Последнее слово эхом отдавалось в моей голове. Убивали. Убивали. Я помогла ему убить тех монстров. И была рада, что мы их убили, но…
— Нас посадят за это?
— Люди видели, как мы стояли там, а не саму драку. Так что нет, тебя не посадят в тюрьму или даже в психушку. К тому же, никаких улик нет.
Я решила поверить ему. Иначе сошла бы с ума. «Или уже сошла?» — подумала, когда внутри меня зародился истерический смех. Я надеялась поговорить об этом с Коулом, но не так.
— Не понимаю, что только что произошло. Мы покинули наши тела.
— Да.
— Но как?
Его взгляд метнулся ко мне, затем вернулся к дороге.
— Ты никогда не делала этого раньше?
— Нет! — крикнула я. — Конечно, нет.
— Ну, ты ответила на один мой вопрос. Ты можешь их видеть. Поэтому я отвечу на твой вопрос. — Как он мог так спокойно говорить. — Ты не можешь бороться со злом в своей естественной форме. С тем, что находится в потустороннем мире, нужно бороться там.
Зло. Потусторонний мир. Значит… монстры были душами? Это объясняло, как они исчезали внутри моих папы и мамы. Это объясняло, почему они могли двигаться, даже после смертельных ран. Это объясняло, почему никто больше их не видел. Но это не объясняло, почему их видела я.
— Если они души, то как смогли оставить следы в лесу? — спросила я.
— Я не говорил, что это они оставили те следы.
— Но…
— И я не говорю, что они не оставляют следов. Они могут оставлять следы. Но ты не можешь всегда винить их. Есть люди, которые преследуют таких монстров.
Подождите. Что?
— Ты?
— И группа других, но это все, что я могу сказать.
Это разочаровывает! Неужели он не видит, как отчаянно я нуждаюсь в этой информации?
И все же я сказала:
— Хорошо. Я не буду спрашивать о «группе других». Но скажи мне хотя бы вот что. Если я сражалась с монстрами, став… душой, почему у меня синяки? И как ты смог ранить их арбалетом?
— Душа и тело связаны. То, что ты испытываешь снаружи, отражается и внутри. Что касается арбалета, я взял его с собой, как и одежду. Все, что было надето на моем теле, было доступно моей душе.
Я больше никогда не выйду без оружия.
— Так что это были за существа?
— Ты правда не знаешь? — спросил он.
— Нет.
Ну, я признала, что мой отец был прав. Зло рядом. Зло реально. Моя глупая вера в то, что мы как-то отделены от него, была разбита, но теперь я поняла, что эти кусочки никогда не удастся склеить обратно.
— И все же ты знала, как с ними бороться.
— Недостаточно хорошо, — огрызнулась я. То, чему учил меня отец в рукопашном бою, помогло, да, но он понятия не имел, с чем ему придется столкнуться, потому что никогда по-настоящему не дрался. Он всегда убегал.
— Расскажи мне все, Али. Пора.
Да, он прав. Наконец то, что я скрывала от других и даже от себя, выплеснулось наружу. Может быть, потому что я никогда не чувствовала себя более уязвимой. Может быть, потому что знала, что Коул мне поверит. В итоге: я должна хоть кому-то доверять, и, к лучшему или худшему, Коул был этим человеком.
— Мой отец их видел. Он так боялся их, что пытался научить нас с сестрой сражаться с ними, на случай, если на нас когда-нибудь нападут. Но мы никогда их не видели и считали его сумасшедшим, поэтому не обращали внимания на его наставления. Хотя вряд ли он знал, что делает. Отец думал, что сможет справиться с ними с помощью пистолета. Потом он умер однажды ночью, вся моя семья погибла, и я впервые увидела монстров. Они… съели моих родителей.
Коул слушал, костяшки пальцев на руле побелели.
— Почему я начала видеть их в ту ночь? Как давно ты их видишь? Знают ли о них другие? Если да, то могут ли они сделать то, что сделали мы?
— Так много вопросов, — сказал он. — Дай мне минуту, обдумать, как тебе это все рассказать.
«Скажи сейчас же,» — хотелось крикнуть мне. Но я промолчала. Мне хотелось получить ответы, но в то же время я боялась их. Они изменят мою жизнь.
Снова.
Готова ли я к новым переменам?
Что бы сказал об этом мой отец? Его лицо всплыло в моей памяти: взъерошенные светлые волосы, остекленевшие голубые глаза. После всех ужасных вещей, которые я говорила о нем на протяжении многих лет, после всех случаев, когда отстранялась от него, только он и моя мама были на правильном пути.
«Папа, — обратилась я к небу, надеясь, что он меня услышит. — Прости меня за то, что я сомневалась в тебе. Прости за все ужасные мысли о тебе и за все те моменты, когда я хотела, чтобы мама бросила тебя и вышла замуж за другого. Если бы я могла изменить свою жизнь, я бы сделала это, не подумав. Я бы любила тебя, принимала и помогала тебе.»
— Во-первых, давай кое-что проясним, — сказал Коул. — Ты не можешь рассказать о том, что произошло сегодня вечером.
— Знаю.
— Даже Кэт.
— Знаю! — Если я относилась к собственному отцу как к кандидату на смирительную рубашку, то как бы отнеслись ко мне мои новые друзья? Над этим не пришлось долго думать. Меня бы сторонились, смеялись надо мной и публично унижали. Нет, спасибо.
Коул выругался себе под нос.
— Хватай руль и езжай в сторону костюмов. Сейчас же!
— Что… — сказала я, думая, что он оскорбил меня. Ошиблась! Два монстра вышли на дорогу и направлялись прямо к нам. Прямо по пятам за ними шли пятеро в костюмах.
— Али!
Как и было приказано, я схватилась за руль. Коул взял в одну руку нож, а другой схватился за крышу джипа и вылез из открытого дверного проема. Его рука, та, что сжимала нож, вытянулась… и продолжала вытягиваться, эта часть его души поднималась из тела.
Его нож зацепил несколько костюмов, наполняя воздух шипящим звуком.
Кажется, я закричала. Мой мозг был слишком занят, пытаясь понять произошедшее, чтобы быть уверенной.
— Это живые люди, Коул! — По крайней мере, я так думала.
Через секунду он снова сидел на своем месте и вел машину, убрав нож, как будто ничего не произошло.
— Я не причинил им вреда, просто порезал их, отправляя назад.
Ладно. С этим я справлюсь.
— В следующий раз сделай мне одолжение и едь прямо на монстров. — Подождите. В следующий раз? О, нет, нет, нет. Я не хотела делать это снова. Я усвоила урок.
— Они не были самой большой угрозой.
— Но…
— Если бы Лёд и остальные наткнулись на них, то оказались бы в беде, поскольку их внимание металось бы между людьми и… как ты их назвала? Монстрами. Так что, отвечая на один из твоих предыдущих вопросов, да, мои друзья могут их видеть. — Он бросил на меня быстрый взгляд. — И теперь у тебя еще тысяча вопросов, не так ли?
