной компании.
— Потому что ты считаешь это глупым? — Слова прозвучали как вопрос, а не как утверждение, как я рассчитывала.
— То, что позволяет парню лапать девушку, вовсе не глупо. Это гениально.
Когда он притянул меня еще ближе, я пробормотала:
— Ничего не знаю об этом.
— Тогда я покажу тебе. А сейчас обними меня.
— Снова приказы. — Но знаете что? Я повиновалась. Даже провела пальцами по его спине и запустила их в его мягкие, шелковистые волосы. Просто не могла удержаться. Прикосновения к нему были навязчивой идеей.
Его зрачки расширились, черный цвет затмил весь фиолетовый.
— Большинство людей так боятся меня, что сразу же повинуются, как только я заговорю.
Просто предположение, но большинство людей не представляли себе его язык у себя во рту.
— Я не большинство.
— Знаю. Чего я не знаю, так это почему ты здесь.
Его язвительный тон сказал мне гораздо больше, чем слова. Мне не были рады.
— Хотела попробовать что-то новое, — сказала я, подняв подбородок. Я не стала упоминать о своих планах поболтать с ним. И все же. В этот момент мне пришлось убедить себя, что есть три вещи, которые я не позволю ему сделать. Первая — смутить меня. Вторая — запугать. Или третья — заставить сбежать.
Его хмурый взгляд стал менее мрачным и более растерянным.
— Что-то новое? Танцы?
Не только это, но я просто сказала:
— Да.
— И ты позволила какому-то незнакомому парню из колледжа облапать тебя? Это глупо, Али.
«Я не буду смущаться, я не буду смущаться».
— Во-первых, он не лапал меня, а во-вторых, ты не лучше него.
Помолчав минуту, он сказал:
— Знаешь, ты ужасно влияешь на мое эго?
Могу сказать то же самое.
— Но я не могу стоять в стороне, — добавил Коул.
Я почти растеклась лужей.
— Мне знакомо это чувство, — призналась я.
Его взгляд опустился на мои губы, задержался на мгновение, а затем снова поднялся. Но это не помешало ему наклониться, прижаться губами к моему уху и сказать:
— Так ты представляла, как целуешь меня. — В его голосе появились хриплые нотки. Что-то интимное, только для меня, и на моих щеках вспыхнул румянец.
Я хотела поговорить с ним об этом сегодня вечером, но именно он поднял эту тему. Очко в пользу Али. Я подметила:
— Как и ты представлял, что целуешь меня.
— Знаю. Так как ты заставляешь меня это делать?
— Я? Ты, должно быть, шутишь.
— Да, ты. И я никогда не шучу. — Он крепче прижал меня к себе, как будто ожидал, что я сбегу. — Это должна быть ты. Ничего подобного со мной раньше не случалось.
— Со мной тоже ничего подобного раньше не случалось, так что виноват ты!
Коул поднял голову, изучая меня, и я не была уверена, радоваться или злиться причине такой напряженности.
— Давай посмотрим на это с другой стороны. Ты не думала, каково это будет на самом деле?
Я… не знала, что на это ответить. Мы продолжали двигаться, покачиваясь. Его пальцы сжали мою талию, опустились и остановились на моей попе, но убрать его руки было последним, что я хотела сделать.
— Так что? — настаивал он.
Я решила сказать правду.
— Да, думала.
— Я тоже, — прохрипел Коул.
Мои колени почти подкосились.
— Хочешь сказать, ты…
— Хочу узнать, как это будет в реальности? Да.
Здесь? Сейчас? Моей первой реакцией была паника. Второй — еще большая паника.
— Или нет, — добавил он беспечно. Я почувствовала, как его руки расслабились. — Я привык пугать людей, но не чем-то подобным.
Я крепче прижалась к нему, заставляя остаться со мной.
— Просто… ну, я никогда… — «Замолчи!» Он посмотрел на меня с легким замешательством и недоверием.
— Хочешь сказать, что никогда не целовалась?
Я сжала губы. Он был в таком замешательстве, а его тон граничил с оскорблением.
— Да. И что?
— Просто удивлен, вот и все. Ты это… ты.
Вот это ос-кор-бле-ние.
— Я? — сухо спросила я.
— Да. Горячая, — сказал он.
Подождите. Я? «Горячая?»
Он рассмеялся.
— Тебе и этого никто не говорил, да?
Я только покачала головой.
— Ты явно общалась с идиотами. — Его взгляд опустился на мои губы… и там задержался… он стал серьезным. — Я собираюсь поцеловать тебя, Али.
Здесь? Сейчас? Я снова подумала об этом, и моя паника вернулась, а в голове произошло замыкание.
— Думаю, у меня плохо получится, и мы не очень хорошо знаем друг друга, и ты не… И я не… И мы не можем… — Слова лились из меня, но ничего не получалось толком сказать.
— Очевидно, не знаем. Но у тебя получится. И мы можем. — С этими словами он опустил голову, прижался своими губами к моим и украл мое дыхание.
Остались только Коул, этот момент, его губы… его вкус. Мята и вишня. Его тепло, окутывающее меня. Его сила, окружающая меня. Как будто мы снова на парковке продуктового магазина, и «Jeep» позади меня. Я отдалась ощущениям, позабыв обо всем, кроме Коула.
Должно быть, он тоже позабыл обо всем, кроме меня, потому что поцелуй изменился с нетерпеливого и любопытного на голодный. Он пожирал меня, и я отвечала тем же. Мои руки блуждали по его спине, ногти царапали. Я была неопытна, да, но, как и в видениях, он точно знал, что делает.
Этот поцелуй… опьянял. Заставлял меня чувствовать самой собой. Так долго я хотела, чтобы моя жизнь была не более чем сном. Теперь, когда эмоции и ощущения захлестнули, я хотела этой реальности. И хотела оставаться в безопасности и силе его объятий. Я хотела отдать ему все. Здесь и сейчас. Хотела, хотела, хотела. «Хотчу прикасаться к нему. Хочу снять с него футболку». Я потянулась к ее подолу.
Он потянулся к краю моего топа.
Внезапно, Коул исчез.
Подождите.
